Кто на выход? 

Первые 20 банков достигли показателя адекватности капитала 5%. На конец 2017 года они должны продемонстрировать адекватность на уровне 7%. Сегодня они все работают в части докапитализации, с проблемной задолженностью, снижением доли связанных кредитов. Есть сложности, но тем не менее, работа ведется. Мне видится, что там все более-менее нормально.

Следующие 20 мы тоже уже продиагностировали. И мы начинаем сейчас диагностику оставшихся 37 банков, которую закончим до сентября 2017 года.

Чего ожидать? Во-первых, первые 40 банков — это 98% активов банковской системы. 98% банковской системы сегодня имеют положительный капитал.

Что по остальным банкам. В третьей двадцатке (там мы брали даже 21 банк) десять совершенно не требовали докапитализации. В маленьких банках качество активов бывает порой даже лучше, чем в больших, и это отрадно.

Да, скорее всего, какие-то очень-очень маленькие банки еще будут покидать рынок. Потому что есть требование по достижению уставного капитала в размере 200 миллионов гривен к середине года. А у нас все еще есть банки, которые мы называем результатом банковского «бэби-бума». Они создавались под продажу, но поскольку изменились требования и к банкам, и к собственникам, то их просто никто не купит. 

Мы ожидаем принятия закона, который упростит консолидацию, и у нас уже есть заявленные банки, которые хотят объединиться. Количество банков будет уменьшаться, но на рынок это не повлияет.

«Дочки» российских банков

Они чувствуют себя очень несвободно. Они работают в режиме ограничений, и уже давно. У них есть ограничения по привлечению депозитов, по работе с активами. Естественно, мы стараемся эту ситуацию контролировать.

При этом российские банки докапитализировались. За 2016 год банки с государственным российским капиталом добавили в капитал $1,3 млрд. Порядка миллиарда в 2015 году.

Но что еще важно. Если посмотреть на размер их активов, кредитных портфелей, вкладов — они уменьшаются. Они уменьшаются с 2014 года. Только за прошлый год вклады населения в российских банках уменьшились почти на 2 миллиарда. Но их там все еще остается 22 миллиарда. Порядка 16 — средства юридических лиц. То есть суммарно порядка 37-38 миллиардов — это средства граждан и предприятий нашей страны. Кредитного портфеля, по-моему, 134 миллиарда. Это цифры, которые нас беспокоят, но они уменьшаются.

Финансовый мониторинг от них не выходит, кураторы там постоянно находятся, мы все контролируем, не даем им развиваться и наращивать отдельные операции.

Наша задача — не допустить негативного влияния на рынок. Мы уже говорили с вами о хрупком равновесии. Если сегодня 22 миллиарда гривен физлиц выплачивать через Фонд — это для рынка и для економики плохо… Поэтому наша позиция здесь такая: мы не видим угрозы со стороны российских банков для нашей экономики, но и особо радужного будущего для них мы тоже не видим. Поэтому им остается только уменьшаться или искать покупателя.

Платинум Банк

Возможно, Платинум вернется на рынок в качестве переходного банка. Но это уже не будет Платинум. Что такое переходной банк — это когда работающая часть бизнеса и пассивы должны перейти на другое юрлицо и продолжить работу. Если такая операция приведет к уменьшению выплат Фонда гарантирования, то это может сложиться. Но как Платинум-банк он уже не вернется.

Ответственность владельцев банков-банкротов

Не все банки, которые ушли с рынка, были доведены их собственниками до банкротства. У нас есть небольшая группа банков, где был форс-мажор (Крым, зона АТО).

Если мы начинаем смотреть на причины ухода банков, то в основном это кредиты, выданные связанным лицам. Можно это трактовать как доведение до банкротства? Нет. Но это прямое нарушение нормативных и законодательных требований Национального банка, которое привело к банкротству.

Финансовые преступления — очень сложные. Выписать нормы по ним в законе сложно. Достаточно сложный доказательный путь. При этом, к примеру, если кто-то из собственников сегодня готов свои обязательства выполнить, то, естественно, никакого преследования не должно быть.

Экс-владельцы банков-банкротов («Минфин») должны компенсировать государству ущерб. Со стороны Нацбанка мы будем с этим работать. Мы будем подавать и подаем иски, заявления для того, чтобы можно было заставить этих людей вернуть, реструктуризировать, компенсировать ущерб государству и физическим и юридическим лицам. Фонд, со своей стороны, тоже делает очень многое, количество исков огромное. Не работает правоохранительно-судебная вертикаль.