Кое-что страшнее Брексита

Брексит вывел разговоры об Италии и ее банках на передний план. Поговорить действительно есть о чем. Итальянские банки располагают «плохим» кредитным портфелем на 360 млрд евро. Это просроченные или «очень плохие кредиты». И если Европейский Центробанк руководствуется понятием «non-performing loans» (условия первоначального договора не выполняются на протяжении 90 и больше дней), то итальянцы используют свой старый термин «sofferenze» («страдающая задолженность»). Sofferenze на финансовый английский можно перевести как «very bad loans», то есть почти безнадежные долги, заемщиками по которым выступают официальные банкроты.

Благодаря такому терминологическому расхождению, итальянские банки несколько занижают объемы своих кредитных проблем. На долги категории «sofferenze» приходится не 360, а 200 млрд евро. Если же отталкиваться от более прогрессивного понимания «плохого долга», то это усекает балансы итальянских банков почти вполовину – на 45%.

Но sofferenze – уже привычная головная боль для итальянской банковской системы. Крупнейшие банковские группы — Intesa Sanpaolo, UniСredit, Banca Popolare, Monte dei Paschi и Unione di Banche Italiane на конец прошлого года держали на балансах около 200 млрд евро «очень плохих догов». У средних банков (таких как Banca delle Marche или CariFerrara) совокупный sofferenze превысил 41 миллиард.

В целом же, нехватка капитала в банковской системе Италии по данным The Wall Street Journal составляет 40 млрд евро. Но главная проблема итальянцев не в этом. С 1 января в ЕС вступили в силу новые правила, которые запрещают финансировать за счет бюджета банки, близкие к банкротству или испытывающие проблемы с платежеспособностью.

Для того, чтобы разгрузить балансы флагманов сектора, итальянский центрбанк сначала выдвинул идею создания «плохого банка», который бы выкупил с дисконтом проблемные активы у ключевых финучреждений (нечто подобное хотели сделать и в Украине на базе национализированного Родовид Банка, но идея полностью провалилась). Но это не понравилось ЕЦБ, который предложение отклонил, посоветовав создать на деньги наиболее стабильных банков и кредитных учреждений стабилизационный спецфонд.

Так в апреле этого года появился Atlante. В него сразу же пообещали вложиться крупнейшие банки Италии: Intesa Sanpaolo  - от 800 млн евро до миллиарда, еще миллиард пообещал UniСredit. Банки поменьше, вроде, Banca Popolare di Milano, Banca Carige Vicenza, Monte dei Paschi di Siena и Cattolica Assicurazioni анонсировали взносы от 20 до 100 млн евро.  Но пока общее наполнение фонда можно считать больше символическим – всего 5 млрд евро.

В этом контексте Брексит дал итальянским властям определенное пространство для маневра. Выход Британии из ЕС местное правительство может трактовать, как «чрезвычайное обстоятельство». В таких случаях директивы Еврокомиссии позволяют властям субсидировать самые проблемные отрасли экономики. В случае с Италией это едва ли не в первую очередь банковский сектор.

Государство, по сути, станет акционером проблемных банков. По данным итальянского издания Il Fatto Quotidiano, по такой схеме, правительство выделит финучреждениям страны 40 млрд евро. Еще 150 млрд итальянские банки смогут привлечь на рынках капитала под госгарантии, что сильно снизит проценты по таким займам.

Правительство Италии во главе с Маттео Ренци уже выделило 3 млрд евро старейшему банку мира и третьему по активам в Италии Monte dei Paschi. В начале июля Европейский Центробанк потребовал от банка сократить портфель проблемных кредитов. В 2015 году только у тосканского финучреждения абсолютная сумма «плохих» кредитов составила 46,9 млрд евро. ЕЦБ потребовал от банка представить план, как улучшить кредитный портфель хотя бы до 38,9 млрд евро «просрочки» до конца этого года.

Сразу после этого акции Monte dei Paschi на миланской бирже Borsa Italiana обновили исторический минимум. Обвалились котировки и других банков  – рынки опасаются, что ЕЦБ представит аналогичные требования большинству итальянских финучреждений. По сути, это будет означать негласное признание системного кризиса в банковском секторе Италии, в то время, когда многие местные финучреждения и так рискуют провалить стресс-тесты европейского центробанка.

 190 млрд евро вливаний при 360 млрд «проблемных кредитов» и 200 миллиардов sofferenze — помощь существенная, но проблему не решающая. Тем более, что самостоятельно повысить рентабельность и улучшить качество портфелей итальянские банки не могут – экономика Италии только вышла их трехлетней рецессии, пространство для роста минимальное, в лучшем случае 1,1% по итогам этого года.

К этому всему в Италии добавляется и политическая нестабильность. Осенью в стране пройдет референдум по конституционной реформе, который инициировал действующий премьер Маттео Ренци. Итальянцы будут голосовать за урезание полномочий и сокращение численности парламента. В случае, если жители страны проголосуют против изменений, Ренци пообещал подать в отставку.

Смена правительства добавит банковскому сектору Италии неопределенности. А это значит, что угроза всеобщего банковского коллапса в Европе никуда не исчезнет. Крупнейшие финучреждения континента Deutsche Bank и Santander уже сейчас не проходят стресс-тесты Федеральной резервной системы в США. Deutsche Bank вообще демонстрирует удручающую динамику, сравнявшись по капитализации с медиамессенджером Snapchat. С начала года акции банка подешевели вдвое, а МВФ назвал его самым рисковым финучреждением мира. Крупнейшие банки Швейцарии Credit Suisse и UBS нуждаются в докапитализации на 10,4 млрд долларов. Нечего и говорить о представителях Британии. Barclays, Lloyds и Royal Bank of Scotland сразу после Брексита подешевели на треть.

Но речь о какой-то комплексной программе предотвращения кризиса на уровне ЕЦБ пока обходится без конкретики. Поэтому спасать свои банки, а вместе с ними и экономики национальным правительствам нужно самостоятельно.