Вертолеты загружают деньгами

На словах руководители центробанков передовых стран мира от Хирохико Курода до Марио Драги говорят, что идея «вертолетных денег» нобелевского лауреата Мильтона Фридмана пока далека от внедрения на практике. Но они во многом лукавят. Теория гораздо ближе к воплощению в жизнь, чем нам кажется, пишет в своей колонке редактор Bloomberg Марк Гилберт.

Триллионы евро, долларов, иен и фунтов стерлингов ушли в никуда. Экономический рост в развитых странах толком так и не возобновился. Видимость увеличения мирового ВВП сохранялась только благодаря Китаю (темпы роста которого из года в год падают) и США, которые начали отходить от последствий краха 2008-09 годов. Экономики остальных стран балансируют на угрожающей близости к нулю.

Разогнать потребление, инфляцию, а значит и производство, программы количественного смягчения не смогли. Этот подход действительно оправдал свое названия и помог смягчить последствия кризиса. Но не более того. Центробанкам пришлось пойти на еще более радикальные меры и снизить ключевые ставки (от которых зависит стоимость кредитных ресурсов) до нуля, а в некоторых странах – сделать их отрицательными. Задумка здесь была такова, что владельцам реальных денег будет невыгодно хранить их на счетах в банках (за это придется еще и доплачивать), поэтому они ринутся инвестировать в реальный сектор экономики. Но эффект от такого решения оказался неоправданно мал.

Что делать дальше – загадка. Объем гособлигаций с негативной доходностью (при погашении бумаг заемщик возвращает меньше денег, чем получил при их продаже) достиг феноменальных 10 триллионов долларов.  6 из них – это как краткосрочные, так и долгосрочные (до 10 лет) гособлигации Японии.

Токио может стать первым в истории экономики «тестировщиком» теории вертолетных денег. Разговоры о внедрении этого принципа уже дошли до высшего уровня  японских властей. Подобные идеи хоть и с оговорками и последующими оправданиями, звучали из уст Этсуро Хонды и Коиши Хамады – советников премьер-министра Японии Синдзо Абе. На прошлой неделе в Токио для разговора с Абе и Куродой прилетал и популяризировавший еще в 2002 году теорию Мильтона Фридмана, бывший глава ФРС США Бен Бернанке.

В консультациях правительство Японии нуждается очень остро – прогноз по инфляции в стране на этот год сократился с 1,2% до 0,4%. Это значит, что отрицательная учетная ставка, введенная в январе этого года, помогла японцам примерно никак. Да, тот же Этсуро Хонда размышляя о вертолетных деньгах оговаривается, что для Японии это очень рискованное предприятие, почти авантюра. Но о негативных учетных ставках когда-то тоже говорили нечто подобное.

Идею вертолетных денег нобелевский лауреат Мильтон Фридман озвучил в 1969 году, но по-настоящему известной она стала в 2002-м после одного из выступлений Бена Бернанке. Экономисты всегда воспринимали теорию по-разному. Но особого практического смысла в ней никогда не было. До сих пор.

Вертолетные деньги предполагают, что вместо покупки ценных бумаг на ошеломительные суммы, правительство и центробанк будут раздавать эти деньги конечному потребителю, то есть обычным гражданам. Просто так. Граждане видят деньги, не верят своим глазам, но пребывают в недоумении недолго, и начинают потреблять больше товаров. Это подгоняет инфляцию и стимулирует производство. Дает экономике нужную встряску.

Японские экономисты отмечают, что если на такой шаг и стоит пойти, то это должно быть единоразовое действие. О том, чтобы снабжать население бесплатными деньгами на постоянной основе, речь не идет. Этот нюанс только увеличивает шансы на реализацию идеи Фридмана на практике. И Япония – только один из вероятных первопроходцев в этом смысле, благоприятные условия для «разбрасывания денег с вертолета» сложились и в других странах «первого мира».

Во всяком случае письмо от 18 депутатов Европарламента с призывом пересмотреть политику количественного смягчения и обратить особое внимание на теорию вертолетных денег, уже получил и глава Европейского центробанка Марио Драги. Положение итальянца не столь отчаянное, как у его японского коллеги. Но игнорировать, а тем более смеяться над идеей Мильтона Фридмана, оба уже не могут.