Курорт или концлагерь. Что изменит новый закон о валюте

Главный итог изменений — силу утратило старое валютное законодательство, в частности, временный антикризисный Декрет Кабмина от 1993 года. Теперь устанавливать ограничения на операции с валютой будет только Нацбанк своими постановлениями.

Идеологи обновленного закона считают его залогом для дальнейшей либерализации рынка. Критики настаивают на том, что у НБУ остается слишком много полномочий, чтобы «закручивать гайки» по своему усмотрению.

Кто из них прав, разбирался «Минфин».

Опять идем в Европу

Закон о валюте и валютных операциях — это 13 страниц с описанием общих подходов к валютному регулированию. Авторы документа определяют его ключевую позицию как «разрешено все, что прямо не запрещено». Сооснователь инвестиционной группы Универ Тарас Козак сравнивает последствия принятия документа с «падением железобетонной стены».

«Верховная Рада отменила валютный концлагерь. Более 20 лет работа с иностранной валютой была крайне ограничена. Люди уже привыкли, что ограничения их конституционных прав — распоряжаться валютой, открывать счета за рубежом, держать средства в любом месте в мире — это норма», — говорит Козак.

Изменения вступят в силу не сразу. Закон предусматривает семимесячный переходный период: в течение полугода НБУ разработает под новые условия свою нормативно-правовую базу — те самые постановления, которые будут определять свободу рынка. Еще месяц отводится на то, чтобы ознакомиться с обновленной «нормативкой» НБУ.

Регулятор не скрывает своего удовлетворения решением депутатов. По словам главы НБУ Якова Смолия, новый закон не только устранит неудобства для украинских покупателей и продавцов валюты, но и сделает страну более привлекательной для инвесторов.

«Это решение дает Украине возможность сделать долгожданный переход от устаревшего, репрессивного и запутанного валютного регулирования к свободе проведения валютных операций без ограничений, что подтверждает нашу способность быть частью Европы», — говорится в официальном релизе Нацбанка по поводу принятия закона.

Кто выиграет

Закон действительно снимает ряд старых ограничений, закрепленных в Декрете 93 года и в законе «О порядке осуществления расчетов в иностранной валюте» от 94 года. Речь идет о валютном контроле для операций ВЭД ниже порога в 150 тыс грн, а также лицензиях для физлиц на инвестирование за рубеж.

«По оценкам НБУ, изменения затронут порядка 40% клиентских операций преимущественно малого и среднего бизнеса. Это должно существенно освободить ресурсы банков и клиентов, затрачиваемые на «бумажную» работу», — рассказывает начальник продаж казначейских продуктов ОТП Банка Юрий Крохмаль.

По словам торгового представителя Украины Наталии Мыкольской, с точки зрения экспортеров закон отменяет репрессивную норму. Она позволяла фискальным органам блокировать деятельность компании только на основании нарушения сроков валютной выручки. Теперь жесткие санкции заменят обычным надзором.

Как добавляет директор казначейства банка Кредит Днепр Олег Куринной, с изменениями НБУ сможет более оперативно и эффективно реагировать на динамику платежного баланса и рыночной конъюнктуры. Также «валютный» закон повлечет за собой усовершенствование другого «международного законодательства Украины».

«Либерализация валютного рынка заработает в полную силу после перехода Украины на международные стандарты налогового и валютного контроля, в соответствии с требованиями Плана BEPS по противодействию уходу от налогообложения», — говорит Куринной.

Разочарование либерала

Валютную реформу Нацбанка не только хвалят. Главное опасение критиков закона — НБУ не станет отменять большую часть действующих ограничений, что сведет весь позитив закона на нет.

«Ограничения будут снимать постепенно и на свое усмотрение. Когда заработает чудесная визия «можно все» — зависит исключительно от Нацбанка. Закон рамочный, поэтому окончательно делать выводы, что именно и как изменится для рынка довольно трудно. Нужно увидеть, какими будут нормативные акты Нацбанка», — отмечает замдиректора Центра экономической стратегии Мария Репко.

Косвенно об этом говорили и в НБУ еще перед принятием закона во втором чтении. Во время своего выступления в парламенте Яков Смолий заявил, что регулятор не намерен сразу переходить к полной либерализации рынка.

«Закон предусматривает, что валютные ограничения будут отменены постепенно и осторожно и при наличии благоприятных макроэкономических условий, чтобы не повлиять на финансовую стабильность», — сказал Смолий.

По словам банковского эксперта Романа Сульжика, несмотря на формальную прогрессивность закона, в руках НБУ остается слишком много рычагов для ограничения свободы рынка.

«В законе о валюте написано, что можно жить свободно, не обязательно «спать в бараках и ходить строем». Но правила нашего лагеря все равно пишет Нацбанк. У них есть право дать некоторую свободу, но также есть и возможность в любой момент «согнать всех на построение». Будут у нас правила концлагеря или курорта зависит только от них», — считает Сульжик.

По его мнению, многое зависит и от политической воли президента: если он попросит НБУ действовать менее жесткими методами, регулятор прислушается к таким пожеланиям.

Формально у НБУ есть бюрократический предохранитель: закон предписывает, что регулятор может вводить валютные ограничения лишь на срок до шести месяцев. Необходимость пролонгации Нацбанк будет должен обосновать на Совете финансовой стабильности (в его состав, кроме топ-менеджеров НБУ, входят руководители НКЦБФР, Нацкомфинуслуг, Минфина и Фонда гарантирования вкладов).

Особенность этого пункта в том, что Нацбанк, согласно тексту закона, должен «прислушиваться» ко мнению членов Совета. Но прямо влиять на «ограничительные» решения это не будет.

«Нам важно обеспечить ценовую и финансовую стабильность. Для этого закон дает НБУ возможность своевременно и эффективно реагировать и предотвращать кризисы независимо от его природы, согласно лучшим практикам центральных банков мира», — подчеркнул Яков Смолий.

Пока же, по данным Олега Куринного из банка Кредит Днепр, Украина имеет одно из самых жестких валютных законодательств среди стран региона: например, в Польше вообще нет норматива обязательной продажи экспортной выручки, в Беларуси он составляет 10%, в то время как в Украине — 50%.