Мифы и реальность

Встреча с прошлым и будущим

— Привет, Толянчик!

— О, это ты, Валера! Извиняюсь, Валерий Иванович, или уже Иваныч?

— Ой, да, ты у нас тоже уже наверное… А, забыл, как твое отчество. Да, время, время… Ладно прикалываться. Толянчик, ты спешишь?

— Да не очень.

— Давай тогда по чашечке кофе. А то мы так редко встречаемся.

— Только кофе?

— Это уже как получится.

В Киеве много кафе. Качество услуг разное, но есть и очень хорошие заведения, где за чашечкой кофе (а вы о чем подумали?), два не очень молодых, или точнее не совсем старых мужчины, могут скоротать время, и вспомнить то, что было и чего не было.

Мы все учились понемногу…

— Толянчик, мы с тобой в последний раз виделись лет десять назад. Ты еще был со своим малым и Маринкой. Хотя нет, наверное, больше десяти лет. Малой еще был совсем малой. А как сейчас твой наследничек?

— Да и не говори, через год школу кончает. Деньги ему на учебу где-то надо будет доставать. Как? Эх, грохнули Союз...

— Причем, тут Союз? При Союзе еще сложнее было в институт поступить, чем сейчас.

— Тогда было все бесплатно. А теперь нет бабок — никуда не поступишь.

— Толячик, выпей кофейку, а то я смотрю, совсем ты все забыл. И сейчас и тогда можно было и за бабки поступить, и своим умом. Забыл, как ты мне сам рассказывал, что мамка Таньки с нашего класса давала две тысячи рублей взятки, и Таньку приняли в пищевой. Ты еще тогда возмущался, что за бабки каждая (вырезано цензурой) поступит.

— А мы безо всяких денег поступали. А сейчас без денег в институт не поступишь.

— Толик, ты же не на трибуне. Зачем этот маскарад? И ты, и я хорошо знаем, что мы пошли на эту автоматизацию в КПИ потому, что там конкурс был 1,2 человека на место, и все кто сдал на тройки, поступили. А чего ты тогда не хотел пойти поступать туда же, куда наш умник Костян? Помнишь такого? Он тогда поступил в Москву в физико-, не помню дальше, крутой ВУЗ, не все отличники туда могли попасть. Во-во. К слову. Наша специальность в КПИ осталась, и там образование бесплатное, и даже стипендию платят, а поступить сейчас еще проще. Я думаю, что сейчас и одного человека на место не наберется по конкурсу.

— Да это… не то…

— Вот в этом и вопрос. Почему ты не хочешь, чтобы твой сын пошел по твоим стопам? Потому что знаешь, что подготовка паршивая. Поэтому и хочешь, чтобы сын пошел в нормальный институт. Какие проблемы? Вот моя крестница, поступила на бюджет в Шевченко на экономический, а сейчас получила грант, и учится в Германии на магистра. Но девочка умная, не спорю. Она даже в телепередаче участвовала «Самый умный».

— Не знаю. Я с ним говорил, мол, давай учись. Но у него одни только игры в голове. Вообще дети сплошные … Мы такими не были…

— Компьютеров не было и Интернета, но мы были такими же. Что забыл, как бати наши нас за музыку ругали. Как ты кассеты прятал, а батя нашел и выбросил в мусорное ведро. У-у-у… Что ты тогда сделал, помнишь? Не бойся, твоему сыну не расскажу.

— Валера, но тогда молодые люди имели цель в жизни. А сейчас только про одни игры и деньги думают. А тогда, помнишь, какие мы шикарные танцы делали, и всем было весело.

— И сейчас весело. Только нас не приглашают. А молодежь тусуется.

— Не говори. Тогда были все дружнее и правильнее. На субботник как ходили? Все был радостные.

— Ходили потому, что альтернативы не было. Надо было идти обязательно. Забыл, отмечали, кто не пришел? А теперь просто идут в парк гулять с друзьями без всяких субботников.

Робота тяжкая, ніколи і …

— Толянчик, ты, где сейчас трудишься?

— А, главный инженер в коммунальном предприятии …

— Солидно.

— Это только название грозное. Зарплата так себе. Обещали надбавки, обманули.

— А что вы там делаете?

— Ну, это, как его … Ну, разное… Отчеты составляем. А ты как?

— Я технический директор в компании … — продажа и обслуживание полиграфического оборудования.

— И как дела?

— Кризис, продажи упали. Но обслуживание всегда актуально. И вообще, сейчас пищевикам хорошая упаковка нужна, а мы как раз поставляем то, что они хотят.

— Вот видишь. А ты говорил, что нас плохо учили в институте. Вот и институтская специальность пригодилась.

— Ты что смеешься? Я два специальных курса закончил в Германии и Англии, еще раз пять ездил на стажировку. Учили. Я теперь понимаю, почему нас так паршиво учили в институте. А потому, что оно не было никому нужно. Потому что то, что мы учили, это был даже не вчерашний, а позавчерашний день. Мы учили в 80-х, а эти технологии уже с 70-х годов на Западе сняли с эксплуатации.

— Потому, что развалили Союз. Вот грохнули всю промышленность. Если бы Союз был, сейчас столько зарубежного барахла не было бы кругом. А то куда ни глянь, везде китайская дрянь.

— Если бы Союз остался, то и китайскую дрянь воспринимали бы как чудо. Забыл, как Вовика папа привез магнитофон из-за границы? Чистая тайванская подделка. Он еще назывался «интернешенел» и т.д. А как все ходили к нему в гости и восхищались чудо-техникой? Потому что даже на фоне тайванской подделки Маяки и Яузы были отстоем.

— Не, в Союзе техника была, может и не очень на вид, но зато служила вечно. Помнишь, у нас был холодильник ЗИЛ. Работал, как зверь.

— А помнишь, у вас был тевевизор Березка, который ремонтировали, чуть ли не каждый месяц, а сколько мать твоя ругала отца за поломанную стиральную машину? Одна вещь, и то случайно, могла работать хорошо, но все остальное ломалось постоянно. Почему наш Юра после школы пошел работать с отцом в телеателье по ремонту? Хлебное место было. Причем он туда попал, только благодаря отцу. Людей с улицы не брали. Ты еще возмущался, что Юра себе за полгода мотоцикл купил и костюм джинсовый. Называл его «барыга».

— А что теперь с Юрой знаешь?

— Давно не встречал. Явно уже по ремонту телевизоров не работает, а если и работает, то сидит без куска хлеба. Не ломается это проклятая буржуйская техника. Вот тебе и «советская техника».

— Все равно, в СССР хотя бы заводы работали, а теперь все стоит. Где это все делось? А где наша техника? Вот ты только с их техникой имеешь дело?

— Фактически все полиграфическое оборудование или немецкое или английское, есть даже китайское. Нашего нет, и это хорошо. Зачем все делать самому, если люди делают лучше.

— А как же наши рабочие, что им делать? Работы нет, денег нет.

— Давно ты не был на заводах. Сейчас есть шикарные новые заводы, те же кондитерские или пищевые. Издательства тоже неплохо переоборудовали. Другое дело, что там теперь не надо столько рабочих. Работает техника. Помнишь, как мы ходили на экскурсию в институте на полиграфический комбинат? Ужас! Грязь. Рабочие в мазуте, свинцовым шрифтом набирают. Ужас, как они только так могли работать. А оборудование? Помнишь, нам показывали станок сорокового года выпуска? А остальное оборудование? Все на проволоке закручено и перекручено. Два нормальных станка были, один из ГДР, другой из Финляндии. Вот и вся советская промышленность.

— Если бы это Горбачев все не развалил, то такого бы бардака не было.

— Стоп, стоп. Это что получается, что до Горбачева в комбинате были новые крутые станки, а как только он пришел, то все бросились менять на старые и убитые, чтобы нам показывать? Это все было и при Горбачеве, и до Горбачева.

— Все равно, он весь Союз развалил. Вот наши родители всю жизнь работали, и что получили из-за этого Горбачева?

— А что наши родители при Брежневе лучше жили?

— Ну, при Брежневе такого бардака, как при Горбачеве не было.

— А что ты под словом «бардак» понимаешь?

— Ну, тогда был порядок. Люди знали, что все в порядке. Люди имели цель в жизни. Все нормально работали. А как праздники хорошо проходили! Все были дружными и помогали друг другу.

— Толик, Толик. Да, все понятно. Ты еще вспомни, как нам родители купили мороженое на Первомайской демонстрации, и мы были счастливы до небес. Я  тоже своему сыну, когда он был маленький, покупал мороженое, и он тоже был счастлив. Но для этого не надо ждать демонстрации, можно с ребенком просто сходить в парк. Вот ты говоришь «цель в жизни». Какая цель была у твоей и моей матери, занять удачно очередь? Забыл, сколько они в очередях простояли? Вот кому надо действительно поставить памятник, так это нашим матерям. Забыл, как ты прятался у меня, чтобы с мамкой не идти по магазинам, а то придется в очередях стоять? Или забыл, как в олимпийский год мы с тобой весь день в очередях провели перед Новым годом? Тогда еще масло продавали по триста грамм в одни руки. Нам приходилось по несколько раз в очередь становиться. Я думаю, что наши матери эти очереди, как кошмар вспоминают. А отцы? На работу ходили? И кем они стали? Твой до начальника смены дорос, а мой так и ушел на пенсию с начальника участка. А откуда ты знаешь, что это была за работа? Помнишь, наши отцы приняли на праздник на грудь и начали крыть своего начальника цеха и рассказывать, сколько надо дать на лапу председателю профкома за путевку? Мать твоя очень испугалась и начала нас просить, чтобы мы в школе ни полсловом. Все приговаривала, это отец пьяный. Все разница Горбачева и Брежнева в том, что все было то же самое, и бардак, и нищета, но при Горбачеве можно было об этом говорить открыто, а при Брежневе — только врать и говорить, как все хорошо.

— Ну, что было все плохо?

— Нет, было все нормально. А сейчас, что не так?

— Да, сейчас вообще жить нельзя. Ты смотри, что делается кругом. Все эти олигархи захватили.

— А раньше все коммунисты захватили. Какая разница между олигархом и секретарем райкома партии? Этот показывает, что он богатый, а тот комедию ломал, что он бедный и нищий, а сам жил, как тот же олигарх.

— Да ты что, разве партийцы так жили, как эти олигархи? Они такого ничего ни имели.

— Правильно. Страна была нищая, и поэтому самые богатые тогда люди смотрятся сейчас примитивно. В стране был товарный голод, а партийцы этой проблемы не понимали, была проблема поехать за границу на отдых, но не для них, народу не было где жить, а они себе и своим любовницам раздавали бесплатно квартиры. Сейчас ситуация поменялась, и уже проблемы с товарным голодом нет, и возможности людей расширились в вопросе отдыха и развлечений. Но олигархи рванули дальше. Догоняй!

— Как их догнать? Такое скажешь.

— Забыл, забыл. Помнишь, как мы после института пошли работать до Яника в компьютерную компанию, как ты завидовал, что Яник купил себе б/ушный Мерседес? Тогда это было круто. А как он себе телевизор купил с большим экраном? А теперь ты это себе купишь, даже не замешить. Все меняется.

— Знать бы куда меняется.

— Только к лучшему. Не надо просто жить прошлыми мифами. И я, и ты, мы были детьми, и мир воспринимался по-другому. Но когда мы начали взрослую жизнь, то все оказалось не так просто. Что, ты знаешь, или я, как нашим родителям жилось в этом социализме? Ты даже не догадываешься, через что им пришлось пройти, чтобы тебе обеспечить нормальное детство. Поэтому у тебя и сложилось об этом Союзе мнение, что там все падало с неба в руки, достаточно только попросить папу или маму. Но приходится жить своим умом и своими руками, и сам видишь, не просто. Поэтому ты и создал себе миф, что если бы Союз остался, то тебе ничего не надо был бы делать, и тебе все само в руки бы падало. Если бы так было в жизни, то и жизни не было бы.

— Ну, не знаю…

— Ну, что пора. Привет семейству! Путь поступает своим умом. Сын должен прожить свою жизнь. Наилучшие пожелания твоей жене!

— Спасибо. Тебе тоже самого наилучшего. Может, еще встретимся. А то, как-то…