Победители «валютных» войн будут править миром

О начале «валютных войн», как о свершившемся факте говорят давно. В чем может быть их усиление?

Дребот: Валютные войны это один из последних инструментов или самый последний, оставшийся у ряда крупных стран, основных игроков, включая и Украину, который может позволить удержать экономику в позитивной динамике.

Раз уж Вы сразу вспомнили Украину, каковы ее перспективы в такой войне?

Дребот: Для Украины один из важнейших векторов - стимулирование внутреннего спроса, развитие внутренней экономики. Второго поля для деятельности нет. Если происходит охлаждение на внешних рынках, то Украине надо больше внимания уделять внутреннему рынку, чтобы удержать позитивную динамику. И инструменты «валютных войн» -  это один из моментов для создания благоприятной ситуации для развития внутреннего рынка. Мы должны ограничить импорт, стимулировать внутренний рынок, поддержать экспорт. И один из основных путей, которые способствуют этой динамике — ослабление национальной валюты. Разумное ослабление. Это может быть 1-2-3-5%. Речь не в цифрах. Речь в подходах.

Нынешнее ослабление гривны уже можно включить в начало этого подхода?

Дребот: Установление гибкого курса, который даже с небольшой волатильностью изменяется последние месяцы — это уже шаг навстречу нормальному существованию экономики.  Этот курс отражает реально ту динамику, которая необходима, и это реально происходит в экономике. Плюс политику, которую ведет НБУ. Это должны быть взаимодополняющие вещи, которые преследуют благую цель — развития экономики с помощью плавного валютного курса в любую из сторон. 

Вы говорите с позиции одного государства. Но если большое количество стран становятся на такую позицию? Отсюда и определение «валютная ВОЙНА»…

Дребот: Как тогда оно должно измениться?? Это борьба разных подходов к регулированию. Если мы возьмем традиции и законы в Китае или Еврозоне по формированию курса — они принципиально разные. Китай удерживает свою валюту. ЕЦБ выходит на рынок с интервенциями, когда видит исключительную ситуацию. За последние годы таких ситуаций почти не было. Курс снижался к доллару,  рос к доллару и ЕЦБ спокойно на все это смотрел. 2-5-10% колебания евро-доллара в одну или другую сторону не приводит к тому, что Центробанк Европы или ФРС вмешивается в курсообразование или проводит какие-то интервенции.

Но тогда это можно назвать пассивной позицией. Разве это «война» в том понимании, которое вкладывается в это слово?  

Дребот: В том то и дело, что сейчас этого нет. Но есть страны, которые к этому могут прибегнуть. Например, страны Азии могут прибегнуть к стимулированию. Они могут опустить свою валюту или сделать что-то такое, что будет способствовать их внутреннему спросу. Они видят такую же общую динамику на внешнем рынке, где все охлаждается. И у них, как и у нас, есть потенциал внутренний. Мы начинаем загружать внутреннюю экономику,  используя свои механизмы генерирования ВВП, механизмы для создания внутреннего потребления. На внешние уже рассчитывать нельзя.

Для этого нужны финансовые вливания…  

Дребот: На микроуровне это будет. Это будут программы поддержки отдельно взятых отраслей, к примеру, строительства или сельского хозяйства. Нет другого пути, чтобы толкнуть экономику, только надо влить деньги. Коммерческие банки этого делать не будут.

Назовите страны, которые активнее всего могут участвовать в валютных войнах?

Дребот: Сейчас все больше лозунгов основных экономистов, стратегов и политиков о том, что позиции глобальных экономик могут измениться. И начнется с изменения позиций Центробанков. Как, например, Центробанка Европы, когда ЕЦБ или любой другой банк, пусть  Англии,  захочет девальвировать свою национальную валюту и всеми способами будет этому способствовать. То есть, чаще выходить на рынок и участвовать в торгах. Это и будет изменением устоявшихся особенностей их политик за последние годы. И это будет рычагом эффективного влияния на развитие экономики данной страны. Прибегнут ли они к этому? Это то, что рынки ждут.

Какие основные инструменты валютной войны?

Дребот: Продажи золота из резервов, эмиссионный центр, то есть, запуск печатного станка, выкуп других валют за счет собственной, выход на реальные живые торги, и, соответственно, ослабление национальной валюты — это из того выбора, что есть на данный момент. Но это уже детали: как это будет происходить. Важно - какую цель ставят. Раньше такого не было.

Возможно применение сговора нескольких стран с целью обвались определенную валюту?

Дребот: Раньше, когда происходили резкие колебания еще на паре марка-доллар или евро-доллар — были ситуации такого «сговора». Но назвать это сговором трудно. Это концептуальная открытая позиция Центробанков. Они заявляют, что их не устраивает какая-то ситуация. Они озвучивают свою позицию, что уже есть основанием для принятия решения игроков в ту или иную сторону. И только если реакция на их заявления отсутствует, они будут выходить и реально проводить нужные им движения на рынке.

Яркие примеры таких реакций?

Дребот: Это было давно, начало 2000-ых — конец 90-ых. Были колебания по дойче-марке, когда Бундесбанк активно выходил. Очень яркий — ослабление евро, когда он начал сильно дешеветь против доллара. И с точки 1.2 курс ушел ниже паритета. Евро был ниже доллара — в  районе 0.8. Вот с тех уровней ЕЦБ и ФРС выкупали евро. То есть, создавали спрос на рынке. И от этих уровней цена отскочила вверх.

С кем в паре играть Украине и против кого?  

Дребот: Главное, чтобы Украина себя не переиграла. Украина — слабая держава в данном вопросе. У нас нет развитого финансового рынка. Не думаю, что кто-то из наших соседей, которые имеют равные проблемы с нами и такие же недоразвитые финансовые рынки, поверят в идею какого-то общего сговора или консенсуса по выходу на рынок с одной стороны, с целью ослабление валют стран, входящих в группу.

Насколько увеличивается диапазон колебаний валют в момент активизации «валютных войн»?

Дребот: Это очень условно. Главная задача при ослаблении валюты — выход на рынок ЦБ с целью поддержания национального курса, как делает наш НБУ. Первая задача — стабилизировать ситуацию, когда идут резкие изменения на валютном рынке, не отражающие реальную экономическую ситуацию. Первая задача - это остановить эту динамику. Вторая - вернуть какие-то условно оговоренные курсовые ориентиры.

Есть два глобальных игрока - Европа и США. Насколько усилия других стран способны изменить их глобальную игру и планы этих стран?

Дребот: Чтобы вмешаться в их игру, страны должны быть по уровню своей экономики выше Америки и Европы. По ряду показателей - численность населения, территория, запасы… Азиатские страны во главе с Китаем и Индией, частично Япония являются этими локомотивами, способными создать такую группу. Если их экономика достигнет размера, сопоставимого с экономикой Европы и Америки, они будут играть на валютном рынке свою политику. 

Какова временная перспектива этого?

Дребот: Если позитивная динамика отразится, то, по прогнозам аналитиков, это 2025 год. Это если будет экономическая динамика позитивная несколько лет подряд. Вот тогда Китай точно будет на достойном уровне.