Что ждет Bitcoin и другие альтернативные валюты?

Пресса вовсю обсуждает эту историю, и обсудить действительно есть что. Bitcoin — это первая полностью децентрализованная валюта, которая неподконтрольна никому, в ней нет инфляции, она полностью анонимна и обладает множеством иных превосходных качеств. Отдельные авторы превозносили Bitcoin как прообраз концептуально новой валюты, использование которой позволит избежать всех тех финансовых катаклизмов, которые начались несколько лет назад. И подавалось все это с флером таинственности — неизвестные японские хакеры, свобода, анонимность и безграничность.  Bitcoin — это первая полностью децентрализованная валюта, которая неподконтрольна никому, в ней нет инфляции, она полностью анонимна и обладает множеством иных превосходных качеств.

Думаю, именно эта таинственность, а также повышенное внимание со стороны прессы, которая так до конца и не поняла что к чему, превратили Bitcoin в то, чем она является сейчас. Налицо самосбывающееся предсказание.

В самой концепции проекта заложена именно эта самая анархическая свобода в самых лучших традициях киберпанка: протест, удаль и желание «хакнуть» систему. Но набежавшая толпа сетевых хомячков превратила весь проект в очередной инструмент финансового Вавилона — почему сейчас его и хотят прикрыть все системообразующие финансовые учреждения. Все задумывалось и первое время работало как одноранговая система взаимоотношений между анонимными участниками проекта.

Сообщество ИТ-гиков (в самом лучшем смысле этого слова) придумало и стало развивать внутри себя экономическую систему, внутреннюю валюту со своими правилами выпуска, завязанную на производительности верных железных коней — эмиссия валюты осуществляется за счет присоединения к системе компьютеров. Чем мощнее ваш компьютер, тем больше данных для системы Bitcoin он обрабатывает, тем больше генерирует биткойнов на ваш счет. Думаю, что на этом этапе имеющиеся биткойны были чем-то вроде условных «попугаев» — чем больше их у тебя, тем ты круче. И дело было именно в способности создавать инфраструктуру по генерированию новой валюты. Известен забавный случай про пиццу за $1 млн — она была куплена три года назад за 10 тысяч биткойнов, когда за этими знаками практически не было никакой экономики, не было реальных денег. По нынешнему курсу эта пицца стоит около $1 млн.

Дальше произошло следующее: о «валюте хакеров» написали сначала отраслевые блоги, потом СМИ более далекие от ИТ, вышли ролики, передовицы, сначала с условной меткой «Их нравы», затем со все более пристальным интересом к теме. Были опубликованы серьезные статьи и расследования о том, что действительно систему нельзя взломать, она действительно анонимна и вообще является суперидеей. Они и раздули концептуально интересный проект в новый поп-образ (ничто так хорошо не продается, как образы свободы, — вспомните Че Гевару). Собственно, этот период, повышенный интерес к проекту со стороны околоайтишной среды я бы выделил в качестве второго этапа.

Далее начинается этап классического пузыря: на волне всеобщего интереса в интернет-магазинах появляются кнопки «Оплатить в btc» (btc — краткое наименование Bitcoin), взрывной рост и катастрофические падения курса по отношению к доллару, а также всевозрастающий интерес со стороны лиц, очень далеких от компьютерной тусовки. Собственно, сейчас это уже превратилось в некую истерию. Если уж в «Комсомольской правде» выходит статья с заголовком «Биткойн — ловушка для доллара», то, по одному известному трейдерскому анекдоту, из биткойна пора валить.

Однако стремление ЕЦБ и других контролирующих органов запретить биткойны связано не столько с желанием предотвратить будущие потери этих частных лиц, а совершенно с другим (к слову сказать, есть мнение, что в скором времени обычные пользователи не смогут генерировать новые единицы, связано это с возрастающими требованиями к производительности компьютеров и используемой памяти, то есть проект уходит в сферу облачных вычислений и больших дата-центров). Главная причина нападок на биткойны — то, что в перспективе она может превратится в новую, цифровую Хавалу — прекрасный инструмент анонимных трансграничных переводов значительных сумм.

Главная причина нападок на биткойны — то, что в перспективе она может превратится в новую, цифровую Хавалу — прекрасный инструмент анонимных трансграничных переводов значительных сумм. Если традиционная Хавала оперирует относительно небольшими суммами и опирается на личное доверие между участниками перевода, то биткойны значительно более технологичны и подходят для операций не столько террористов и наркоторговцев, сколько транснациональных корпораций.

Именно они могут стать основными выгодоприобретателями данного проекта — они смогут переводить средства вообще без какого-либо контроля. Объемы рынка, конечно, оставляют желать лучшего. Максимальное количество биткойнов в системе (около 21 млн единиц) будет достигнуто через несколько лет, но даже тогда — если текущий обменный курс сохранится — весь объем существующих биткойнов можно будет оценить в $3-4 млрд. Впрочем, при высоких показателях оборачиваемости это ограничение становится не таким уж и серьезным. Для этого и требуется большое количество мелких участников, которые будут генерировать постоянную ликвидность.

Поэтому Bitcoin не стоит называть полноценной валютой (даже электронной). Он ближе к биржевому товару или средству для моментальных переводов, и сравнивать его с другими дополнительными валютами (которых в мире около 5000) некорректно. 

Создание дополнительных валют — достаточно распространенная практика во всем мире (за исключением России и стран бывшего СССР). Во многих странах подобные инициативы поддерживаются на уровне центральных банков. В Бразилии местный ЦБ проводит сознательную политику по созданию локальных валют под нужды местных производственных кооперативов; к концу этого года их должно быть 300, каждый из таких кооперативов включает от 2 тысяч до 5 тысяч человек. Осенью прошлого года в Бристоле, крупнейшем портовом городе Великобритании, была учреждена собственная валюта — бристольский фунт. В Швейцарии одновременно существует около десятка местных валют разного назначения — например, обеспечивающие туристические услуги, кооператив питания из более чем 300 коммерческих участников, полноценный банк WIR, который ведет обычный банковский бизнес, только не в национальной валюте, а в собственных франках (годовой оборот банка превышает $1,7 млрд). Зачастую местные власти весьма благосклонно относятся к местным инициативам по созданию дополнительных валют, при условии, что они нацелены на поднятие местного производства и торговли.

И таких примеров в мире более чем достаточно — от небольших валютных систем-коммун до крупных кооперативных организаций, как упомянутый WIR.

Зачастую местные власти весьма благосклонно относятся к местным инициативам по созданию дополнительных валют, при условии, что они нацелены на поднятие местного производства и торговли. Но как только они переходят грань и превращаются в альтернативный вид денег, перетягивающий на себя функции «глобальных» денег (трансграничные переводы, накопление капиталов, оптимизация налогов) — сразу следует очень быстрая реакция и попытка запретить или дискредитировать проект. 

В России есть два примера вполне успешных локальных валют — это товарные талоны в Шаймуратово и проект «100 друзей» в Иркутске. И если к первому из них действительно есть претензии со стороны прокуратуры (причем с обвинениями там все очень плохо и буквально притянуто за уши, а речь идет скорее уж о личной неприязни отдельных функционеров), то иркутский проект вообще никогда не привлекал к себе внимания со стороны контролирующих органов, хотя в нем участвует около 25 тысяч человек, и созданная инфраструктура позволяет вообще не пользоваться рублями, а все покупать исключительно за внутреннюю валюту.

А вот BitСoin, по моему мнению, ждет несколько событий в ближайшее время. С одной стороны, в силу технических ограничений там будет все меньше обычных участников — частных лиц, которые занимаются майнингом(эмиссией новых знаков на своих домашних компьютерах). А с другой стороны, чтобы отпугнуть от этой валюты обычных пользователей, контролирующие органы будут предпринимать меры по ее дискредитации: устраивать серьезные валютные колебания, совершать информационные вбросы — например, выпускать новости о том, что у рядовых пользователей участились факты кражи валюты.

Их правдивость будет глубоко вторична, главное — поселить неудовлетворенность данной валютой и подорвать доверие к этой анархической инициативе. А без толп рядовых пользователей система Хавала не заработает и для крупных игроков, которые нащупали для себя столь удобный инструмент.

Максим Митусов