Дмитрий Овчаренко: на 10 тыс. вакансий в IТ — 80 тыс. претендентов, зарплаты упали

Так компании отреагировали на уменьшение иностранных заказов. А в январе 2025 экспорт украинских IT-услуг упал до рекордного минимума с начала войны. О ситуации в отрасли и ее будущем «Минфин» пообщался с Дмитрием Овчаренко, СЕО R&D провайдера Alcor и представителем ассоциации IТ Ukraine в США.

Почему Украина теряет иностранных заказчиков и сможет ли устоять перед конкурентами

Дмитрий, в 2024 году IТ-отрасль заняла второе место, по экспорту услуг, с долей 11,6% ($6,4 млрд). Но свежая статистика фиксирует существенное сокращение поставок IТ-услуг на внешние рынки. Что происходит?

Отрасль в довольно шатком положении. С одной стороны, то, что мы просели, по результатам прошлого года, на 4,5−5% — это не очень хорошая новость. В то же время не нужно забывать о 2023 году, когда IТ рынок упал более чем на 8%. Поэтому, результаты прошлого года не такие уж плохие — падение уменьшилось.

Это удалось благодаря сверхусилиям наших IT-шников, которые смогли убедить иностранных заказчиков оставаться в Украине, несмотря на все вызовы, и это, как мне кажется, — суперновость. С другой стороны, мировой IТ-рынок растет, позитивную динамику демонстрируют и наши основные конкуренты — Польша и Румыния. А украинская IТ-отрасль пока не смогла развернуть тренд падения из-за войны.

Читайте также: $1,1 млрд инвестиций в Украину в 2024 году: кто конкурирует за наши активы

Какие сегменты отрасли испытывают самые большие проблемы и почему?

Если структурировать IТ-компании на сервисные и продуктовые, то нет разницы — плохо всем. Потому что основной актив обоих сегментов — это люди, программисты. И если мобилизуют классных специалистов, то страдают компании всех специализаций.

Если поделить рынок на крупные, средние и малые компании, то очевидно, что тяжелее всего сейчас маленьким. Я лично знаю несколько примеров, когда у компании было 15−20 инженеров, которые по факту работали на одного заказчика. И когда такой заказчик ушел из Украины, бизнес просто остановился. Крупные становятся немного меньше, средние — малыми, а малые — закрываются. Я лично знаю несколько примеров закрытия IТ-компаний.

Удалось ли остановить отток иностранных заказчиков?

Отток несколько уменьшился. Компании постоянно общаются с иностранными заказчиками, объясняют, мол, смотрите, активная война идет на востоке и юге, а Киев и Львов — сравнительно безопасные локации. Это тяжело, потому что заказчики смотрят новости, и кое-где их восприятие ситуации отличается от нашего.

Как изменились условия сотрудничества с иностранными заказчиками? Насколько серьезными для украинских специалистов являются конкуренты из других стран, той же Индии?

Из-за военных рисков компании рассматривают формулу 50 на 50 — часть вакансий открывают в Польше, Румынии или Чехии, и задействованные там сотрудники в работе над проектом — это половина штата. Остальные — украинские.

Что касается Индии, то у IT-шников есть такая шутка: у индийских компаний столько автобусов для развоза сотрудников, сколько у наших — самих сотрудников.

Ключевое отличие между украинским и индийским IТ — в подходах к работе и ментальности. Наши инженеры больше ориентированы на европейские стандарты качества, а Индия берет массовостью.

Кто тогда для вас главный конкурент?

Мы сейчас фокусируемся на конкуренции с Восточной Европой. Ключевой наш конкурент — Польша. На самом деле и перед войной Польша нас опережала, но не критично. Когда началась война, многие потенциальные заказчики, которые колебались, кого выбрать — Украину или соседей, выбрали Польшу. Из 10 новых заказчиков, которые раньше выбрали бы Украину, 8 идут в Польшу или Румынию.

Польша получила дополнительные преимущества. Кроме того, определенное количество выехавших из Украины специалистов присоединились к польским командам. В Украине на сегодняшний день — 300 тыс. специалистов, а в Польше — около 650 тыс… Польша выпускает 50 тыс. специалистов в год, а мы — 30 тыс., и не все из них остаются в профессии.

Румыния тоже подтянулась в последнее время. Раньше она отставала от Украины и Польши, а сейчас является полноценным игроком.

Что дает Украине конкурентные преимущества и действительно ли мы все еще конкурентные на мировом рынке?

На мировом IТ-рынке мы остаемся достаточно конкурентным игроком. Ключевым преимуществом Украины является система образования, которая нам осталась еще с советских времен, в частности, школа кибернетики.

Если сравнивать с той же Индией, качество нашего образования — на порядок выше. Единственным фактором, который тормозит нас, остается война. И можно прогнозировать, что по ее окончании отрасль начнет быстро восстанавливаться.

О массовых сокращениях и самых востребованных сейчас специалистах

В первом полугодии прошлого года были достаточно значительные сокращения в отрасли — примерно 2,4 тыс. специалистов. Почему так произошло, и сохранится ли этот тренд?

Как работает IТ: есть команды по 7−8 человек — 1 сеньор, 2 «мидла» и несколько «джунов». И если мобилизуют сеньора, то теряются рабочие места и для остальной команды.

В них просто нет нужды — заказчик за них не будет платить. Поэтому мы должны оставить хоть какой-то актив. Если вся индустрия — это 300 тыс. специалистов, то нужно забронировать хотя бы 40−50 тыс. самых ценных.

Куда делись все эти люди, попавшие под сокращение?

Куда подевались те, кого сократили? Все очень просто — стали безработными. На 10 тыс. открытых вакансий в прошлом году было 80 тыс. кандидатов. То есть рынок развернулся: до войны это был рынок работников, которые диктовали условия, сейчас — рынок работодателей.

Можете ли выделить специфику компаний, которые провели самые крупные сокращения, каких специалистов в первую очередь коснулось это сокращение?

Крупные IТ-компании в прошлом году сокращали больше людей. Здесь имеет место определенная инерционность таких игроков. Когда началась война, маленькие компании, которые хотели закрыть проекты, сделали это сразу. А крупные и средние — живут по другому циклу планирования.

Они решают, что будут делать в следующем году, еще за год до этого. И даже если что-то происходит, медленно меняют планы. Поэтому кадровые решения, которые были в 2024 году, — это инерция едва ли не с начала войны.

То есть в IТ, в отличие от большинства бизнесов, дефицита кадров нет?

Нет. Наоборот, конкурс на среднестатистическую вакансию достигает 8 человек. Конечно, спрос на высококлассных специалистов с опытом от 10−12 лет есть всегда, но это отдельная категория, и таких на рынке всего 15%. По остальным есть избыток, поэтому и пошли сокращения. Если объемы заказов сокращаются, а компании вовлекают в проекты до 50% персонала из других стран, иначе и быть не могло.

А какие именно специалисты сейчас самые востребованные?

Специалисты по работе с ИИ. Лет 15 назад говорили, что «программное обеспечение съест бизнесы на завтрак». Это означало, что все бизнесы должны автоматизировать процессы для выживания, и для этого им нужны IТ-специалисты. Сейчас говорят, что «искусственный интеллект съест программное обеспечение на завтрак».

И это произойдет очень быстро. Уже через 5−7 лет мир кардинально изменится. Поэтому все охотятся за теми, кто разбирается в искусственном интеллекте.

Читайте также: Кадровый кризис: какие специалисты самые дефицитные

С начала войны был бум на «поход в IТ» представителей других профессий. Люди переучивались на коротких курсах и искали себя в новой профессии. Они в конечном итоге понадобились на этом рынке? Советовали бы вы сейчас идти в IТ?

Тем, кто пришел в IТ недавно и с поверхностным образованием и небольшим опытом, сейчас тяжело. Кое-кто смог «зацепиться», кто-то попал под сокращение, или понял, что это «не его».

Но идти в IТ я все равно советую. Недавно слушал выступление Стива Джобса перед выпускниками Стэнфорда. Он говорил, что, когда его уволили из Apple (которую ранее он же и основал), многие люди, на его месте, возможно, просто ушли бы из этого бизнеса. А он создал новую компанию «о компьютерах». Ибо, как он объяснил, — «я просто это люблю, и не вижу себя в другом месте».

Профессия — это не только о деньгах и рыночной конъюнктуре.

Вы должны заниматься тем, к чему лежит душа. IТ-рынок постоянно то на взлете, то на падении, и не исключено, что, когда вы сейчас пойдете учиться на IT-шника, еще до того, как получите диплом, все наладится, и профессия снова станет востребованной.

Как изменились требования работодателей к претендентам на IТ-вакансии?

Людей отбирают более тщательно, потому что вакансий мало, а претендентов много.

Смотрят сейчас не только на технические способности, но и на софт-скиллы, умения и навыки, которые гарантируют, что специалист будет эффективным членом команды.

Сколько зарабатывают украинские IT-шники

Насколько высокие зарплаты в секторе, по сравнению с европейскими?

Если сравнивать зарплаты наших IT-шников со средними по стране, то они гораздо выше. Средние по отрасли — 2−3 тысячи долларов в месяц. Дело в том, что зарплаты в IТ существуют вне украинского контекста, в контексте мировом.

Но на фоне сокращения индустрии вознаграждения тоже уменьшаются. За прошлый год заработные платы упали на 5−6%.

По сравнению с Польшей или Румынией, зарплаты у наших IT-шников меньше на 10−15%, и это стало одним из преимуществ для заказчиков, для которых основное — бюджет. Некоторые заходят в Украину именно по этой причине, понимают, что да, есть риски, но в других странах проект они все равно не сделают, потому что дорого.

Сейчас говорят о том, что дальнейшее развитие ИИ сильно дифференцирует зарплаты в IТ-секторе, как и востребованность специалистов. Ощущаются ли уже эти изменения на украинском рынке?

Как я уже говорил, специалисты по ИИ в Украине очень востребованные. Платят им, как и в целом по отрасли, — 2−3 тысячи долларов. Но, в отличие от других IT-шников, их вознаграждение за прошлый год не упало, а по крайней мере, осталось на уровне 2023 года.

О бронировании и других проблемах отрасли

С какими проблемами сталкиваются IТ-компании? В частности, является ли проблемой забронировать специалистов?

Бронирование — это ключевая проблема. Министр цифровой трансформации Михаил Федоров приводил следующие данные: всего в стране забронировано более 700 тыс. специалистов, из них в IТ-индустрии — всего 3 тыс… То есть из 300 тыс. IТ-шников, бронирование получили только 3 тыс., при необходимости хотя бы 40−50 тыс.

IТ-компаниям сложно доказать свою «критичность».

Как вы оцениваете результат работы Дія.City? Сработала ли она для IТ-шников?

До вторжения рф наша IТ-индустрия генерировала 5 млрд долларов в год. Были планы увеличить объемы до 15 млрд. В том числе за счет привлекательной налоговой модели — распространить 5% налога на штатных сотрудников IТ-компаний. Это должно было привлечь инвесторов. И думаю, так и произойдет, но после войны.

Для резидентов Дія.City действует отдельное требование о зарплатах для бронирования — не ниже 1 200 евро. Не слишком ли большая это сумма, по вашему мнению?

Для IТ-компаний этот предел — точно проходимый. Такую планку установили специально, чтобы отсечь недобросовестных резидентов Дія.City, которые не являются IТ, а лишь сделали вывеску IТ и пошли в Дія.City, чтобы получить привлекательный налоговый режим, еще и забронировать людей.

Почему наши стартапы интересны инвесторам

Как меняются сами IТ-компании? Усилилась ли конкуренция между ними? Есть ли случаи закрытия компаний?

В условиях, когда идет война, и новые компании не рискуют инвестировать в Украину, у нас нет иного выхода, чем в дополнение к украинским офисам открывать их еще и за границей. Мы открылись в Польше, Румынии, Мексике и Колумбии. Но, конечно, все налоги платим в Украине.

Какие тенденции в дальнейшем ждут этот рынок?

Если война продолжится, у индустрии будет две задачи: максимум — остановить падение до нуля, или, по крайней мере, оставить в нынешнем диапазоне — минус 4−4,5% в год. Если война закончится, конечно, будем расти ускоренными темпами, потому что реализуется отложенный спрос.

Как изменилось количество стартапов, есть ли действительно прорывные идеи, есть ли у украинских стартапов определенная направленность/специализация, насколько они интересны мировым инвесторам?

Основные стартапы в IТ сейчас касаются сектора обороны, например, сегмента производства дронов. Там есть IТ-составляющая, программное обеспечение, элементы искусственного интеллекта.

Недавно был с украинской делегацией в Вашингтоне, на встречах звучала фраза, что до полномасштабной войны Украина почти не производила дроны, а сейчас производит их больше, чем США. С одной стороны, война — невероятная трагедия, с другой — новые возможности.

У нас есть возможность проверять все наши наработки в реальном времени, и это дает нам преимущество перед западными коллегами. Представитель Госдепа рассказывал, что было несколько стартапов из Силиконовой долины, которые в лабораториях что-то сделали, и на презентациях им казалось, что это прорыв, а когда испытали в боевых условиях, оказалось, что это — провал.

Поэтому наши стартапы очень интересны иностранным инвесторам. И, учитывая, что многие страны сейчас наращивают оборонные бюджеты, считаю, что этот сегмент будет активно развиваться.