Санкции против Ирана: интересы и противоречия

Поводом для ужесточения санкций стали ноябрьский доклад МАГАТЭ, усиливший опасения по поводу ядерных амбиций Исламской республики, нападение на британское посольство в Тегеране 29 ноября, новогодние иранские ракетные испытания и угрозы Тегерана перекрыть Ормузский пролив, через который идут поставки энергоносителей не только из самого Ирана, но и из других нефтедобывающих стран Персидского залива.

По мнению аналитиков, вопрос о нефтяных санкциях против Ирана разделил мировое сообщество на четыре группы, при этом у первых двух идеологические, геополитические и экономические интересы совпадают, а у двух других находятся в противоречии.

Самые непримиримые оппоненты Махмуда Ахмадинежада — США, Британия и Канада. Одновременно они практически не заинтересованы в торговле с Ираном, которая у них и так уже давно находится практически на нулевом уровне. Эти страны уже давно последовательно ужесточают санкции в отношении Тегерана. Они полностью отказались от импорта иранской нефти сразу после Нового года и сейчас усиленно убеждают остальной мир последовать их примеру.

Группа американских сенаторов на днях направила главе европейского внешнеполитического ведомства Кэтрин Эштон письмо с призывом присоединиться к санкциям, а министр финансов США Тимоти Гайтнер отправился обсуждать эту проблему в Пекин и Токио.

Китайское «нет»

Напротив, Китай, Индия и Турция менее остро воспринимают угрозу со стороны, зато их зависимость от импорта иранской нефти достаточно высока. Соответственно, они дают понять, что участвовать в санкциях не будут.

Тимоти Гайтнер, посетивший на днях Пекин, получил от хозяев вежливый отказ. Его причину китайская сторона объяснила в докладе Китайской академии современных международных отношений, опубликованном газетой China Daily накануне визита.

«Различия в подходах здесь вполне предсказуемы. Китай не поддержит санкции по практическим причинам. Иранская нефть занимает большую долю в китайском импорте, а найти альтернативных поставщиков нефти не так уж просто», — говорится в документе. Иран является третьим по объемам поставщиком углеводородов в Китай, направляя туда около 20% своего нефтяного экспорта, то есть столько же, сколько во все страны Запада, вместе взятые.

В материале пекинских аналитиков, судя по всему, выражающем официальную позицию, упоминаются и идейные разногласия.

«Китай полагает, что санкции или угроза применения военной силы всегда являются последними средствами для решения таких проблем, как иранская ядерная программа. США привыкли диктовать свою волю международному сообществу, однако им следует учесть, что мир стремительно меняется», — сказано в докладе.

Колебания Европы

Страны континентальной Европы, по понятным причинам, настроены против режима, занимающегося подозрительными манипуляциями с ураном, грубо попирающего права человека и постоянно поносящего Запад и его ценности. Однако экономически они заинтересованы в иранской нефти куда сильнее англосаксонских стран. Причем в наибольшей степени это относится к Италии, Испании и Греции, экономика которых и без того находится не в лучшем состоянии.

По данным за 2010 год, Евросоюз ежесуточно покупал примерно 450 тысяч баррелей иранской нефти, причем 70% поставок приходились на долю Италии и Испании. Видимо, не случайно Европа не присоединилась к решению Вашингтона немедленно, а взяла время на размышление.

Тем не менее, большинство наблюдателей уверено, что принципы и атлантическая солидарность в данном случае возьмут верх над выгодой.

«Вероятность принятия санкций очень высока, — заявил Русской службе Би-Би-Си нефтегазовый аналитик Михаил Крутихин. — Такова общая тенденция, общая атмосфера, складывающаяся сейчас вокруг Ирана».

Ален Жюппе, министр иностранных дел Франции, являющейся главным адвокатом санкций, на днях заявил, что решение уже принято и остается лишь объявить о нем официально.

То, что встречу министров иностранных дел перенесли с 30 на 23 января, косвенно подтверждает, что дискуссия закончена.

Интересы России

Наиболее сложной и внутренне противоречивой является позиция Москвы. С одной стороны, общий внешнеполитический курс и настроения верхов диктуют относиться к давлению на Иран прохладно. Россия, как и Китай, в принципе не любит, когда Запад диктует свою волю, неважно, кому, по какому поводу и какими методами.

С другой стороны, экономически России выгодно, чтобы санкции материализовались, поскольку это неизбежно приведет к росту мировых цен на нефть и газ и укреплению ее позиций поставщика углеводородов.

Судя по заявлениям официальных лиц и, главное, практическим действиям Кремля, его, в идеале, устроило бы, чтобы нынешний тегеранский режим сохранился в качестве противовеса Западу на Среднем Востоке, но без бомбы.

Россия поддержала прошлогоднюю резолюцию Совета Безопасности ООН об эмбарго на поставки Ирану оружия, аннулировала контракт на продажу зенитных ракет СС-300 и регулярно выражает озабоченность по поводу активности Исламской Республики в ядерной области, одновременно последовательно выступая против того, что в российском МИДе именуют «парализующими санкциями». Москва находится в дипломатически выгодном положении. Поскольку нефть у Ирана она не покупает, вопрос о присоединении или неприсоединении к санкциям для нее, так или иначе, не стоит. Можно спокойно ожидать выгодного для России развития событий, ограничиваясь половинчатыми и ни к чему не обязывающими заявлениями.

Эффективность санкций

80% иранского нефтяного экспорта приходятся на страны Восточной Азии. «Для Ирана поставки в Европу не являются критически важными. Только 20% иранского экспорта нефти направлены в Европу. Возможно, Иран будет вынужден сократить производство нефти, но это не говорит об угрозе коллапса», — заявил на днях директор российского Центра общественно-политических исследований Владимир Евсеев.

Европейский эксперт в сфере энергетики Борут Гржич полагает, что «религиозное руководство Ирана не пострадает, а, скорее, выиграет от европейского эмбарго», поскольку «будет использовать политику Евросоюза для восстановления своей легитимности внутри страны».

Вместе с тем, иранские официальные лица, до недавнего времени демонстрировавшие оптимизм, теперь признают, что недооценивать последствия санкций не приходится. «Мы не можем притворяться, будто санкции не оказывают эффекта», — заявил государственному информагентству ИРНА министр иностранных дел Исламской Республики Али Акбар Салехи.

Заместитель министра нефти Ирана Ахмад Калебани сообщил, что еще до введения полномасштабных санкций производство сырой нефти в Иране снизилось в связи с «недостатком инвестиций в развитие и разработку нефтяных месторождений». В 2010 году Иран добывал в среднем около четырех миллионов баррелей нефти в день, а в прошлом году — 3,5 млн баррелей.

Советник Барака Обамы по вопросам национальной безопасности Том Донилон заявил со ссылкой на данные американского разведывательного сообщества и аналитического Института Брукингса, что наложенные на Иран санкции значительно ослабляют Исламскую Республику.

«Иран, на долю которого приходятся четвертые по величине запасы нефти в мире и который занимает второе место в списке производителей природного газа, страдает от последствий западных санкций гораздо больше, чем он официально признает», — полагает газета New York Times.

Особенно существенными могут оказаться долгосрочные последствия санкций в плане сокращения притока инвестиций и технологий в иранский нефтегазовый сектор.

Опасения бизнеса

Польская компания Polskie Gornictwo Naftowe i Gazownictwo недавно вышла из переговоров с Ираном об участии в освоении крупного газового месторождения Лаван в Персидском заливе.

Даже российские фирмы стали осторожнее подходить к сотрудничеству с Исламской Республикой, вероятно, опасаясь сами угодить под санкции на западных рынках. Так, компания «Татнефть» опровергла информацию иранских СМИ о своем будущем участии в разработке месторождения Загхех на юго-западе Ирана.

«Компания не заключала никаких соглашений или контрактов и не принимала на себя никаких иных обязательств в отношении нефтегазовых проектов в Иране», — говорится в заявлении на корпоративном веб-сайте.

Ключевую роль в сложившейся ситуации играет позиция Саудовской Аравии — страны, имеющей уникальную способность быстро увеличить поставки нефти на мировой рынок и компенсировать последствия санкций для Запада. Сигналы, поступающие из Эр-Рияда, также не дают Ирану оснований для оптимизма.

Король Абдалла на встрече лидеров шести арабских нефтедобывающих стран резко раскритиковал иранские заявления о возможности блокады Ормузского пролива. «Несомненно, вы все знаете, что нашей безопасности брошен вызов, и мы являемся мишенями», — сказал он.

Ален Жюппе выразил уверенность, что «некоторые страны» готовы увеличить добычу нефти в случае введения эмбарго против Ирана, хотя и «не очень хотят идти на такие меры».

По общей оценке экспертов, санкции заметно скажутся на иранской экономике, но не станут для нее полной катастрофой и, по оценкам большинства наблюдателей, не заставят Тегеран свернуть ядерную программу.

Михаил Крутихин склонен видеть в этом позитивный фактор. Если бы Иран оказался загнан в угол, пояснил он свою мысль, это могло бы подтолкнуть Махмуда Ахмадинежада к попытке блокировать Ормузский пролив, что почти наверняка привело бы к войне. В нынешней же ситуации все стороны конфликта воздержатся от «неадекватных и безрассудных действий», прогнозирует эксперт.

Артем Кречетников