На сколько сегодня увеличит учетную ставку НБУ и как это может отразиться на депозитах

НБУ в третий раз в этом году объявит решение по ключевой ставке — поднимать, держать, снижать — и, скорее всего, еще что-то по монетарной политике. Плюс, обновленный макропрогноз. Так поднимать, держать, снижать?

Я бы высказался более узко — «на сколько поднимать». Методом исключения: снижение точно не ко времени, инфляция что в феврале «несколько превысила ожидания», что, сильно подозреваю, и в марте. +14,6% г/г, более чем на процентный пункт ускорения с февральских 13,4% г/г.

Нацбанк этой инфляции еще не комментировал, как обычно делает через несколько дней после обнародования Госстатом статистики, потому как раз в момент обнародования включился режим монетарной тишины.

Следующее — сигналы, они же коммуникация МВФ. Смотрим на последний документ МВФ о седьмом пересмотре программы.

11 раз из 17 упоминаний слова в документе — это о монетарной политике (остальные о резервах, фискальной политике и кредитных практиках/стандартах).

«A further tightening in the first half of the year is warranted, and depending on upcoming inflation prints, the NBU should be prepared to raise the KPR further should inflation continue to rise or should there be a significant deterioration in inflation expectations».

Слово «дальнейшее» (a further) здесь не оставляет двойных трактовок, речь именно о последующих действиях, о предыдущих — сказано отдельно, в том числе, цитатой Кристаллины Георгиевой, что оно было должной реакцией (appropriate).

Короче, повышение — это единственная опция: The NBU should remain vigilant against further risks to inflation, including being prepared to further tighten in the near term to anchor expectations. Достаточно прямо и ясно, не правда ли, вместе с further tightening is warranted.

Другая же фраза — об a longer period of monetary policy tightening, и возможное возвращение к смягчению монетарной политики уже в 2026 году — прямая речь о том, что все сложно, и оптимизма по инфляции пока в короткой перспективе не просматривается.

Что говорит сам НБУ

Много и ничего. Два момента. Первый. Те прогнозы-не-обязательства-а прогнозы по ключевой, что НБУ обнародовал в январе, уже неактуальные. И из-за инфляции, и из-за тех глобальных изменений, которые Нацбанк с легкой присущей центробанкам иронией называет неопределенностью.

О чем — неактуальность тех прогнозов/ожиданий сам Нацбанк честно и сказал в предыдущей, мартовской, монетарной коммуникации. Именно поэтому все аналитики — ну как все, все, кто анализируют, — ждут обновленный макропрогноз, обновленный инфляционный отчет, и что там по новому прогнозу ставки.

Так что, в этом случае на январский прогноз смотреть не стоит, и ругать НБУ, мол, не сдерживаете обещаний, прямо как определенные президенты себе позволяют, — точно не надо. This time is different.

Второй момент, он же — цитата по итогам дискуссии на предыдущем монетарном комитете. «Большинство участников дискуссии убеждены, что принятых с декабря 2024 года мер по усилению процентной политики НБУ должно быть достаточно для разворота инфляционного тренда».

Звучит оно для рядового читателя, как «подняли и хватит, теперь ждем». Даже несмотря на следующую цитату «НБУ должен быть готов к периоду продолжительного удержания учетной ставки на текущем уровне или даже дальнейшего усиления процентной политики, в случае реализации или усиления рисков для ценовой динамики и инфляционных ожиданий», которая для того же рядового читателя, то есть меня, читается, как «поднимать дальше не планируем, и оставляем себе немного пространства».

Однако. Пространство сейчас есть. Немного выше о нашей родной инфляции. Плюс, угроза, точнее, сигналы об угрозе замедления мировой экономики, ускорения инфляции, спада в торговле и все такое из новостей — или, как пишут политические блогеры, «мир окончательно и безвозвратно изменился, и никогда не будет таким, как мы привыкли», я все же более осторожен в формулировках. Иными словами, неопределенность на глобальном уровне, неопределенность в экономических процессах и развитии, повлиять на которую мы пока не можем.

Поэтому, с учетом всех этих неопределенностей, повышение ставки — как попытка хотя бы частично повлиять на рост цен внутри Украины — выглядит безальтернативной. Да и никаких предварительных обещаний или прогнозов НБУ не нарушит.

Ок, если моя логика здесь понятна, поехали дальше. На сколько повышать: полпункта, пункт (то есть 1%), полтора? Думаю, что более высокие значения — это уже фантастика здесь и сейчас.

Беспроблемным вариантом выглядит повышение на 0,5 п.п. Как говорится, и овцы целы, и волки сыты: записным критикам не будет особенно к чему придраться, повышение таки просится, и формально НБУ покажет, что держит руку на пульсе и реагирует дальше. Хотя все равно придерутся, ну и ладно. 16% это, учитывая почти 15% только потребительской инфляции, не выглядит чем-то заоблачным.

Что будет с депозитами

С другой стороны. Вот эти полпункта, это выглядят как ни о чем, чисто формальный ход. Который больше для проформы, чем для инфляции. Иллюстрация: после последнего поднятия ставки на пункт индекс UIRD в гривне вырос от 0,26 п.п. (трехмесячный) — до 0,57% (годовой), то есть банки подняли ставки по гривневым депозитам, в лучшем случае, лишь на половину от того, что НБУ ожидал, ожидал сильно и строго так — по меркам коммуникаций НБУ, — рассорил банки за то, что слабо (или совсем нет) отреагировали на три раунда повышения ставки.

Своими словами, почти не повысили ставки по депозитам населения. Если возьмем тот же UIRD, то по гривне с начала года он flat по всем четырем ставкам (это уже, учитывая повышение депозитных ставок за последние полтора месяца, о котором говорил выше), несмотря на рост ключевой ставки аж на 2 пункта.

Интересный вопрос, на который у меня нет ответа. Работает ли сейчас логика «повысить доходность гривневых депозитов, чтобы удержать население от перетока в валюту», или население вообще принимает во внимание все эти доходности, или рассуждает категориями «ничего не ясно, но война — покупай валюту» (неважно то ли доллар, то ли евро, то ли франк, то ли фунт, то уже вторичное), можно ли в условиях сверхсверхсверхликвидности стимулировать банки повышать ставки по депозитам монетарными методами без участия микропруденциальных (т.е. надзорных) мер.

Здесь, мне кажется, ответ на этот вопрос потребует привлечения и поведенческой экономики, и моделирования, и исследований, и здравого смысла, в дополнение к макро. Поэтому говорю, оно интересно, и офис простых решений от соцсетей здесь не ответит.

То есть, если Нацбанк ожидает от банков повышения ставок по депозитам, а мне кажется, что ожидает, — здесь стоило бы действовать более решительно.

По полпункта — это тихий ход, который «ок» для типичных времен, которые сейчас нетипичны. Мне кажется, что движения на полпроцента банки и не заметят. Да и вообще, более активные движения — это в стиле сегодняшнего Нацбанка.

Читайте также: Гривневые депозиты перетекают в валютные: сколько сейчас зарабатывают на вкладах в малых банках

Полтора пункта? Выглядит реалистично, но слишком рано. Мне кажется, если бы инфляция превысила 15% уже в марте, или если бы население скупало валюту более активно (один месяц уменьшения гривневых депозитов/счетов в пользу валютных, как произошло в марте, этого мало для тенденции или статистики для принятия решений), то Нацбанк бы такой шаг рассматривал.

Сейчас, в текущих обстоятельствах — сомневаюсь. 100% обоснований нет, а иначе — не поймут. Плюс, тогда на НБУ набросятся все политики и критики, а это тоже фактор (потому что оно выбивает и мешает работать).

Сказал бы, что выбор стоит между 0,5% и 1%. Рискну поставить на повышение на 1%, до 16,5%, и — в комплексе — более жесткие требования к инвестициям в бенчмарк ОВГЗ. По коридору ставок по депсертификатам/рефинансу, здесь вот сейчас, мне кажется, изменений не будет, с движением ключевой ставки, соответственно, будут двигаться и ставки, на те же пункты.