В продолжение привАтной истории

История с экс-акционерами ПриватБанка, к моему большому сожалению, приобрела черты систематического риска. Иными словами, медленно, но уверенно история национализации перерастает из разряда привАтной в конкретные риски макроэкономического масштаба для Украины. Громкие заявления экс-владельцев о «вредности МВФ», «необходимости повторения 1917 года для Украины» и намеков на необходимость дефолта усиливаются жесткой позицией наших «Западных кредиторов» в отношении судов с экс-владельцами ПриватБанка.

Что произошло?

Спор между государством и экс-владельцами с позиции эксперта финансовой отрасли выглядит, мягко говоря, чудным. В декабре 2016 года власти объявили о национализации ПриватБанка. Этой дате предшествовали ряд важных событий, которые стороны интерпретируют по-разному, но о которых очень важно знать для того, чтобы понять, что же на самом деле произошло.

30.06.2016 года в Украине было принято Положение об определении банками Украины размера кредитного риска по активным банковским операциям. Этот документ по своей сущности был революционным. До его имплементации в Украине кредитный риск по обязательствам заемщика перед банками определялся тем, как обслуживались кредиты. Говоря простыми словами: регулятор смотрел не на потенциал рисков по кредиту, а на обеспеченность конкретного кредита и факт наличия задержек в его обслуживании. Изменения на риск-ориентированный подход были крайне необходимы стране, так как сам факт мониторинга своевременности обслуживания кредитов давал возможность имитировать «хорошее обслуживание» на самом деле «плохих» кредитов. Ну и совсем уже ясно, что оценщик, мог «подмахнуть» стоимость залога до той, которая нужна была банку и заемщику.

Такая реформа: от мониторинга за залогами и обслуживания заемщиками кредитов до риск-ориентированного подхода, – прошла не только в Украине, но и по всему миру и, по сути, была регламентирована рекомендациями Базельского комитета. Основная ее цель – сделать невозможным создание пирамид на базе банковского бизнеса. Для более полного понимания ситуации обозначу, что Постановление Правления НБУ №351 от 30.06.2016 вступило в силу 03.01.2017 года, но до его принятия данное Постановление еще несколько месяцев обсуждалось с рынком (банками и банковскими ассоциациями), включая и банковское сообщество. Т.е. правлению ПриватБанка, также как и другим банкам, дали возможность ознакомиться и поучаствовать в работе над финальной версией нормативного документа в начале 2016 года. И тут вдруг один из экс-акционеров в 2019 году заявил о том, что регулятор изменил свои инструкции для того, чтобы совершить акт рейдерства в отношении существующих на тот момент акционеров ПриватБанка. На самом же деле, НБУ просто изменил нормативную базу, чтобы банкиры больше не могли рисовать фиктивные кредиты против вполне реальных пассивов. При чем, это делалась с джентельменской предусмотрительностью, за долго до вступления в силу самой инструкции.

Несмотря на наличие достаточного времени для того, чтобы экс-акционеры могли разобраться с проблемами кредитного портфеля, экс-Приватовцы поступили по-своему: по информации НБУ, они внедрили практику «двойного обеспечения кредитов». Для международного аудитора по МСФЗ они обеспечивали кредиты корпоративными правами (преимущественно обществ с ограниченной ответственностью, которые как залог в Украине изъять в принципе нереально), а для НБУ они показывали в качестве залога «товары в обороте». Детальное изучение НБУ «товарных залогов» показало, что компании, которые должны были осуществлять поставки, часто-густо имели вообще выручку 0 грн, но должны были поставить большие товарные партии. Если бы обеспечение было очень качественным по всему портфелю, то спустя почти 2,5 года после национализации кредитный портфель, созданный при старых акционерах, сейчас обслуживался хотя бы частично, чего не наблюдается. Выходит, что характер обеспечения кредитов и отчетность заемщиков показывали, что кредиты по своей сути были фикцией.

На 01.04.2019 г. у национализированного ПриватБанка было в собственности ОВГЗ на 158,7 млрд грн, которые ему достались для того, чтобы создать резерв по преимущественно фиктивному кредитному портфелю. Т.е. государство потратило уже примерно 5,5 млрд долларов США для спасения банка.

С другой стороны, в соответствии с годовой консолидированной отчётностью ПриватБанка по состоянию на 31.12.2018 Группа сформировала резервы под ожидаемые кредитные убытки по кредитам, которые управляются как отдельный портфель в сумме 209,453 млрд грн (примерно 7,9 млрд долл. США).

Окончательный расчет убытков от национализации ПриватБанка дело щепетильное и трудоемкое, т.к. было еще рефинансирование, спорные эпизоды по bail in, несомненно такой расчет проведет представитель нового акционера, вся необходимая информация для этого есть, ведь банковские проводки также как и рукописи не горят.

Что происходит?

Конечно, и новый набсовет ПриватБанка, и Правление с момента национализации не бездействовали. По фактам невозврата кредитного портфеля ведется претензионная работа, возможно, она и беспокоит экс-акционеров.

Чистая прибыль Приватбанка за 2018 год — 12,8 млрд грн — получена прежде всего, благодаря чистому банковскому доходу (то есть сумме всех процентов, комиссий, результатов торговых операций) в сумме 33 млрд грн. Из этой суммы банк потратил 14 млрд грн в качестве операционных расходов на обеспечение своей деятельности. Большая часть — заработная плата 22 тыс. сотрудников, содержание 2 тыс. отделений, 20 тыс. банкоматов и терминалов самообслуживания и связанной с ними IT-инфраструктуры. Кроме того, банк сформировал 6 млрд грн резервов под кредитные риски, из которых 5,6 млрд грн приходятся на активы «токсичного портфеля» до национализации.

В соответствии с решением Кабмина, 90% прибыли Приватбанка за 2018 год (11,52 млрд грн) будет перечислено акционеру – государству Украина. Для понимания ситуации: от ОВГЗ, внесенных в капитал банка, в 2018 году ПриватБанк получил проценты в сумме примерно 11 млрд грн. Получается, что под управлением нового менеджмента в 2018 году Банк оставался прибыльным. Банк отдает государству Украина дивидендов примерно на 0,5 млрд грн больше, чем украинскому Минфину обошлись процентные платежи за 2018 год по ОВГЗ во владении банка, и еще в распоряжении банка останется примерно 1,28 млрд грн чистой прибыли, т.е. даже за минусом процентов по ОВГЗ результат ПриватБанка был получше чем у некоторых коллег – госбанков.

Еще более любопытные результаты дает анализ, если взглянуть на доходы банка через чистый денежный поток. Чистый денежный поток от операционных доходов и расходов (то есть реальный денежный поток, заработанный банком, после выплаты зарплаты, аренды, стоимости содержания оборудования, прочих издержек) в 2018 году составил 21 млрд грн, что намного превышает поток от процентов по государственным ценным бумагам. Также примечательно, что в 2017 году соответствующий показатель составил лишь 5 млрд грн (то есть действительно был сгенерирован во многом благодаря купонному доходу от ОВГЗ), а в 2016 году денежный поток от доходов не покрывал расходную часть — чистый денежный отток (доходы минус расходы) составил минус 4 млрд. грн.

В первом квартале 2019 года прибыль Банка после налогообложения составила 7,612 млрд грн, во всяком случае об этом свидетельствуют предварительные данные, опубликованные НБУ. Очень вероятно, что и 2019 год для ПриватБанка окажется прибыльным.

Так что рассказы экс-владельцев о том, что новый менеджмент не справился с управлением ПриватБанком, выглядят, мягко говоря, заангажированными. А вот вопрос о том, что делать с кредитами, которые не обслуживаются, и кто будет их погашать, остается открытым.

О будущем

Риторика экс-владельцев мне вполне ясна: МВФ – плохой, давайте мы откажемся от работы с Фондом, т.к. уход Фонда и дефолт возможно откроет двери к «мировому соглашению» между Минфином, ПриватБанком и его экс-владельцами. У меня есть подозрения, что такое соглашение будет невыгодным для Украины. В 2019-2020 гг. Украине невыгодно отказываться от работы с Фондом, т.к. нам нужно пройти пиковый период выплат по госдолгу, а дефолт отбросит страну на 5-10 лет в развитии и закроет для нас рынки внешних заимствований.

Я не считаю экс-владельцев ПриватБанка глупыми людьми. Скорее всего, они понимают «цену вопроса для Украины» при дефолте, а агрессивная риторика, подслащенная вариантом развивать сценарий 1917 года в Украине, вызвана желанием сгущать краски и «пугать» украинские элиты с совершенно практической целью – уже к июню 2019 года вдруг сколотить новую коалицию в 226 голосов в парламенте. Эти вещи могут понимать профессионалы, но их сложно объяснить другим зрителям YouTube-канала BigusInfo, среди которых потенциальные покупатели наших ОВГЗ или евробондов Украины. Да и в целом, реляции о дефолте, даже от бизнес-партнёра будущего президента, не будут способствовать новым украинским займам, а в 2019 году нам еще надо занять на открытом рынке для обеспечения внешних выплат около 2 млрд долларов. Мне будет очень жаль, если в порыве борьбы за влияние на Украину экс-приватовцы станут в 2019 году главными генераторами макроэкономических рисков для Украины.

Виталий Шапран

Главный эксперт Совета НБУ