Чем хорош закон «о вкладчиках «Михайловского»

Василий Фурман

доктор экономических наук, член совета НБУ

Финкомпании в законе

Неправильно то, что государство раньше не смогло защитить своих граждан. А государство – это не только исполнительная власть, но и законодательная. Именно пробелы в законодательстве позволяли в обход регуляторов выводить деньги вкладчиков, не нарушая действующих нормативных актов.

Вот как это выглядит на примере банка «Михайловский» и его финансовых компаний:

• Мог по закону банк быть посредником у финансовых компаний? — Мог!

• Финкомпании имели право привлекать средства населения через посредника? — Да!

• Закон запрещал принимать эти вклады в отделениях банка? — Нет!

Все законно, но 14 000 вкладчиков не могут вернуть 1,5 млрд гривен.

Закон о защите обманутых вкладчиков важен тем, что заблокирует подобные схемы. Ведь он запрещает банкам выступать посредниками у финучреждений, а финансовым компаниям – привлекать вклады населения.

И это логично. Если финансовые компании, как банки, хотят привлекать средства населения, то должны выполнять те же требования. Над ними должен быть такой же пруденциальный надзор. Они должны выполнять такого же уровня экономические нормативы, иметь прозрачную структуру собственности. Увы, ничего этого нет.

Слабый контроль привел к ситуации с «Михайловским». Его же я считаю одной из главных причин бурного роста финкомпаний в последние годы. На фоне общего сокращения рынка, количество небанковских финансовых учреждений и их обороты за 2014-2016 годы выросли в 2-3 раза. В 2014 году таких компаний было 395, а по итогам первого полугодия 2016 года – уже 640. Объем финансовых операций финкомпаний за этот период увеличился почти втрое: до 51 млрд грн.

Я не противник развития рынка финансовых компаний. Пусть развиваются, финансируя предприятия и работая с вкладами юрлиц, но брать деньги у населения они уже не могут.

Прямые кредиты

Еще одна важная норма закона. Теперь украинские банки не смогут участвовать и в так называемом P2P кредитовании (peer-to-peer с английского переводится «от равного к равному», прямое кредитование друг друга гражданами). Есть платформы, где «встречаются» вкладчики и заемщики при посредничестве банка. Один человек сам решает, кому дать в долг: другому человеку или предприятию, но под более высокие проценты, чем в банке. По сути — вклад, по форме — нет. И его не гарантирует ФГВФЛ. Для вкладчика P2P-кредитора это означает, что все риски несет он сам, а не банк и не государство.

В этом нет ничего плохого или противозаконного. P2P–кредитование есть во всем мире. Но его операторы — небанковские учреждения. Дело в том, что банковским вкладчикам, как правило, важнее надежность и госгарантии сохранности их вкладов. Поэтому они идут в банк, наплевав на высокую доходность. А пользователи P2P-платформ готовы рисковать ради более высокого заработка, используя новые технологии и инструменты. Беда в том, что вкладчики могут не разобраться, что именно предлагает банк: госгарантии или инвестирование «на свой страх и риск».

P2P–кредитование — стремительно развивающийся вид услуг. В 2015 году через платформы P2P в мире было привлечено депозитов и выдано кредитов на сумму, более $20 млрд. В 2016 году оборот этого рынка, по прогнозам, составит свыше $65 млрд. В Украине объемы операций значительно меньше, но это не означает, что в будущем банкротство заемщиков peer-to-peer не приведет к потере вкладчиками новых миллиардов гривен. 

Благодаря закону №5390 такого риска уже не будет. P2P–кредитование, если и будет развиваться, то на небанковском финансовом рынке. Нацбанк не станет препятствовать развитию современных инструментов. Хотя я считаю, что для P2P–кредитования даже на небанковском рынке должны быть определены правила игры.

Дырявые законы

Закон №5390 – это все же временная мера, которая не устранит всех прорех финансового законодательства. Нужны комплексные изменения в законы, которые бы помогли финансовому рынку быстрее восстановиться и начать рост. Их поддерживает МВФ. В Верховной Раде — около 20 таких законопроектов, в том числе: о стимулировании кредитования, о распределении функций Нацкомфинуслуг между НБУ и НКЦБФР (так называемый «сплит»), о повышении качества корпоративного управления в банках, о реструктуризации валютных кредитов граждан. До сих пор не принят, на мой взгляд, и один из самых важных для сектора документов: проект №3132 о повышении эффективности процедур банкротства.

Банкам-кредиторам приходится несладко. Они годами ждут погашения задолженности по кредитам заемщиков-банкротов. И если залоги, в итоге, реализовываются, сумма от их продажи часто не стоит потраченных банком на судебные издержки средств.

Сомневаюсь, что без изменения подходов к этому вопросу многие банковские учреждения захотят возобновить активное кредитование. А если кто-то и захочет, то стоимость ресурса будет слишком высокой для бизнеса. Слишком велики риски. Без кредитования не будет развиваться банковскоий сектор. Из-за этого возможны новые банкротства. А значит, проблема обманутых вкладчиков продолжит оставаться актуальной, несмотря на принятие закона №5390.

Переживать нужно не из-за одного принятого закона. Проблема в том, что не принят целый пакет законов, которые должны системно и комплексно должны защитить вкладчиков и весь финансовый рынок Украины. Как от кризисов, так и от мошенничества. Пожары принято тушить в самом начале.