Всё определится экономикой Украины

11 июля в 13:23 ·

Национальный банк устами своего замглавы и одновременного главного «робота-макроэкономиста» объявил о начале эры «конструктивной неопределенности». Термин «конструктивный» означает тот факт, что находящиеся внутри нашей экономической пробирки рыночные агенты, целиком и полностью осознают возможность Нацбанка в любой момент переключить «тумблер» валютного рынка и перевести его в верхний или нижний воздушный «курсовой эшелон», в стадию взлета либо посадки. Объясняется это просто: рынок маленький, а регулятор большой. С другой стороны, фактор неопределенности говорит о том, что большинство рыночных участников не знает, когда это произойдет. Невозможность предугадать действие НБУ по мнению чиновников является главной «изюминкой» (маленькое, сморщенное) проводимой нынче в Украине рыночной игры с участием центрального банка. Сложные поведенческие модели, возникающие при этом на микроуровне как квантовые флуктуации, порождают миллионы индивидуальных инвестиционных и финансовых решений, которые и формируют неповторимый рельеф нашей внутренней рыночной среды. Так должно быть в теории и в сознании «младостарцев» на Институтской. Но так не происходит на практике. В реальности такая среда становится идеальной для финансовых спекулянтов и маржинальной торговли финансовыми инструментами и валютой. Инвесторам из реального сектора экономики нужны четкие прогнозные параметры и индикаторы, позволяющие сформировать понятные контуры будущего той или иной экономики. Такими индикаторами могут быть прогнозный обменный курс, показатель ВВП, инфляция. Избыточная волатильность прогнозов отпугивает инвесторов, тем более, что большинство развивающихся стран уже в состоянии обеспечить достаточно глубокий горизонт планирования сложных бизнес-циклов, рассчитанных на 3-5-летнюю окупаемость. Стратегия повышения уровня добавочной стоимости и вероятность встраивания национальной экономики в глобальные технологические цепочки также зависит от адекватности валютной и денежной политики центрального банка. Если кончено речь не идет о сырьевой экономике, прочно привязанной к «вагонетке» мировых цен на сырье и полуфабрикаты. То есть системным инвесторам нужна «конструктивная определенность». В том плане, что само по себе обещание красивых цифр роста ВВП, умеренной инфляции и стабильного обменного курса, должно быть еще подтверждено реальными операционными возможностями экономики в целом и центрального банка в частности. Очевидно, что речь не идет о фиксированном курсе. Кстати, плавающий курс – является его «уродливым двойником» и по сути означает лишь отказ НБУ от любых форм конструктивной валютной политики. Новые модели курсовой стабильности следует искать в опыте европейских стран, которые в свое время уже переболели «детскими болезнями», сопутствующими любой экономике, которая интегрируется в более сильную среду. Ведь сейчас Украина активно проходит болезненный период адаптации к европейскому рынку товаров, услуг, рабочей силы и капитала, стандарты которого несоизмеримо выше наших. В этих условиях давление на гривну неизбежно. В частности, внутренний капитал будет уходить в более надежные «гавани», а торговое сальдо с таким рынком как рынок ЕС для Украины окажется в лучшем случае нулевым. Еще на заре евроинтеграционных процессов европейские страны пришли к необходимости установления особого валютного режима, который вошел в историю под названием «европейская валютная змея» или «змея в тоннеле». Суть этой курсовой модели заключался в следующем: в условиях интеграции значительного количества стран в общий рынок капитала, экономики, представленных слабыми национальными валютами, они окажутся в состоянии долгосрочного курсового шока, что в свою очередь деструктивно повлияет на их экономическое состояние и финансовый сектор в частности. Именно для сглаживания пиковых курсовых колебаний (в условиях отсутствия общей европейской валюты), шесть стран «Общего рынка» договорились об определении «золотых точек», то есть ограничителей курсового коридора для своих валют по отношению к долларовому паритету. Отклонение шести национальных валют относительно доллара США допускалось в пределах плюс/минус 1,125%, то есть общий диапазон колебаний составлял 2,25%. Рассмотрим эту модель на примере гривны. Базовый курс 28. Размер курсовых колебаний применительно к гривне можно расширить до 5%. В таком случае, верхняя точка девальвации гривны составит 29,4, а нижняя – 26,6. Модель европейской курсовой змеи просуществовала недолго и в дальнейшем привела к созданию единой европейской валюты. Но в 90-х годах прошлого века в отдельных аспектах своего функционирования она была «расконсервирована» и активно применялась для сглаживания курсовых колебаний национальных валют новых членов ЕС из бывшего соцлагеря (страны Центральной Европы и Балтии). В противном случае, тот же польский злотый ждала бы судьба гривны, правда в варианте «лайт». То есть для снижения девальвационных ожиданий и сокращения уровня процентных ставок Украине (пока она не стала членом ЕС) нужны эффективные курсовые механизмы, которые бы амортизировали соприкосновение с более мощным и динамичным рынком капитала, таким как европейский. Курсовая змея для этого подходит просто идеально. Но умные люди резонно возразят – кто будет фондировать НБУ? Ведь наш регулятор эмитирует гривну, а не доллар или евро. Для сглаживания курсовой кривой, учитывая сезонные колебания нашей национальной валюты, необходимо тратить примерно 1,5 млрд долл. и до одного миллиарда евро (осень/зима). Данные отрицательные интервенции НБУ можно полностью или частично компенсировать в весенне-летний период, когда на рынке наблюдается профицит валюты. В случае кризисного обострения вследствие падения цен на сырьевых международных рынках или резкой турбулентности на финансовых, объем интервенций для сглаживания «курсовых горбов» и выпрямления курсовой кривой придется увеличивать в несколько раз. С учетом того, что сезонный фактор принесет весной-летом профицит предложения, Нацбанку всего лишь нужно найти источник компенсации «кассовых разрывов»: существенная, если не вся часть потраченных зимой на интервенции валютных запасов будет компенсирована до наступления осени в летний период. Но где взять стартовый ресурс для запуска данной модели, ведь для того, чтобы продать доллары, нужно в начале их купить, а у нас денег нет…На самом деле инструменты для реализации модели «курсовой змеи» у нас есть и для этого вовсе не обязательно тратить свои золотовалютные резервы, тем более, что их мало. Валютный своп – это простыми словами обмен валют между двумя участниками (простой своп) или несколькими (сконструированный своп). Обмен может происходить по фиксированным курсам и плавающим, с уплатой разницы в базовых процентных ставках по той или иной валюте или без оной. В данном случае перед нами классическая своп-линия (Swap Line) между двумя центробанками, предусматривающая обмен национальными валютами по фиксированному курсу…… Кстати, еще в 2012 году НБУ подписал с Народным банком Китая соглашение о валютном свопе на 15 млрд китайских юаней или 19 млрд гривен, что на тот момент было эквивалентно 2,36 млрд долл. Сама по себе сделка была подана тогда как серьезный прорыв в части обеспечения возможностей для экономических субъектов двух стран проводить экспортно-импортные операции в национальных валютах. В прежние времена внешнеэкономические договора как в Китае, так и в Украине, фондировались в долларах и потребность в свопе была нулевой. Но начиная с 2010-го года, Китай начал усиленно двигаться в сторону снижения уровня долларизации своей внешней торговли и разработал комплексную программу заключения своп-соглашений с центральными банками, представляющими страны, являющиеся торговыми партнерами Поднебесной. Кроме свопов с Китаем, Нацбанк времен Януковича планировал заключить подобные соглашения с Россией (рубль-гривна) и Белоруссией. Соглашение о китайском свопе, кстати было в прошлом году переподписано действующим главой НБУ Яковом Смолием во время его визита я в Пекин: срок три года, сумма – эквивалент 62 млрд грн. Если НБУ уже имеет опыт «свопования», то почему он не пытается расширить данный инструментарий за счет соответствующих соглашений с ЕЦБ и ФРС по евро и доллару? Для этого нужна проактивная политика Нацбанка. На данный момент он подписывает соглашения с Китаем, который сам об этом «и думает, и хочет». ЕЦБ и ФРС и «не думают, и не хотят», но это не значит, что мы не должны стучаться в эту дверь. Как показывает опыт других стран, без эффективных амортизирующих механизмов движение по пути интеграции в сложные и более конкурентные рынки превратится в блуждание по ленте Мебиуса, которая, как известно, является символом бесконечности. Мы покупаем американский уголь и тепловозы, планируем закупать газ. Открыли свой рынок для европейских товаров и не пытаемся получить взамен ничего в виде необходимых для нашей экономики амортизаторов. Намного проще просить гранты и кредиты. Первые «дерибанятся», вторые – перекладываются на плечи будущих поколений и разворовываются в режиме реального времени. Ситуация «неопределенности» затянулась на годы. И она продолжится до тех пор, пока НБУ заключает свопы в юане, оборот которых у нас составляет считанные доли процента и не делает этого в отношении доллара и евро лишь только потому, что о первом попросили в Пекине, а о втором – некому думать в Киеве.