Система на грани: что происходит с валютным курсом и почему уходят банки?

Разумеется, среди причин происходящего есть немало объективных факторов, которые связаны с общим негативным состоянием украинской экономики (по данным Национального банка падение ВВП в 2014 году составило почти 7,5%), а также с понятными всем социально-политическими событиями в Украине.  

Но не нужно умалять влияние на банковскую систему самого Нацбанка:  его возможности по регулированию ликвидности, выравниванию валютного курса, сглаживанию рисков, которые несут угрозу стабильности финансовых учреждений. Во многом это проявляется в инициативах и решениях, коими НБУ сыплет в последнее время как из рога изобилия. И Национальный банк, бесспорно, можно похвалить за стремление навести порядок в рядах банков, а также в определенной степени реформировать банковский сектор, приблизить его к стандартам Западной Европы. 

Однако регуляторная политика в отношении банков сейчас больше похожа на шоковую терапию, что настораживает в первую очередь вкладчиков, которые за 2014 год успели изъять 13,7% депозитов в национальной валюте и около 37% — в иностранной. 

Попытаемся разобраться, что происходит в банковском секторе сейчас, а также что таят в себе инициативы и шаги Национального банка.

 Курс на свободе

Стремительная девальвация, которую мы все наблюдаем уже около года, не что иное, как претворенные в жизнь планы НБУ перейти от практики фиксированного курса к плавающему. Этого долго требовал МВФ и в этом, как утверждали многие аналитики и эксперты, нуждалась экономика.

Да, с одной стороны, стабильная гривна автоматически отождествляется в головах обывателей с низкой инфляцией и спокойствием за судьбу своих сбережений. Но с другой стороны, «освобожденный» курс позволяет определять более справедливую цену экспорта, а также реальную покупательную способность гривны. Причем, Украина далеко не первая, по аналогичному пути пошли многие страны СНГ. Например, Казахстан. 

Ошибка лишь в том, что Нацбанк выбрал не совсем удачный момент для отказа от фиксированного курса, поскольку к 2014 году, когда собственно и начался обвал, девальвационное напряжение было чрезвычайно высоким наряду с психологической  зависимостью населения под названием «В стране кризис – покупай валюту!».

Поэтому обесценивание гривны оказалось столь масштабным. А заявления руководства НБУ о том, что поддерживать стабильность валюты никто не будет, лишь подстегивали девальвацию. Хотя, будем откровенными, ресурсов на ее сдерживание попросту нет (к началу февраля золотовалютные резервы оказались на исторически низком уровне – 6,4 млрд долларов), а административные методы уже не работают (обязательная продажа валютной выручки, «ручное» управление заявками на покупку валюты на межбанке и т.д.). 

В итоге, банки и их клиенты столкнулись с дефицитом валюты, начала ползти вверх доля проблемных кредитов (не нужно забывать, что большая часть ипотечных займов выдавалась еще до 2008 года, и номинирована в валюте), появились сложности и исполнением внешнеэкономических контрактов.  

Валюты не будет

В ближайшем будущем тенденции к закручиванию «валютного вентиля» лишь сохранятся. Доказательств тому немало: начиная с отказа от странного механизма четырех курсов, который лишь спровоцировал расцвет черного рынка валют, и заканчивая угрозами ликвидировать небанковские обменные пункты, а также ограничить продажу валюты исключительно для целей критического импорта. 

Кроме того, уже с 5 февраля Нацбанк отказался от валютных аукционов, но при этом решил повысить учетную ставку с 14,5% до 19%, что свидетельствует об ужесточении денежно-кредитной политики. Иными словами, берет под контроль инфляцию и пытается сохранить стабильность финансового рынка, что уже немало. 

В целом же мы уверенно продолжаем идти в сторону пресловутой «дедоларизации» экономики, о которой упорно твердят уже долгие годы. Но чем это обернется? Ведь стране с долей импорта около 50% ВВП отказаться от валютной привязки ох как непросто. Равно как и заставить украинцев продавать лежащие под матрацем доллары и евро в отсутствие альтернатив для сбережений и накоплений.

Борьба за чистоту

Еще одна большая «работа», проводимая Нацбанком – это чистка в рядах банков. Уходят те, кто не выдержал требований по разным нормативам. Покидают рынок и те, кому попросту не хочется работать в убыток. Силовым способом выводят тех, кто был уличен в тех или иных грехах. 

Например, достаточно вспомнить стресс-тестирование, которое проводилось среди самых крупных банков осенью 2014 года. Его формальной причиной назвали стремление проверить устойчивость системы в нынешних непростых условиях. Но, по факту, основной задачей было понять, кто из банков с большой вероятностью не сможет справиться с требованиями капитализации, и попросить их за дверь.

По крайней мере, к концу прошлого года, после стресс тестов, в числе неплатежеспособных оказались именно крупные финучреждения.

А в конце января Валерия Гонтарева подтвердила планы продолжать бороться с олигархическими схемами в банковской системе, причем уже в этом году. Остается лишь понять, в чем будет заключаться борьба и по каким критериям НБУ собирается выбирать банки? Сейчас лишь в стенах Нацбанка неофициально подтверждают, что готовится очередной этап стресс-тестов. На этот раз они коснутся небольших банков.  

Спасут или вылечат

Впрочем, вкладчики в большинстве своем защищены, поскольку резонно рассчитывают на компенсацию из Фонда гарантирования вкладов физлиц. Но возможности фонда тоже не безграничны: его активы составляют к началу января около 17 млрд гривен. Для сравнения срочных средств граждан в банковской системе к этому моменту было около 320 млрд гривен. Так что, если уход банков с рынка станет массовым, ФГВФЛ рискует не справиться с обязательствами. Хотя бюджет на 2015 год предусматривает финансирование фонда на 20 млрд гривен. Главное, чтобы для этого власти как можно меньше использовали печатный станок. Иначе очередного витка инфляции не избежать. 

Более того, у Нацбанка существуют и другие инструменты, которые позволяют избежать банкротства банкам, испытывающим сложности. Например, то же рефинансирование, которое активно использовал в 2008 году Владимир Стельмах, а в начале 2014 года предпоследний глава НБУ – Степан Кубив. Простыми словами, это возвратная помощь от регулятора на поддержание ликвидности банковских учреждений. 

Вопрос лишь в том, что зачастую она использовалась бесконтрольно. Например, как это произошло весной 2014 года, когда на рынок хлынули миллиарды рефинанса, что стало одним из катализаторов девальвации. Хотя эти средства должны выдаваться как целевое финансирование, с использованием их на вполне конкретные и четкие цели, и обязательным возвратом. Необходимо, чтобы выделенная Нацбанком финансовая помощь  действительно работала на пользу тех банков, которые в них действительно нуждаются, а не становилась спекулятивным капиталом на валютном рынке. 

Чем займется НБУ в ближайшее время? 

1. полностью откажется от регулирования валютного курса;
2. будет бороться с необоснованным спросом на наличную валюту;
3. продолжит выявлять неплатежеспособные и проблемные банки, выводя их с рынка;
4. попытается взять под контроль инфляцию;
5. будет добиваться возврата рефинансирования, выданного банкам в 2008-2013 годах. 

Павел Костицын