Глава Ощада о пользе госмонополии на банковском рынке

Задачи для нового главы НБУ

Главным приоритетом, вне всяких сомнений, должно стать восстановление банковского кредитования.

Валерия Гонтарева в силу объективных обстоятельств должна была быть оппонентом той старой банковской системы, потому что она, приняв предложение занять эту должность, фактически получила билет на войну.

А сейчас новый глава НБУ заступает на должность в другом контексте, нейтральном, и это отличный повод и задать тональность правильную, и пролоббировать нужную повестку, консолидировав вокруг себя банковское сообщество. Поскольку те банки, которые выжили в недавней войне, остались на рынке — все протестированные, докапитализированные, просвеченные и прозрачные, но настороженные и осторожные. Сегодня НБУ не может и не имеет права говорить, что не понимает, что происходит в банковской системе. Видит все досконально, до последней цифры и в перспективных стресс-моделях. А значит, уже все, он больше не оппонент. И это — совершенно другой контекст. Вся неблагодарная работа руководителя НБУ осталась в прошлом, теперь должна быть совместная работа, в которой банковский сектор должен найти способ той консолидации усилий, которая необходима для решения проблем нового порядка.

Кредитование

Обратите внимание на итоги работы банковской системы за первый квартал. Мне в глаза бросаются две цифры: снижение объема кредитного портфеля юрлиц и объем вложений банков в депозитные сертификаты НБУ — цифра превышает 40 млрд грн при доходности на уровне учетной ставки и нулевом риске. Причем наибольшие вложения у государственных и крупнейших иностранных банков, то есть у учреждений, не страдающих от дефицита ресурсов, наоборот, пользующихся в последнее время их избытком, докапитализированных. Это говорит о том, что с проблемой ликвидности банковская система успешно справилась, задачу по докапитализации практически выполнила, но к выполнению своей непосредственной функции — кредитованию экономики, не приступила.

Массово растет кэш-кредитование физлиц при системном сокращении портфелей юрлиц, недостаточной активности сегментов малого и среднего бизнеса и практически полном отсутствии ипотеки. Кредитование крупного и среднего корпоратива — это рабочие места, экспорт, валютная выручка, развитие внутреннего рынка и т.д.

Кэш-кредитование — это, безусловно, нормальный банковский бизнес… Но это, в первую очередь, импорт потребительских товаров, а значит, экспорт рабочих мест, а не развитие внутреннего потенциала, это спрос на валюту и прочее.

Государственная монополия

Расширение присутствия государства в банковском секторе было вынужденным. От этого никому не комфортно и, в частности, мне, поскольку всем очевидно, что более половины системы — это уже перебор. Это новая реальность, к которой нам всем еще надо адаптироваться. Но, кстати, раз уж эта реальность состоялась, то ею можно и должно воспользоваться.

В условиях кризиса 2008–2009 гг. лидер ЕС Германия была вынуждена купить 25% акций Комерцбанка — второго по активам в стране. В итоге госбанкинг в ФРГ превысил 50% всей банковской системы. Как сегодня в Украине. Правильно ли сделали немцы? Ответ очевиден. В итоге в посткризисные 2010–2011 гг. рост ВВП Германии составил 4,1 и 3,7% соответственно. В прошлом 2016-м — почти 2%.

Путем национализации крупнейших системных коммерческих банков в 2008–2009 гг. пошли и такие развитые страны, как Великобритания, Нидерланды, Исландия, Люксембург.

Конечно же, при контрольном пакете государства в банковском секторе важны эффективные решения главного акционера — правительства. Если такие решения адекватны ситуации и возможным сценариям будущего, то государственный банкинг превращается в мощнейший инструмент для перезапуска и стимулирования экономики. По крайней мере, это может быть временной антикризисной политикой. Далее, в среднесрочной перспективе, необходимо искать инвестора и выставлять на приватизацию пакеты акций очищенных и растущих госбанков.

Итак, в краткосрочной перспективе госбанкинг — это уникальная возможность, которую нельзя упустить. Она дает стабильность и управляемость. Возможность заложить правильные тренды. Шанс перезапустить экономику (госкомпании, крупные инфраструктурные проекты, МСБ, энергоэффективность и т.д.). Реализовать максимум социальных функций в период кризиса. После чего (при позитивном сценарии) на подъеме экономики из владения в момент максимальной стоимости банков выйти.

При этом приватизация банков на витке экономического роста — это дополнительный импульс для развития и банковского сектора, и экономики в целом. Для государства это уникальная возможность вытолкнуть экономику на новую орбиту, выполнив при этом все международные обязательства.

В долгосрочной перспективе подавляющая госдоля в банковском секторе — это прямая явная угроза, которая может привести к коллапсу экономики при негативном сценарии развития. Ведь источник покрытия рисков — госбюджет. А это противоречит договоренностям с МФО, в первую очередь с МВФ и ЕБРР. Это может нести коррупционные риски при политическом вмешательстве в корпоративное управление. А «нерыночность» банковского сектора — равняется «полному отсутствию иностранных инвестиций».

Снижение ставок по депозитам госбанками

Это не сговор, а наоборот, разумная экономическая политика.

Почему государство, которое на сегодняшний день заинтересовано в том, чтобы запустить кредитный механизм, не может этого сделать, имея в руках контрольный пакет всей банковской системы? И почему оно не должно корректировать и координировать кредитную политику госбанков, чтобы снизить стоимость ресурсов в экономике? Должно.

«Ощад» со своей стороны после снижений учетной ставки НБУ каждый раз публично объявлял о снижении своих процентных ставок. Но если я вижу, что при снижении учетной ставки НБУ до 14% в конкуренции за средства муниципалитетов госбанками предлагаются ставки на уровне до 20% годовых, то я считаю целесообразным пригласить за один стол трех коллег-руководителей госбанков. Чтобы всем им сказать: «Ребята, а давайте посмотрим, все ли у нас здорОво, если мы даем 20% годовых по депозитам муниципалитета? На кого работает такая ставка? Могу сказать, против кого она работает, — против всех участников процесса. Против госбанков, против государства как их акционера, против самого же муниципалитета и его громады. Мы обязаны эту ситуацию вскрыть и сказать, что это неправильно.