За кулисами «кухонной» ссоры в Нацбанке

Долго думал о том, писать эту статью или нет. С одной стороны, деньги любят тишину, а с другой, Совет НБУ – это же не масонская ложа, а конституционный орган центрального банка страны, полиграфическая продукция которого лежит в карманах и кошельках всех украинцев. НБУ – это народное достояние, открытость процессов в котором нужна народу Украины, нашим кредиторам и партнерам. Да и потом, народ должен знать своих героев, а кредиторы и партнеры понимать природу происходящего в информационном пространстве.

Предыстория

02.10.2020 было назначено заседание Совета НБУ. Рассматривались вопросы внутреннего аудита, ряд бюрократических вопросов. Один из вопросов, который поставили в повестку дня, касался выговора членам Правления Екатерине Рожковой и Сологубу. Не буду передавать, кто и что говорил, скажу лишь за себя. Выслушав своих коллег, я выступил и сказал, что в принципе мне не очень нравится слово «выговор», поскольку все, что мы тут обсуждали, это вопрос доверия или недоверия. Автоматически это предложение поставили на голосование и оба члена Правления получили и выговор, и недоверие большинством голосов. Ситуация выглядела по-бюрократически ординарной. На решение понадобилось может минут 20 с учетом того, что глава Совета нам зачитал заключение юристов НБУ о правовом статусе такого решения. Вопрос увольнения или какого-либо ограничения фигурантов решения в полномочиях в принципе не ставился на повестку дня, и даже не обсуждался. Лично я воспринял ситуацию по бытовому, членам Правления сказали: «вы плохо работаете» — идите работать лучше.

А оппозиционные лисички взяли спички

Заседание закончилось во второй половине дня в четверг 02.10.2020. И вот самое интересное началось уже в понедельник 5 октября. Около 15-00 я получил звонок от главы Совета НБУ Богдана Данилишина, который опрашивал членов Совета о том, нужно ли публиковать данные о выговоре и недоверии членам Совета НБУ. Из его слов я понял, что в Совете идет дистанционная дискуссия. Я высказался, что публиковать не нужно, а около 16-00 уже получил от него ссылку на издание Новое Время, где в 15-43 была опубликована статья со ссылкой на «источник» о том, что происходило в Совете НБУ. Мы поняли друг друга, какой смысл был спорить, если информация уже вышла наружу. Вечером того же дня я переписывался с представителем одной очень уважаемой международной организации, который мне предъявил претензию, зачем мол Совет НБУ этот вопрос вынес наружу, и яко-бы глава Совета опубликовал свой пост еще в 12:29 05.10.2020. Я позвонил главе Совета Богдану Данилишину с тем, чтобы выяснить: зачем было звонить членам Совета с вопросами, если на то время информация была уже опубликована. Мы около часа разбирались с тем, что произошло. Как оказалось, в 12-29 на компьютере главы Совета НБУ был создан пост с релизом об итогах заседания Совета НБУ, а опубликован пост был только в 16-39 – это четко зафиксировал Facebook.

Дезинформация наших международных партнеров о том, что якобы именно Совет НБУ сделал решение публичным и несовпадение по времени меня очень сильно заинтересовали. Я начал смотреть, кому же принадлежит издание, кто же это так стремился побыстрее вынести сор из избы и поскорее дестабилизировать рынки. Оказалось, что издание «Новое время» принадлежит ООО «ВИДАВНИЧИЙ ДІМ «МЕДІА-Д» (код 39145695), а уже владельцем этого юрлица выступает гражданин Чехии, постоянно проживающий в Украине, Томаш Фиала (и он же владеет инвестиционной компанией Драгон-Капитал).

Эту информацию очень хорошо дополняет финансовый отчет оппозиционной партии ГОЛОС за 2019 год. В общей сложности сотрудники Драгон-Капитал и прочие связанные с Томашем Фиалой лица – на счета партии ГОЛОС внесли в 2019 году минимум 15 млн грн. При этом, взносы сотрудников, которых мне удалось идентифицировать, колебались от 250 000 грн до 1,6 млн грн. К своей радости, в финансовом отчете партии ГОЛОС я даже обнаружил своего давнего Facebook-друга Сергея Витальевича Фурсу из Драгон-Капитал, который очень активно в Новом Времени «удобряет» нынешние власти и иногда даже вспоминает мою скромную персону.

Я слабо интересуюсь политикой и никогда не стремился разобраться в том «who is who» на политическом Олимпе. А тут, можно сказать, впервые так явно столкнулся с ней по работе. 17 июля 2020 года в лице одного из своих спикеров партия ГОЛОС заявила: «Власти не нужно помогать, ее нужно менять». Вот такие вот дела. Член Совета НБУ, назначенный при Порошенко (ныне в оппозиции), передает оппозиционному изданию «Новое время» содержание разговоров на заседании Совета НБУ, а оппозиционное издание как раз в то время, когда в коллегиальном органе решают, делать публичной информацию или нет, по сути принимает решение вместо Совета НБУ и обеспечивает выход информации наружу. И почти сразу же с пролетарской ненавистью Сергей Витальевич Фурса из Драгон-Капитала осуждает принятое Советом решение, чем подтверждает, что публикация и организация утечки из Совета НБУ фактически было мотивированным решением (политической акцией) оппозиции (под этим термином я подразумеваю не только профессиональных политиков, но и работников оппозиционных СМИ, донаторов, жертвователей политической партии и оппозиционных СМИ и т.д.).

Такому положению дел вовсе не обрадовались наши международные партнеры. Они же за независимый НБУ, за НБУ вне политики. А тут произошло прямое вмешательство не просто в коммуникационную политику НБУ и Совета НБУ, но и решение о том, делать ли часть информации об итогах заседания Совета НБУ публичной или нет, принимал не Совет, а группа оппозиционеров. Думаю, что такой прецедент войдет в учебники по корпоративному управлению в центральных банках. Вряд ли еще где-либо оппозиция принимает решения за коллегиальный орган центрального банка. Но теперь-то все стало на свои места. Оппозиция хочет сменить власть, а смена власти, как известно, ускоряется в период нестабильности. Чем больше паники и нестабильности – тем ближе оппозиция к своей мечте о смене власти. Поэтому, говоря словами Корнея Чуковского: «лисички взяли спички» и просто подожгли информационный эфир.

Операция «Щелкунчик»

Я понял, что в НБУ начали происходить странные вещи, когда некоторые члены Правления позволили себе отступить от «one voice policy» (такого раньше не было), а оппозиция прямо вмешалась в решение Совета НБУ. Поэтому я решил изучить вопрос: насколько независимы члены Правления НБУ, которые и попали под выговор. Какая была мотивация у людей проявить симптом оппозиционера.

Сам я не земледелец по натуре, и не очень люблю сады и огороды. А вот мой знакомый, живущий в частном секторе, как-то вытравливал из своего приусадебного участка кротов. Механизм там простой: в кротовую нору закапывают дымовую шашку (средство называется Щелкунчик) и небольшая тяга дымом выкуривает из сети нор всех кротов. Дешево надежно и практично, а главное механизм действия применим к коммуникационным тестам в корпоративном управлении. Заставляешь людей шевелиться, а потом фиксируешь, что они будут говорить, к кому же они побегут за защитой, помощью, чьи ресурсы будут использовать.

Роль дымовой шашки сыграл мой пост в Facebook, пост строгий и слегка нахальный по отношению к членам Правления, реакцию которых надо было изучить. Суть поста сводилась к тому, что «Чего развыступались по поводу выговоров – раньше было и похуже». С точки зрения успокоения рынков мой пост был бесполезен, зато для коммуникационного теста оказался просто идеальным. В расставленные сети вместо ожидаемой тюльки сразу попался кит – фигурант выговора. Катерина Рожкова на следующий день выхватила из моего поста одно предложение, на основании которого обвинила меня в каких-то угрозах. И все это лишь на основании того, что я вспомнил, с чего начиналась история корпоративных конфликтов в Украине, причем тут же (в этом же посте) похвалил прогресс, которого нам удалось добиться, и указал, что в 90-ые мы уже не вернемся. Контекстное трактование речи и обвинения на основе домыслов – это уже сам по себе плохой сигнал от объекта тестирования именно в нашей ситуации.

Дело в том, что по ЗУ «О НБУ» не член Правления НБУ выбирает членов Совета, а член Совета НБУ выбирает членов Правления из того списка, который подает в Совет Глава НБУ. Действительно и обратное: если Глава НБУ подает прошение об увольнении члена Правления, то Совет НБУ может и не проголосовать за такое решение. Поэтому член Правления НБУ с правильными мотивами по идее не должен был выбрасывать « *** на вентилятор» против члена Совета, а искать с ним общий язык. Опять мы видим проявление протестных симптомов оппозиционера. Аномалии в мотивации — это довольно серьезный сигнал о том, что что-то идет не так. А дальше мы начали документировать такое, чего я уж совсем не ожидал:

1. Оппозиционная пресса и, прежде всего, уже знакомое нам Новое время (наверное случайно), наделав красивых заголовков про 90-ые гг. начали делать из меня Мефистофеля. 75% распространенной информации приходилось именно на Новое время и с связанных с Драгонами лиц. Я даже составил неплохую подборку приемов классических фейков в СМИ, большинство из них сводились к контекстному толкованию. Выдернули предложение из текста – добавили свои домыслы – написали заголовок. Но были и такие, которые просто распространяли лживую информацию или использовали двойные стандарты. Очень сильно меня расстроил главный редактор Нового времени Виталий Сыч, когда-то ему писал колонку еще в журнал Корреспондент. Руководитель редакции НВ сообщил, что это именно я внес в повестку дня вопрос о выговоре двум членам Правления НБУ, что является лживой информацией. Само собой, НВ гармонично дополнили собой 5-ый канал Петра Алексеевича с заголовком про выстрел в голову и еще 4-5 классических «сливных бачков», остальное – перепечатки.

2. Спустя пару часов после информационного выстрела Екатерины Рожковой на горизонте появился политолог Тарас Березовец. Тарас не только выполнял проекты для ныне действующей оппозиции, но и даже собственноручно курировал проект вывода Привата по политической линии. Именно на презентации международного детективного агентства Kroll я с ним и познакомился. Тарасу сделали графику из моего поста, где были видны не все части текста. И он, конечно, осудил только одно предложение выхватив его из контекста. Эту же графику с политологической кухни Тараса подхватили пару мелких действующих политиков оппозиционного направления, которые даже не удосужились перерисовать картинку, чтобы хоть как-то замаскироваться. Наверное, у них режим экономии.

3. Вдогонку ко всему, я стал получать оскорбления и угрозы своей жизни и здоровью через Facebook Messenger от приверженцев нашей политической оппозиции.

Результаты коммуникационного теста показали, что на практике мы получили активное использование членом Правления информационной и аналитической инфраструктуры политической оппозиции. Можно было бы свести все к информационной подтасовке, в которой в результате Facebook-конфликта между мной и Рожковой оппозиционные СМИ получили нужную им информацию и начали ее раскручивать. Однако не все так просто. 1. Оппозиция в Украине большая, но почему-то только фиаловцы и медийные ресурсы пятого президента Украины (при котором назначили Рожкову) прицепились к одному предложению из целого текста. 2. Определяющую роль в разгоне неправильного трактования и откровенных фейков сыграло именно оппозиционное издание Новое время, которое и было формальным инициатором «поджога эфира» в рамках новости о выговоре и недоверии. 3. Как выяснилось позже, Дмитрий Сологуб тоже имел связи с оппозицией через связанных с ним лиц. Ну и я ж не прокурор и не следователь, поэтому в моем тесте уж не столь важно просил ли член правления поддержку у Томаша Фиалы или Петра Порошенко лично, или оно получилось спонтанно. Член правления, совершеннолетние дееспособное лицо не могло не понимать, что в период выборов такие действия могут пойти на пользу оппозиции. Поэтому какой уж тут конфликт интересов состоявшийся или потенциальный меня как члена совета не должно интересовать, главное (А) что его наличие установлено, (Б) наши политики никому и никогда свою аналитическую и информационную инфраструктуру в бесплатное использование не дают.

Связанные лица «помогли»

Вернемся к тому, как Новое время приняло решение вместо Совета НБУ сделать публичной информацию о выговоре и недоверии членам Правления, получив ее от назначенца от нынешней оппозиции, и тут же эту информацию стал раскручивать сотрудник ключевого спонсора оппозиции. Выходит, что уже на начальном этапе на кухне НБУ мы уже имели дело с политической акцией.

Пока Екатерина Рожкова честно юзала информационную инфраструктуру оппозиции, Дмитрий Сологуб ограничился лишь одним комментарием, сообщив, что он «не знает, что тут комментировать». Меня такая реакция Дмитрия Сологуба очень удивила. Тут же весь НВ информационно лупит Шапрана, чего б и ему меня не пнуть? Хороших отношений у нас с ним никогда не было, приветливостью он не отличался. Я решил детальнее посмотреть Дмитрия через публичные реестры. И расследованию помогли связанные лица. Как оказалось, связанное с Дмитрием лицо является руководителем и учредителем общественной организации, в составе соучредителей которой присутствует сотрудник Драгон-Капитал, внесший в 2019 году на счета политической партии ГОЛОС 1,5 млн грн. При этом, участием в учреждении общественной организации там дело не ограничилось: связанное с Дмитрием лицо вело совместную деятельность с этим же сотрудником Драгон-Капитала. Более того, связанное с Дмитрием Сологубом лицо, помимо работы в общественной организации, получало зарплату в компании, которой Драгон-Капитал предоставил помещение, собственно как и общественной организации, которую возглавляло это лицо.

В итоге, мы все получили хороший опыт анализа поведенческих аспектов членов Правления. Я почувствовал на себе, что двух изучаемых членов нельзя считать технократами, у обоих прослеживаются не только симптомы (игнорирование политики одного голоса), но и связь с оппозицией, которая объявила о своей цели – сменить власть в Украине.

Что дальше?

Когда Рада НБУ сделала выговор и объявила о недоверии, я дал простой комментарий для Радио Свобода, который повторю и тут:

«Ми висловили свою позицію як громадяни, як члени Ради, що ми їм зараз не довіряємо. Але якщо вони зміняться, будуть шукати наших голосів, будуть працювати, підійдуть до нас, пояснять свою позицію, наприклад, то все можливо надалі. Може, фаза пошуку діалогу перейшла в досить гостру ситуацію, але це далеко від тієї ганебної практики, яка в нас була в минулому».

Даже после вынесения выговора в Раде НБУ совсем не факт, что были голоса за увольнение Рожковой и Сологуба. Не буду расписываться за других, расскажу за себя. 10 июля на портале Минфин я написал статью «Національний банк України на шляху до незалежності», где четко изложил аргументы в пользу того, что независимость НБУ при ротации членов Правления только увеличится. Но старая классическая модель, когда старые члены Правления наблюдали бы за новыми и наоборот, дала сбой, и первым симптомом оказалось игнорирование политики одного голоса.

И вот теперь, после того, как мы установили прямое вмешательство со стороны оппозиции в работу Совета НБУ и наличие признаков зависимости от политической оппозиции у членов Правления, голоса за отставку этих членов Правления в Совете НБУ найдутся.

Наши зарубежные партнеры и кредиторы выступают за то, чтобы НБУ был вне политики, чтобы он был независимым. Могу сказать, что с такими результатами коммуникационных тестов, с такой поддержкой со стороны оппозиции членов Правления, которым не доверяет Совет НБУ, с таким агрессивным вмешательством оппозиции в работу Совета НБУ – продолжение ротации Правления НБУ как раз и будет тем, чего хотят от нас наши кредиторы.

Начинать проводить ротацию Правления НБУ по закону сейчас может только Глава НБУ Кирилл Шевченко. Он подбирает себе команду и выносит на Совет НБУ кадровые вопросы. Будет ли ротация сейчас или позже, или ее не будет вообще, – мне неизвестно. Могу лишь прогнозировать, что после произошедшего, если вопрос будет вынесен на Совет НБУ, то голосование о недоверии с очень большой долей вероятности получит свое логическое продолжение, т.к. педагогика в корпоративном управлении должна быть экономной.

Виталий Шапран

Член Совета НБУ