Бандиты

Научили людей бить, потом заставили зубрить немецкий. Пионеры снова в слезы: не хотим шпрехать по-фашистски. Но им бац по голове и schreiben Briefe, привет до четверга! А чуть позже силой затащили в школу ГБ. Это же какой позор их семьям! Дети уперлись – не желаем, говорят, быть членами преступной организации. Слишком много русского народа она замочила и не раскаялась. Но юным диссидентам врезали по кумполу мокрой мочалкой, и они записались. А там хочешь не хочешь пришлось учиться и даже на одни пятерки. Ребята иначе не умели – талант, к сожалению, всегда проявится. Да вы по себе знаете!

Затем их послали за границу шпионить. Путин с Ротенбергами и Сеченым снова в истерику. Мы, мол, честные юноши. Это цинично и аморально – шпионить за братьями по социализму! Не будем вербовать агентов, слать вам шифровки, подкладывать бомбы в машины американских резидентов. Но будем ездить на берег моря и рисовать акварелью парусники на горизонте. Им хрясь снова по рогам – и они затаились, ушли во внутреннюю миграцию, стали перестукиваться морзянкой. А Путин заодно, как стахановец, освоил азбуку морских сигнальщиков. Заберется на водонапорную башню Дрездена и давай оттуда депеши на Восток наяривать одна за другой. Потом оказалось, что Восток не там, он развернулся и все повторил. В учебниках это называется «подвиг Путина». С земли стреляли, а он, неугомонный, знай стоит, руками размахивает, как от комаров.

После подвига его уже не посылали. Отобрали флажки на палочках и велели носить чемодан. Уж как он обрадовался! Вот, говорит, наконец самое мирное дело моей жизни. Не знал, что в чемодане патроны. А когда узнал, сел и заплакал. Потому что патронами убивают людей, а он людей любил, хотя они ему не очень доверяли – и девушки тоже. Точнее, девушки доверяли ему меньше всех, особенно когда в полночь встречали на Банковском мосту. Он им объяснял, что заслуживает полного доверия. Но вы же знаете девушек! Не желаем, говорят, такого мирного парнишку, нам нужен крутой перец. Путин и перец – видели что-нибудь смешнее? Тупые дуры какие-то.

Хотя бандиты тоже люди: подсунули стюардессу, дочь почтальона и лекальщика, под стать ему, чокнутую на совести и храни честь смолоду. Сколько километров налетала – а девственности полная корма. Он как увидел, так и обомлел. Но злые люди встали между ними, руки расставили, не дают попасть в объятия. Те стонут, рвутся друг к другу на части, еле дорвались. Ну, бандиты говорят: ладно, хрен с вами, живите как голубки, но чтоб люди не знали, а то на вашем примере научатся жить по-людски, а нам, бандитам, нужен опущенный электорат, не духовный. Путин со стюардессой на эти речи даже рассмеялись: чья бы корова мычала.

И вот, назначили Путина начальником в Питере, сказали: воруй! Иначе порушим твою семью, а девочек-малышек оформим в детский дом и там развратим. При таких условиях любой будет шелковым. Да только не Путин с Ротенбергами! Согласились стать боссами – но чур без взяток. А это уж точно книга Гиннесса! Сколько им подкидывали, какими коррупционными схемами прельщали – оба как на Волге утес! Сечин бывало придет с работы усталый, спалит в дымовой трубе подброшенный миллион, ляжет спать и вздыхает, вздыхает. А что делать?

Пробил час, вызвали их в Кремль. Слёз они пролили, расставаясь с родными поребриками, видимо невидимо. Фонтанка поднялась на метр двадцать. Прощай, любимый город, в далекий край товарищ улетает.

Ненавистная Москва встретила неуютно. Ельцин так вообще кулак под нос сунул. Говорит, будешь президентом или кишки наружу! Да и не жалко-то кишок, жалко, что, если откажешься, они другого поставят – и *** России! Придется мучиться. Ротенберги три дня бухали, Сечин повесился, еле откачали, он потом веревку в кармане носил, всем показывал. Сам Путин пошел топиться, да не знал, где глубоко. А когда узнал – уже пообвык. Даром что столичная лимита́.

Так и пошло. Управляет Путин страной, а бандиты ему мешают, норовят сделать народу плохо. Тут надо проявлять изворотливость – чтоб себя не выдать и народ не сгубить. Он и проявлял: Моль на выдумку хитра.

Время шло. Пипл России балдеет от нефтяной прухи, бандиты скрипят золотыми зубами, Путин крепится. Однажды к нему приходят, говорят: видим, ты непонтовый пацан, тебя хрен с панталыку собьешь, не оправдал ты нашей надежды. Поэтому получай, чего больше всего хочешь, а потом на заслуженный отдых. Ой, говорят Путин с Сеченым, уеду в деревню, буду незабудки на продажу разводить, велосипед починю. А пока у меня самая высокая цель – олимпиада. – Какая, спрашивают, олимпиада? – Для школьников, по шахматам.

Так что бандюги учинили? Объявили Олимпийские игры на весь мир. А ведь это бюджетный напряг и трата национального потенциала в трубу, расплачиваться-то придется оброчному населению. Ротенберги в слезы: не хотим, говорят, России вредить!

Короче, наши три персонажа уперлись. Им снова промеж глаз – и провели Олимпиаду. Со всей показухой и салютами в небо. Путин видел, что спортсменов накачивают ядом, те сопротивляются, бьются в руках истязателей, а как поможешь? Пошли рекорд за рекордом – как нож в сердце. Сечин снова за бутылку с горя, а Путин-то не пьет! Уж как его ни приучали к этой отраве вместе с табаком – тут он не сдался. Убивайте, говорит, а не затянусь! Так и не убили. И по бабам не пошел. Бабы по нему – да, а он по ним – нет, скала человек!

И вот, отбушевала Олимпиада, лежит Путин с компрессом на голове. Вдруг в номер вбегают бандиты. Кричат: все! свершилось! Крым наш!

Путин как услышал – с дивана упал. Сечин за стенкой услышал – тоже упал. Ротенберги этажом выше от ужаса взвыли. Почему Крым наш? Зачем Крым наш? Не берите чужого!

Ха-ха, рассмеялись бандиты. Поздно соплями брызгать, мы и в Донбасс уже вошли, пока вы тут за спортсменов заступались. И Киев разбомбим – а вы подпишетесь. А у самих гнилые смайлики на мордах, смотреть тошно.

Делать нечего. Гадает Путин, как минимизировать стыд и срам от бандитского наезда на братских соседей. Поеду, говорит, извиняться в Минск. Но ему подсыпали в чай чего надо, нацепили колорадку на верхнюю пуговицу и сунули в карман тикающую бомбу: будешь, засранец, повторять, что тебе скажут в мозговой наушник. Ну, он и повторил, а что делать, если ты зомби в руках криминальной группировки?

Жена не выдержала, ушла, бывшие друзья отвернулись, новых друзей глаз бы не видел! Все разговоры – про офшоры да какой Обама *** . Путин видит, что Обама благородный человек, выпускник Гарварда, а приходится разговаривать с ним на языке зоны. Обама так и не разглядел в нем родственную душу, а жаль. Путинская душа рубашку на себе рвет, а ее никто не слышит. Что ни говори, черствые люди на Западе, даже начальники.

Теперь вот офшорами ругают, а слово не расшифровали. Ротенберги звонят, спрашивают, что за хрень. Люди, как только в метро увидят, давай рукой в воздухе водить, будто на виолончели полонез играют. Издеваются. А Путину обидно!

В таких условиях любой нормальный человек давно бы с ума сошел. Сечин и сошел, ему теперь Путин еженедельно в психбольницу апельсины носит. Ротенберги надумали менять фамилию. Путин им советуют операцию лица сделать, чтобы замазаться окончательно. Да откуда у них деньги замазаться? И не таких из погребов извлекали. Они еще и картавят!

Гордость еврейского народа – но приходится даже от своих скрываться. На улице Пурим – а Ротенберги в церковь. Сердце ноет, бабушка во сне является, кричит: обрежься, позорник! Пойди объясни старой, что под колпаком не самое место.

А недавно бандиты задумали, что, как только изведут русский этнос, без перерыва развяжут Третью мировую. Путин под ядерной кнопкой клеммы тупым напильником сточил. Но все равно развяжут, у них запасной рубильник припрятан. Путин его и так ищет, и сяк, в буфете смотрел, в бане на полках – боится, что разоблачат: ты чего в баню зачастил? Но прекращать нельзя, никак нельзя!

И ведь знает Путин, что в будущем ему все былые беды и безобразия припишут. Скажут, это он отжал, разбомбил, развязал. Так и напишут в энциклопедии: Путин – бандит! Но он и на такую славу согласен – лишь бы спасти человечество.

Не было подобных героев в мировой истории. Еще не было. Путин первый!

А вы говорите, бандит на бандите. Думайте, прежде чем вякать. (c)