Об опыте
Если вы соглашаетесь на управленческую позицию в госсекторе, то вы должны соглашаться работать только в той сфере, в которой имеете опыт. Банковскому сектору я отдала 22 года жизни, и то мне потребовалось не менее трех месяцев, чтобы войти в зону полной компетентности и еще столько же — чтобы составить четкий план действий. А сколько времени потребовалось бы человеку без опыта во всех сферах банковского бизнеса — от казначейства коммерческого банка до инвестиционного банкинга? Не представляю.
О тактике
К сожалению, в стране, защищающейся от внешней агрессии, тактику иногда приходится менять. Нас, кстати, часто обвиняют в этом — мол, Нацбанк шарахается из стороны в сторону, заявляет о преданности рыночным идеалам, а сам вводит всевозможные административные ограничения. Но это объективная реальность: в разработанный план действий приходится вносить срочные коррективы, так как ситуация в стране очень непростая. Но глобальная цель у нас одна — это достижение ценовой стабильности и здоровая банковская система. А вот методы достижения в зависимости от окружающей действительности могут меняться.
О самообразовании
Я человек такого склада характера, что если мне что-то непонятно, то я не стесняюсь в этом признаться. Я готова расспрашивать собеседника до тех пор, пока не пойму всей сути предмета. Первое заседание с департаментом монетарной политики НБУ вместо двух часов затянулось на 15 — именно по этой причине. Более того, я нахожусь в бесконечном процессе самообразования. Новый опыт работы на государственной службе — это тоже часть данного процесса.
О первых шагах
Мои первые три встречи в статусе главы НБУ были с представителями департамента монетарной политики Нацбанка, Министерства финансов и «Нафтогаза Украины». Собственно, первая встреча отвечала на вопрос, как в государстве деньги появляются, а вторые две — куда они деваются.
О стратегии… Одно из наших достижений — это Стратегия развития финансового сектора до 2020 года и vision самого НБУ. Мы строим открытый центральный банк, независимый от политической конъюнктуры и интегрированный в европейское сообщество центральных банков. У нас есть пошаговый план действий по достижению этой стратегии.
О взгляде со стороны
Я очень люблю известное изречение: «Точка сидения определяет точку зрения». Оно как нельзя лучше объясняет существование многочисленных экспертов, которые лучше всех знают, что и как нужно делать.
То количество информации, которую ежедневно получает и анализирует Нацбанк, в десятки раз превышает объем информации, которой может оперировать любой из участников рынка. Это не означает, что я не прислушиваюсь к советам извне: я всегда читаю имеющуюся на рынке аналитическую информацию и консенсус-прогнозы. Но будем объективны: делая те или иные выводы, большинство внешних экспертов оперируют значительно меньшим объемом данных, чем мы. А потому наша задача — донести до участников рынка как можно больше информации для максимально глубокого анализа событий и трендов.
О мировых практиках
Вы мне, наверное, не поверите, но мы можем стать одним из самых прогрессивных центробанков в мире. Почему? У нас настолько отсутствует какая-либо устоявшаяся база, что мы хоть сейчас можем брать лучшие технологии и внедрять их. Все, никаких препятствий и никакого уже сопротивления системы. Весь мир хочет нам в этом помочь, причем именно лучшими технологиями, лучшими практиками. Бери и используй. Сейчас, например, нам помогают МВФ, Мировой банк, ЕБРР, причем не только в реформировании самого НБУ, нашей монетарной и кредитной политике, но и в обновлении нашей платежной системы и денежного обращения. Этим нужно пользоваться. Мир уходит вперед с такой скоростью, что необходимо быстро и эффективно внедрять новые технологии.
О «профессиональных чиновниках»
Признаться, я не понимаю, что это значит. Вызывают ли у меня опасения люди из бизнеса во власти? У меня вызывают опасения «профессиональные чиновники»!
Мне легко и приятно работать с людьми, которые что-то создали в жизни. Не просто достигли определенных должностей, а именно что-то создали. У таких людей мне понятна и их мотивация, и их ценности. А вот люди, выбравшиеся наверх, но ничего по дороге не «родившие» — ценного, осязаемого, они меня пугают. Не понятны их ценности. Они много говорят, не ценят чужое время, у них нет новых идей, их жизнь — это какие-то вечные «терки». И им так комфортно, а мне — нет. Потому что я знаю стоимость — реальную, денежную стоимость своих 10 минут и того, сколько я могу за это время сделать. Знаете, я очень люблю работать с МВФ — их таймлайны по внедрению тех или иных изменений не предусматривают времени на «толочь воду в ступе» и «тянуть кота за хвост».
О коррупции и бюрократии
У меня нулевая толерантность к коррупции и бюрократии, и об этом знает весь коллектив НБУ. Я неоднократно говорила о том, что на самом деле победить коррупцию проще, чем кажется на первый взгляд. Коррупция — это вертикально интегрированный бизнес, и если нет заказа сверху, а есть стопроцентное неприятие коррупции и воровства, то все очень быстро это понимают. Остается только наладить внутренние механизмы контроля и мониторинга на «опасных» направлениях — там, где вероятность повторения коррупционных действий довольно высока.
С бюрократией сложнее, она как спрут затягивает в свои недра даже молодых и прогрессивных людей. И здесь нужно решительно сражаться на всех фронтах, «из болота тянуть бегемота»…
О популизме
Популизм способен убить любое хорошее начинание, разрушить любую стратегию. Яркий пример — совершенно популистские поправки в бюджет, ограничившие зарплату госслужащего и чуть не убившие всю стратегию реформирования Национального банка. Это не преувеличение — в конце декабря, после принятия бюджета, обрубившего нам все возможности для обновления команды, мы были весьма опечалены. Эта совершенно популистская мера ставила крест на нескольких месяцах работы по созданию новой структуры НБУ, на поиске профессиональных людей для нее. Я не верю в бесплатную работу, бесплатных профессионалов. ОК, можно в течение нескольких месяцев работать на общественных началах, в качестве волонтера. Но дальше должна включиться финансовая мотивация: для профессионала она не первоочередная, но все-таки одна из ключевых.
Попытавшись ограничить вознаграждение госслужащего, парламент и некоторая часть правительства решили таким образом продемонстрировать украинцам, какие они бессребреники. А на самом деле они просто толкают страну туда же, откуда она с таким трудом пытается выйти.
Бесповоротность реформ — это приход сильных, самодостаточных, профессиональных и высокооплачиваемых менеджеров, которым просто не нужно будет ни с кем ни о чем договариваться.
О личных планах
На таких позициях, как моя нынешняя должность, есть один большой риск — сложно придумать, куда двигаться дальше, чтобы было так же интересно и так же масштабно. Я точно знаю, что я должна сделать в Нацбанке, и мы движемся в этом направлении. Это и есть наша программа реформ, где первый этап — очистка банковского сектора, второй — перезапуск всей системы и третий — стабильный и устойчивый рост банковского сектора. Так вот первый этап мы завершаем, второй параллельно начали, а третьему этапу нет предела… Поэтому главное — перезапустить систему и стать на путь финансовой стабильности и устойчивого роста. И тогда можно будет считать мою миссию выполненной.
До сих пор вся моя профессиональная жизнь была поделена на семилетние циклы: семь лет в ING, семь лет в ICU. Глава НБУ назначается тоже на семь лет, но я надеюсь справиться с поставленной задачей намного раньше.