Минфин - Курсы валют Украины

Установить
Angry

Angry

0 подписчиков11 подписок

Был на сайте 11 октября 2023 в 21:29

Мужской

Киев

На Минфине с 21 мая 2012

Заблокировать

Angry - блог

Записи

11

3 декабря 2014, 15:00

И приснился мне сон...

Олег СТРИЖАК. И приснился мне сон Когда я в разговоре касаюсь до этой темы, мне сразу говорят: а где доказательства, документы? А я говорю: а укажите истинный заговор, который оставил по себе хоть клочок бумаги с уличающей записью. Закулисье Истории (а всё важнейшее в Истории творится втайне от публики) очень редко открывается исследователю. К примеру, говорить о «двоевластии» в России после февраля 1917-го года — смешно, ибо почти все министры Временного правительства и все лидеры Совета были «братья» и вместе заседали в масонских ложах. А вот о чём они договаривались — этого мы не знаем. Февральский переворот в России в 1917-м году явился результатом заговора, который начался в сентябре 1915-го года. Об этом впервые заявил печатно Деникин в Париже в 1921-м году. Монархисты хотели силой вырвать у своего государя отречение, а в случае отказа — убить царя (большевики, когда убили государя в 1918-м году, лишь окончили замысел монархистов и масонов от 1916-го года). Потом появились в эмигрантской печати свидетельства о масонском заговоре. В действительности, там был сложный клубок четырёх заговоров: дворцовый (великие князья), генеральский (армия), заговор разведок Англии и Франции, и масонский заговор («центр» депутатов Думы, эсеры и меньшевики). Имеется обширная литература по сему вопросу, воспоминания участников заговоров и очевидцев, но — ни одного «документика». Хорошо, говорю я. Считайте, что всё нижеизложенное мне приснилось (удачно, что жанр сновидения избавляет меня от докуки дотошных ссылок на источники, всем известные). Вы помните паническую записку Ленина 24 октября 17-го года? «Теперь все висит на волоске», «Нельзя ждать!!! Можно потерять всё!!» Далее у Ленина две совершенно загадочные фразы: «Кто должен взять власть? Это сейчас неважно: пусть её возьмёт Военно-революционный комитет или „другое учреждение“… Взятие власти есть дело восстания; его политическая цель выяснится после взятия». Ленин напуган «удалением Верховского», об этом Ленин пишет в записке дважды. Кто такой Верховский? Почему — «неважно, кто возьмет власть»? О каком «другом учреждении» говорит Ленин? Генерал-майор А. И. Верховский был военным министром и одной из главных фигур в заговоре против Временного правительства. 20 октября Верховский в ультимативном докладе правительству потребовал немедленного заключения перемирия с Германией и Австро-Венгрией и демобилизации вконец разложенной армии. 24 октября Ленин узнал, что Верховский уволен в отставку. Ленин зря тревожился, военным министром стал заместитель Верховского генерал-аншеф А. А. Маниковский, который тоже был в заговоре (в 1918-м году Маниковский стал начальником Академии Красной Армии, его ученики в войне против Гитлера воевали уже генералами и маршалами. Когда Маниковский умер, в 1922-м году Академию РККА возглавил Верховский). В заговоре Октябрьского переворота был и главнокомандующий армиями Северного фронта генерал-аншеф В. А. Черемисов. Ещё в сентябре 17-го года Черемисов увёл подальше от Петрограда единственную опору Временного правительства — Конный корпус генерала Краснова. Черемисов растащил сотни и батареи корпуса по разным городам и селениям от Витебска и Ревеля до Новгорода и Старой Руссы. Корпус как боевая единица перестал существовать (генерал Краснов позднее писал, что это было «планомерной подготовкой к 25 октября»). 25 октября Керенский кинулся во Псков к Черемисову требовать войск для подавления Петрограда. Керенский назначил Краснова командующим армией и приказал идти на Петроград. Черемисов, будто в насмешку, дал Краснову 9 неполных сотен — 690 казаков, и 18 орудий. С этой «армией» Краснов 27 октября выступил на штурм Петрограда. В тот же день, 27 октября, генерал Черемисов прислал в Петроград для охраны Смольного сводный полк латышских стрелков из 12-й армии — 10 тысяч отменных бойцов, которые ни слова не знали по-русски и были готовы убивать всех, на кого укажут латыши-офицеры. «Поход» Краснова позорно захлебнулся. 30 октября казаки бросили генерала Краснова, ибо большевики объявили на фронте мир. Генерал Черемисов, по некоторым источникам, служил затем в Красной Армии и в 1919-м году громил армию Юденича на подступах к Петрограду. В заговоре был и подчинённый Черемисову командир развёрнутого в Финляндии 42-го армейского корпуса генерал-лейтенант Р. Ф. Вальтер. Когда 29 октября 1917-го года в Петрограде начался мятеж юнкеров, генерал Вальтер тотчас прислал по железной дороге крепкие, не затронутые фронтовым разложением пехотные части с артиллерией. Четыре юнкерских училища были расстреляны из пушек, мятеж был подавлен. Одна из частей генерала Вальтера — 428-й Лодейнопольский полк, с артиллерией, под командованием полковника Потапова был отправлен в Москву на подавление тамошнего мятежа юнкеров. Керенский пишет в мемуарах, что генералы нарочно позволили большевикам свергнуть Временное правительство, чтобы потом прихлопнуть большевиков. Западные историки согласны с Керенским. На деле все было иначе. Речь должно вести о противостоянии патриотов и «иностранцев». В начале марта 1917-го года государь, извещённый, что заговорщики намерены убить его самого, его жену и детей, подписал отречение в пользу младшего брата, великого князя Михаила. Михаил, растерявшийся, под нажимом и под угрозами «думцев», подписал отречение в пользу Учредительного собрания — которое решит, будет ли Россия монархией с царём Михаилом, или будет в России республика. Временный комитет Думы по спискам, заготовленным ещё с 1915-го года, создал Временное правительство, с единственной его задачей — в течение месяца или двух провести выборы и созвать Учредительное собрание. Совет рабочих и солдатских депутатов с почтением признал верховную власть масонского правительства. В том же марте началось разложение армии через провокационный «Приказ № 1» — «некие силы» уводили армию из-под власти дисциплины и подчинения старым начальникам. На фронте и в тылу отменялись подчинение и чинопочитание, учреждались солдатские комитеты, которые отныне решали, исполнять приказы командиров или нет. Результат превзошёл ожидания, солдаты поняли дело так, что «революционная свобода» — свобода выбора, свобода не воевать (в июле, после ужасного провала наступления, командующий фронтом генерал Деникин гневно выговаривал военному министру Керенскому: «не большевики разложили армию, а — вы, ваше правительство»). В апреле правительство, вместо того чтобы созывать Учредительное собрание, заявило («нота Милюкова»), что будет продолжать войну по обязательствам царизма. Возмущенные полки Петрограда вышли из казарм с оружием и окружили Мариинский дворец, где (как и при царе) заседали министры. Генерал Корнилов, командующий войсками Петроградского военного округа, вывел артиллерию, чтобы расстрелять мятежные полки. Политики испуганно заявили, что это — начало гражданской войны. Совет рекомендовал Корнилову убрать пушки. Корнилов подчинился, но подал в отставку. «Министры-капиталисты» тоже ушли в отставку. Составилось новое Временное правительство, с участием социалистов, которое решило — войну продолжать. Сталин приехал в Петроград из Сибири 12 марта, отобрал у Молотова руководство газетой «Правда» и заявил два своих главных тезиса: вся власть в России должна принадлежать Советам, а войско должно быть первейшим союзником пролетариата (12 миллионов людей в шинелях, с винтовками и пушками, обученные стрелять — страшная сила). Ленин приехал из Швейцарии (с десятками товарищей-«вождей»") 3 апреля. В прежние годы Ленин и Сталин сильно враждовали (конфликт между «бакинской группой» Фиолетова — Сталина и «парижскими господами» — Лениным и прочими. Имелись подозрения, что именно Ленин устроил арест Сталина в 1913-м году и отказал в организации побега Сталина из заполярной ссылки). Сталин категорически не принял тезисы Ленина (которые позднее были названы «апрельскими»). Петроградское бюро партии большевиков почти единогласно проголосовало против этих тезисов. Плеханов, старейший с.-д., в печати назвал эти тезисы «бредом». В большинстве своём с.-д. заключили, что Ленин окончательно порвал с марксизмом и сделался «бланкистом» и «бакунинцем». Известно, что Сталин и Ленин несколько часов говорили с глазу на глаз. После этого разговора Сталин стал в партии первым после Ленина. В ЦК большевиков было создано Военное бюро, которое возглавили Сталин и Дзержинский. Уже в мае разумные люди видели, что России не нужно воевать. Революция привела к разрухе. Фабрики закрывались повсюду — из-за нехватки сырья. В городах начинался голод, продовольствия по карточкам давали мало или не давали вовсе, а на рынке за время войны цены выросли в 13 раз. Производство военной продукции упало в три раза. Армия, разложенная «Приказом № 1» и декретами Временного правительства, стихийно не желала воевать. Армия уверилась, что «свобода» — это свобода бесчинств, дезертирства, преступлений. Каждый день войны стоил 56 миллионов рублей, а дефицит годового бюджета составлял 40 миллиардов. России был нужен мир. Германия, измученная войной, с осени 1916-го года по различным каналам искала возможности заключить перемирие с Россией (положение Германии ухудшилось тем, что в апреле 1917-го года США объявили Германии войну и начали отправку в Европу 1 миллиона солдат). В июне 1917-го года в Петрограде собрался 1-й Всероссийский съезд Советов (большевики имели на съезде десятую часть мандатов). В дни съезда большевики наметили на 10 и 11 июня вооружённое выступление с целью свалить правительство князя Львова (по сценарию «апрельских дней»), взять власть и заключить мир — чтобы немедленным заключением мира призвать массы на сторону большевиков. Руководили подготовкой выступления Сталин, Дзержинский, Стасова. Каменев и Зиновьев были против взятия власти, Ленин предпочёл выжидать. Возмущение съезда Советов было бешеным. Министр Церетели, с.-д. меньшевик, заявил, что «через ворота большевиков войдёт генеральская контрреволюция» (Церетели уже в июне почему-то увязывал большевиков с генералами). Съезд запретил большевикам демонстрацию. 9 июня всем казалось, что дело большевиков — кончено. Ленин почёл за лучшее скрыться, с 10 июня партией руководил Сталин. 18 июня правительство и военный министр Керенский, по требованию Франции и Англии, начали громадное наступление русских армий, которое в июле закончилось катастрофой. Керенский позднее путано напишет, что он не имел своей воли и был управляем из-за рубежа. Берберова, автор знаменитого исследования о масонах, говорила: «они дали масонскую клятву, которая по уставу превышает все остальные клятвы, даже клятву Родине, они дали клятву никогда не бросать Францию, и потому Керенский не заключил мира». «Июльские дни» в Петрограде — стечение чудовищных провокаций. 3 июля ЦК большевиков под руководством Сталина постановил: ни под каким видом не ввязываться в демонстрации анархистов. Но вечером 3 июля Зиновьев, Луначарский и «независимый с.-д.» Троцкий дали команду Раскольникову в Кронштадт, чтобы кронштадтский Совет прислал наутро 20 тысяч вооружённых матросов. Многие в июле 17-го года говорили, что за всей этой нарочитой неразберихой стояли некие «тёмные силы». Вероятно, так оно и было. В ночь на 5 июля в Петрограде были написаны два примечательных документа. Один — секретный меморандум британского посла Быокенена Временному правительству. Быокенен разговаривал с чужим правительством, как барин с лакеем, и указывал чужому правительству, что и как нужно делать далее. Другой документ — обращение Сталина к рабочим и солдатам Петрограда. Удивительно, но Сталин как будто читал меморандум Быокенена. В обращении Сталин писал, что теперь перед Россией два пути — или Россия станет колонией Англии, Америки, Франции, или Советы возьмут власть, заключат мир и Россия будет независимой державой. Вечером 4 июля Петроград был объявлен на военном положении, 5 июля в город стали прибывать эшелоны с войсками Северного фронта — казачьи полки, артиллерия, броневики. Мосты были разведены. Город опустел — только пугающее передвижение войск. «Тёмные силы» хотели в Петрограде крови, и большой крови. Утренняя пресса начала кампанию на тему «большевики — германские шпионы», в прессу были вброшены документы, собранные контрразведкой военного округа. В «Энциклопедии военной разведки России» (М., 2004) сообщается, что начальник Разведывательного управления Генштаба генерал-лейтенант Н. М. Потапов с июля 1917-го года сотрудничал с большевиками (значит — документы имеются, и когда они будут рассекречены, наши учебники преобразятся). Нужно, думать, что контакты генерала Потапова со Сталиным начались гораздо ранее. 1 июля 17-го года контрразведка Петроградского военного округа выписала — по делу «немецких денег» — ордера на арест 28 виднейших большевиков начиная с Ленина. Примечательно, что в этом списке не было Сталина, Дзержинского, Стасовой, — «кто-то» вывел всю «группу Сталина» из-под удара. После «июльских дней» Сталин был в Петрограде легальным политиком и общим миротворцем. Как представитель ВЦИК Советов он 5 и 6 июля вёл переговоры с правительством, с командованием штаба военного округа, с восставшими — и добился, чтобы каратели не спешили и чтобы восставшие сдались. Кровопролития удалось избежать. Мне видится, что генерал Потапов и Сталин явились реальными руководителями Октябрьского переворота (после Октября генерал Потапов стал начальником разведки Штаба Красной Армии). Уже в июле 1917-го года говорили, что «звезда Корнилова» взошла по воле английского посла Быокенена. В ходе провального наступления и катастрофы Корнилов стремительно рос в чинах — из генерал-майора, командующего армией, он в две недели стал генерал-лейтенантом, главнокомандующим фронтом, а затем генерал-аншефом и Верховным Главнокомандующим. В августе Корнилов был чрезвычайно уверен в себе — видимо, ему твёрдо пообещали, что он станет Диктатором. Сталин в газете «Рабочий путь» иронически называл генерала «сэр Корнилов» и писал об английских разведчиках в ставке Корнилова (видимо, Сталин получал сведения из надёжных источников). Кроме английской разведки, Корнилова усердно и практически поддерживали два крупнейших масона — бывший военный министр Гучков и действующий военный министр Савинков. Важно заметить, что в армии генерала Крымова, которую Корнилов двинул на Петроград, не было уроженцев русских губерний — только донские казаки и кавказцы. В бронемашинах сидели английские офицеры. Корнилов был слабый военачальник, когда ещё командовал дивизиями (генералы в мемуарах подтверждают это). План Корнилова был — Кавказская Туземная дивизия разворачивается в корпус, а затем вместе с Конным корпусом генерала Краснова разворачивается в Отдельную Петроградскую армию — и всё это на ходу, в эшелонах, в наступлении. Такой план несерьёзен. О заговоре Корнилова написано много, но гораздо интересней заговор других генералов — против своего Верховного Главнокомандующего Корнилова и против своего военного министра. К примеру, командующий Московским военным округом полковник Верховский в «корниловские дни» нейтрализовал у себя в округе всех прокорниловски настроенных офицеров и выделил пять полков для удара по Могилёву — ставке Корнилова (в декабре 1917-го года генерал Верховский мобилизовал дивизии Московского и Казанского военных округов — ив начале 1918-го года вышиб корниловцев и калединцев с Дона). Наступление Корнилова на Петроград погубили два генерала — главнокомандующий Северным фронтом генерал-аншеф В. Н. Клембовский и его начальник штаба и комендант Псковского гарнизона генерал-майор М. Д. Бонч-Бруевич. Они растащили сотню эшелонов армии генерала Крымова от Пскова по 8 железным дорогам и бросили эти эшелоны без паровозов в глухих лесах — без продовольствия и фуража (позднее Клембовский и Бонч-Бруевич служили в высоких чинах в Красной Армии). Если взглянуть, кто из русских генералов воевал и служил в Красной Армии, список будет велик. Первым должно назвать национального героя, гордость России, генерала от кавалерии, императорского генерал-адъютанта А. А. Брусилова, он вступил в Красную Армию в возрасте 66 лет и был инспектором кавалерии РККА. Царский военный министр, член Государственного совета генерал от инфантерии А. А. Поливанов. Царский морской министр, императорский генерал-адъютант адмирал И. К. Григорович, великое имя, создатель Морского Генерального Штаба, автор Большой и Малой судостроительных программ возрождения русского флота, автор Минно-артиллерийской позиции в Финском заливе — преподавал в Академии РККФ. Профессорами в Академии РККА были генерал-аншефы Данилов, Гутор, Зайончковский, в Красной Армии служили генерал-аншефы Шейдеман, Черемисов, Цуриков, Клембовский, Бслькович, Балуев, Баланин, Шуваев, другой Данилов, Лечицкий, вице-адмирал Максимов, генерал-лейтенанты Соковнин, Огородников, Надежный, Искрицкий. В Красной Армии генерал-лейтенант Селивачев командовал Южным фронтом и громил Деникина, генерал-майор Гиттис командовал армиями, Южным, Западным, Кавказским фронтами, генерал-лейтенант Д. Н. Парский командовал Северным фронтом, генерал-майор Петин командовал Западным, Южным и Юго-Западным фронтами, генерал-майор Самойло командовал Северным фронтом (где разгромил своего давнего приятеля и сослуживца по Генштабу генерала Миллера), а затем Восточным фронтом... Морскими силами Республики Советов командовали (последовательно) контр-адмиралы. М. В. Иванов, В. М. Альтфатер, капитан 1 ранга Е. А. Беренс, контр-адмирал А. В. Немитц. Балтийским флотом после Октября командовали вице-адмирал А. А. Развозов, контр-адмирал С. В. Зарубаев, контр-адмирал А. П. Зелёной, капитан 1 ранга А. М. Щастный. Капитан 1 ранга Б. Б. Жерве стал начальником Академии РККФ. Полковник Генерального Штаба П. П. Лебедев стал начальником Штаба Красной Армии, полковник И. И. Вацетис стал Главнокомандующим Вооружёнными Силами Республики Советов, полковник Генерального Штаба Б. М. Шапошников в Гражданскую войду был начальником Оперативного управления Полевого штаба РККА, — с мая 1937-го года начальник Генштаба РККА, затем — Маршал Советского Союза, в войну — заместитель Сталина в Наркомате Обороны, автор нашей победы под Сталинградом... В конце июля 1917-го года Керенский создал своё правительство из «капиталистов» и социалистов (все они были «братья» в ложе) и стал премьер-министром — означилось противостояние Керенского и Корнилова (которое позволительно трактовать как противостояние парижской ложи «Великий Восток» и английской разведки). В июле Керенский поклялся, что Учредительное собрание соберётся в сентябре. В те дни произошли значительные географические перемещения, которые сделали наименования «Зимний» и «Смольный» — символами Истории. Керенский уже задумал учреждение Предпарламента — и чтобы освободить для заседаний Предпарламента Мариинский дворец, перевёл заседания своего правительства в Зимний дворец, в Малахитовый зал. В это же время Таврический дворец (загаженный Советами до гнусности) — закрыли на ремонт, чтобы придать ему достойный вид к приёму членов будущего Учредительного собрания, преемника Государственной Думы. ВЦИК Советов и Петросовет нашли для себя поблизости большое здание с актовым залом — Смольный институт. Историки не могут разобрать, до какой степени Корнилов был в сговоре с Керенским, когда в июле и августе 1917-го года сознательно сдавал немцам Прибалтику — сначала неприступный Икскюльский укрепрайон, затем Ригу. Тогда же, в августе, Сталин писал в «Рабочем пути», что следующим шагом Керенского и Корнилова будет сдача немцам Петрограда. За вооружённый мятеж и попытку низвергнуть «законное» правительство генерал-аншеф Корнилов и более двадцати генералов-корниловцев были арестованы правительством Керенского. Правительство Керенского развалилось, и 1 сентября 17-го года Керенский создал новое правительство (4-е Временное правительство за полгода), Керенский вновь стал премьер-министром и объявил себя Верховным Главнокомандующим. В тот же день, 1 сентября Керенский внезапно, не дожидаясь Учредительного собрания, объявил Россию — Республикой. Выборы в Учредительное собрание были отодвинуты на ноябрь. 5 сентября Керенский велел готовить государственные учреждения Петрограда к эвакуации. 5 октября он объявил о переезде правительства в Москву (в те дни был вывезен из Петрограда в Казань весь золотой запас России, более 1 тысячи тонн золота — что имело тяжелейшие последствия для грядущей России, в 1918-м году золото было захвачено чехами, небольшую его часть Колчак сумел вывезти через Владивосток в Лондон, а остальное русское золото исчезло безследно). Корниловский заговор воспрял в ноябре 1917-го года. Начальник Ставки Верховного Главнокомандующего генерал Духонин категорически отказался исполнять приказ Временного правительства Ленина о заключении перемирия с Германией. Духонин освободил арестованных генералов Корнилова, Деникина, Лукомского, Маркова и прочих — будущих героев «Белого дела». В Могилёв мгновенно выслали из Петрограда спецгруппу, Духонин был убит, но корниловцы ушли на Дон). В сентябре 1917-го года Керенский, будто забыв про Учредительное собрание, вручил «судьбу России» неожиданному явлению — Демократическому совещанию (большевики там были представлены единицами, 5 октября Сталин увел фракцию большевиков из этого Совещания), совещание избрало странный орган — Совет Республики или Предпарламент — почти 6 сотен человек с чисто совещательными функциями при новом правительстве. Контр-корниловский заговор русских генералов продолжился действенно. Известно, что в начале сентября 1917-го года группа генералов — Самойло (будущий кавалер 2 орденов Ленина и 4 орденов Красного Знамени), Петин, другие (все — из разведки Генштаба) составили секретный план действий во благо России: немедленный мир с Германией и Австро-Венгрией, немедленная демобилизация вконец разложенной армии (6 миллионов солдат на фронте, 4 миллиона солдат в тылу, 2 миллиона дезертиров), выставление против германских и австрийских войск «завесы» — 10 корпусов, 300 тысяч штыков, наполовину — офицерского состава, чтобы под прикрытием этой «завесы» не позднее ноября 1917-го года начать формирование новой, Социалистической армии. Видимо, Ленин, сидючи в Финляндии, кое-что знал от Сталина об этих приготовлениях. Когда в сентябре Керенский собрал в Александрийском театре Демократическое совещание, то Ленин из Гельсингфорса яростно требовал от Сталина немедленно арестовать это Совещание — и взять власть. В 1924-м году Сталин с большой иронией вспоминал этот эпизод. Вместо имени Ленина он говорил — «некоторые товарищи требовали от нас», и далее: «вот пример людей, которые ничего не понимают в деле взятия власти». Генералы-антикорниловцы хороню понимали, что власть генералов в России вызовет только народную ненависть. Нужно было найти достойное учреждение, чтобы вручить ему власть. Таким учреждением мог стать 2-й Всероссийский съезд Советов. И в сентябре, через аппарат партии большевиков, началась ажитация за спешный созыв въезда Советов. ВЦИК Советов (который сидел уже в Смольном) колюче противился этому делу. Но искусственно подогретые «требования снизу» сделали своё: созыв съезда был назначен на 20 октября 1917-го года. В любом заговоре настаёт момент, когда круг посвященных резко расширяется, и информация начинает утекать. В начале октября весь Петербург знал, что 20 октября большевики будут брать власть. (Заметим, что ещё в сентябре заводской ремонт крейсера «Аврора», по приказанию свыше, был резко ускорен и готовность крейсера к выходу была назначена на 20 октября.) Все крупные газеты в Петрограде с 14 октября завели каждодневную рубрику «К выступлению большевиков». Ленин тайно приехал в Петроград где-то меж 7 и 10 октября. 10 и 16 октября состоялись два «исторических» заседания, на которых Ленин с неприятностью узнал, что члены ЦК, его вернейшие ученики, весьма кисло относятся к обещаемому перевороту. Большевики не хотели брать власть (это видно из мемуаров Раскольникова) и не понимали, зачем им это нужно. Некоторые, вероятно, испытывали просто страх — а вдруг их повесят, и торопились отмежеваться. 18 октября Каменев в газете Горького напечатал от своего и от Зиновьева имени заявление, что они — члены ЦК большевиков — против переворота. «Двадцатое октября» всех запугало и у всех навязло в зубах. ВЦИК и его председатель Дан почли за благо отстраниться от одиозной даты и перенести открытие съезда Советов на среду 25 октября. Заговорщики использовали последний шанс: 20 и 21 октября военный министр Верховский страстно убеждал правительство и Предпарламент немедленно начать мирные переговоры с Германией и Австро-Венгрией. Правительство уволило Верховского. 21 октября, в субботу, состоялось сверх-тайное заседание ЦК большевиков (о котором не знал Троцкий), где был утверждён секретный «практический центр» руководства переворотом от большевиков: Сталин, Дзержинский, Урицкий. Остаётся тайной, где, кем и когда было решено начать переворот 24-го числа, чтобы преподнести власть съезду Советов в подарок. На дополнительную подготовку оставались воскресенье и понедельник (погода была пасмурная и сухая, ночью плюс 1 по Цельсию, днем плюс 3, устойчивый западный ветер 8 м/сек). Когда Ленин 24 октября писал второпях свою ужасную записку: «Верховского прогнали! всё висит на волоске! неважно, кто возьмёт власть!..», в Петербурге, великом городе, столице недавней Империи, дело совершалось неторопливо. Специальные группы тихо овладевали почтамтом, телеграфом, телефонной станцией, вокзалами — все эти учреждения продолжали исправно работать, и публика ничего необычного не замечала, просто — на почте и телеграфе вводилась негласная цензура — какие письма и телеграммы дозволительно отправлять, а какие нежелательны. На телефонной станции вводилось прослушивание всех телефонных разговоров и разъединение разговоров ненужных. На вокзалах специальные люди садились рядом с диспетчером и советовали ему, какие поезда и эшелоны желательно пропустить, а какие лучше притормозить. Естественно, что всё это осуществляли не солдатня, а обученные своему делу офицеры. Заговорщики знали, что над ними нависает угрожающая лавина — 200-тысячный гарнизон Петрограда. Все мемуаристы отмечают трусливое настроение солдат Петроградского военного округа осенью 1917-го года. Собственно боевых частей в Петрограде (за исключением трёх Донских казачьих полков) не имелось. Горделивые гвардейские наименования — Преображенский полк, Павловский, и прочая, — прикрывали ленивое существование чрезмерно раздутых запасных батальонов, где новобранцев обучали ходить строем, колоть штыком соломенное чучело, — после чего из новобранцев формировали маршевые роты по тысяче человек и отправляли эшелонами на фронт. Мечта каждого петроградского солдата была избежать фронта. За это давали писарям взятки, офицерам делали подношения. В июле 17-го года обучение и отправка маршевых рот как-то сами собой прекратились. Солдаты жили в казармах, вволю бродили по городу (революционная свобода), вволю жрали положенные ещё от царя дармовое мясо и хлеб, вечера и ночи (читайте у Милицына) проводили в трактирах, в синематографах, с девками, а потом в казарме спали до полудня. Корнилов в августе был уверен, что гарнизон Петрограда останется безразличным к его наступлению на Петроград — так оно и вышло. В октябре солдаты дружно ненавидели Керенского и ругали большевиков. Главной задачей заговора было, чтобы солдаты не вылезали из казарм и чтобы казачьи полки не стали ввязываться в чужое им дело. Керенский позднее писал, что командующий войсками Петроградского военного округа полковник Полковников оказался предателем. Вероятно, Полковников был в заговоре, — в пользу этого говорит тот факт, что спецгруппы начали овладевать государственными учреждениями Петрограда в 10 часов утра 24 октября, а полковник Полковников доложил об этом по прямому военному телеграфному проводу Главнокомандующему генералу Духонину в Ставку в Могилёв, только в 10 часов утра 25 октября — когда уже было объявлено (на всю Европу, через радиостанции «Авроры», Новой Голландии и линкоров Балтийского флота, стоявших в Гельсингфорсе), что Временное правительство низложено. Но чтобы устрашить Петроградский гарнизон, в качестве мощного и энергичного противника зажиревшей солдатни — был двинут Балтийский флот. В октябрьском заговоре принимали важнейшее участие морской министр контр-адмирал Д. Н. Вердеревский, и недавний командир 2-й бригады крейсеров Балтийского флота, а ныне управляющий морским министерством капитан 1 ранга М. В. Иванов, и командующий Балтийским флотом контр-адмирал А. А. Развозов, а также подчинённый генерал-аншефу Черемисову начальник Приморского фронта и Морской крепости Петра Великого капитан 1 ранга Б.Б. Жерве, и начальник Военно-морского управления при главнокомандующем Северного фронта генерале Черемисове контр-адмирал В. М. Альтфатер. Все они были первоклассные, отважные боевые офицеры, командиры кораблей и соединений, все в боевых орденах (Иванов — золотое оружие за храбрость). В советской литературе, даже в энциклопедиях, утверждалось, будто Балтийским флотом в Моонзундском сражении командовал «большевистский комитет». Это — глупость и ложь. Как больничный кочегар не может заменить хирурга, так дюжина матросов не сможет командовать крейсером, тем паче в бою. Моонзундское сражение в октябре 1917-го года продолжалось 8 суток. Немцы с целью захватить Петроград собрали силы — 10 линкоров-дредноутов, 10 крейсеров, ещё почти 300 кораблей и судов, 100 самолетов, 25 тысяч десантных войск. Наш Балтийский флот мог противопоставить им только 2 линкора до-дредноутного типа, 3 крейсера, около 100 кораблей и судов, 30 самолетов, 16 береговых батарей и 12-тысячный гарнизон Моонзундских островов. Все офицеры были на своих местах. Командовали операцией штаб Балтийского флота и командующий флотом контр-адмирал А. А. Развозов. Все русские моряки с честью исполнили свой долг. Мы вынужденно отдали немцам Моонзундский архипелаг, — но немцы понесли тяжёлые потери и не рискнули прорываться далее, в Финский залив, в минные поля, к Петрограду. В военное время, на театре военных действий переход корабля из порта в порт — это боевая операция. На переход корабля отдаётся приказ штаба, составляется план перехода и подготовки боевых частей корабля. На корабле минимум за 12 часов до отхода от стенки нужно разводить огонь в топках, «поднимать пар» в котлах. Корабль должен получить боеприпасы и продовольствие, уголь (нефть) и смазочные материалы (всё это — в разных гаванях), получить карты с новейшей гидрографической и боевой обстановкой (идти по вчерашней карте — вылетишь на камни или подорвёшься на минах). О переходе корабля должны быть заранее оповещены все береговые посты наблюдения и связи и береговые артбатареи — громаднейшая штабная работа, и никакому «ревкому» она не под силу. При чём здесь «Центробалт», где заправлял Дыбенко? Этот Дыбенко был матрос-баталер, воровал у своих товарищей бушлаты, пошёл за это в штрафники, а в феврале 1917-го года объявил себя страдальцем царского режима. 25 октября 1917-го года в Морской канал Петрограда и в акваторию Невы были переведены из Ревеля и Гельсингфорса (по секретным фарватерам в наших минных полях) и Кронштадта — 1 броненосец (27 октября, когда началось наступление генерала Краснова на Петроград, броненосец «Заря Свободы», бывший «Император Александр Второй», стоявший у входа в Морской канал, был заменён гвардейским крейсером «Олег»), 2 эскадренных миноносца, 3 минных заградителя, 2 тральщика, 1 сторожевое судно, 1 учебное судно. 1 лёгкое судно, они доставили несколько сотен моряков, базовый госпиталь с персоналом, 2 тысячи винтовок, 1 миллион патронов (вместе с «Авророй», которая уже стояла в Неве, общая артиллерийская сила этой эскадры могла разрушить весь центр Петрограда). Грамотный военный моряк вам скажет, что такой переход и сбор кораблей и судов — отличная работа штабных офицеров. Временное правительство Ленина высоко оценило заслуги моряков в деле Октябрьского переворота — в ноябре 1917-го года контр-адмирал Развозов был произведён в вице-адмиралы, капитан 1 ранга Иванов был произведён в контр-адмиралы (впоследствии контр-адмирал Иванов будет инспектором Морских войск ВЧК). Вахтенный журнал крейсера «Аврора», относящийся к осени 1917-го года, был найден в 1937-м году при обыске в сейфе одного из арестованных большевистских «вождей». В вахтенном журнале отсутствовали (вырваны «с мясом») страницы с записями последних десяти дней октября 1917-го года. Зачем крейсер «Аврора» вечером 24 октября вышел на фарватер Невы? Казённая версия говорит: «вечером 24 октября прибыл на «Аврору» из Смольного гонец и передал революционный приказ — выйти к Николаевскому мосту и разогнать юнкеров, и «Аврора» тотчас вышла к мосту, и разогнала юнкеров». На «Авроре» были 24 паровых котла, и чтобы к вечеру держать нормативное давление пара в котлах 17 атмосфер и в паровых машинах 15 атмосфер, нужно было разводить пары с раннего утра. Перемещение могучего крейсера — невозможно без предварительной разработки в штабе флота. Чтобы «напугать юнкеров», «Авроре» не было нужды шевелиться. «Аврора» стояла у стенки завода в 550 метрах ниже Николаевского моста. С такой дистанции хороший пулемётчик смахнёт папиросную пачку. Корабль, стоящий в заводе, имел на борту небольшое количество угля — чтобы отапливать жилые отсеки (от малого котла) и чтобы крутить динамомашину — для освещения помещений и подачи электропитания на приборы и механизмы. Чтобы крейсер «Аврора» отошёл от стенки, на него нужно было загрузить минимум сто тонн угля (достаточно, чтобы дойти из Петербурга до Ревеля или Гельсингфорса). Значит, кто-то отдал предписание командованию Угольного порта, в Угольном порту загрузили на баржу уголь, и буксир притащил эту баржу в Неву, к борту «Авроры», а нижняя команда крейсера, три сотни матросов и унтеров, в течение нескольких часов поднимала уголь из баржи на борт и раскидывала его по 20 нижним угольным ямам, и закончилось это не позднее 23 октября, ибо утром 24 октября кочегары уже бросали уголь в топки крейсера. В одной из научных книг сталинского времени (1951) говорится, что крейсер «Аврора» получил боевой приказ на выход из завода ещё 22 октября. Кораблю, стоящему в заводе, запрещено иметь на борту боезапас. Если на «Авроре» 25 октября имелись снаряды и заряды — значит, кто-то заранее, через сложный механизм штабной бюрократии, отдал приказ начальнику артскладов форта Ино отгрузить, по секретному перечню, боезапас для крейсера «Аврора», и приказ в Военный порт о переходе буксира с баржой, и приказ — самым различным службам и боевым соединениям — на боевое обеспечение этого перехода. Ночные переходы кораблей и судов в Финском заливе, ввиду минной опасности, были запрещены. Стало быть, не ранее середины дня 25 октября буксир притащил баржу с боезапасом к борту «Авроры» и верхняя команда, на виду у Петербурга, стала перегружать боезапас в артпогреба крейсера. «Аврора», отойдя от стенки завода, никак не приближалась к Николаевскому мосту, а напротив, отошла вниз по течению и встала на якоря, — а 25 октября в Неву вошёл эскадренный миноносец «Самсон» (совершивший переход в Петроград из Гельсингфорса) и встал на фарватере выше «Авроры» по течению — меж «Авророй» и Николаевским мостом. «Самсон» своим корпусом и своими пушками прикрыл «Аврору» от возможного обстрела из города. В 1917-м году «Самсон» (случайно или нет получил он имя библейского богатыря) был новейшим и лучшим эсминцем Балтийского флота. В боевой диспозиции на Неве 25 октября «Самсону» была отведена главная роль (видимо, что не случайно в 1923-м году «Самсон» получил новое имя — «Сталин», он был образцовым кораблём Краснознамённого Балтфлота, а в 1936-м году стал первым военным кораблём, который прошёл за ледоколами через льды но Северному морскому пути). У одного мемуариста промелькнуло, что крейсер «Аврора» отошёл от заводской стенки затем, что на «Авроре» находился запасной штаб восстания. А очевидец мирный житель (Дубнов) записал в дневник 28 октября: в городе говорят, что когда войдут войска Керенского, большевики сядут на «Аврору» и уплывут в Кронштадт. Вероятно, здесь и заключается правда: в случае неудачи истинные руководители переворота должны были эвакуироваться на «Аврору» (плавучую крепость) и, под прикрытием огневой мощи эскадры, уйти либо в Ревель, к генералу Черемисову под крыло, либо в Гельсингфорс, к адмиралу Развозову. В 1960-е годы А. В. Белышев, который в октябре 1917-го года был председателем судового комитета на «Авроре», рассказал, что носовое 6-дюймовое орудие крейсера не стреляло и никакого «сигнала к штурму» посредством орудийных выстрелов не отдавалось. Просто — в девятом часу вечера на «Авроре» дважды выстрелила кормовая зенитка (со времён Петра Великого двойной выстрел кормового орудия являлся приказом «шлюпкам к борту»). На «Авроре» стояли новейшие зенитки Лендера калибром 3 дюйма, длина ствола 2,3 метра, они били в высоту на 6 вёрст, и звук их выстрела был сильным. Красный фонарь над Петропавловской крепостью также не являлся «сигналом к штурму Зимнего». Башенка с сигнальной мачтой на Нарышкином бастионе была главным постом оповещения кораблей на рейде реки Нева (для чего её и построили в 1731-м году — по проекту Трезини). Днём 25 октября для кораблей, вошедших в Неву, на сигнальной мачте над рейдом был поднят чёрный цилиндр — с любого угла он смотрится как чёрный квадрат, а с наступлением темноты чёрный квадрат положено заменять красным «огнём». Этот сигнал означал: высота воды 4 фута выше ординара (при маневрировании у берегов крайне важно знать глубину под судном). Вёлся ли вечером 25 октября артиллерийский огонь из Петропавловской крепости по Зимнему дворцу? (В крепости имелись 6-дюймовые и 3-дюймовые орудия, от крепости до дворца — 500 метров, стрельба была бы расстрелом в упор). У историков находим самые различные сведения. Одни пишут — был 1 выстрел из крепости, другие — 8 выстрелов, третьи — что пушки крепости выстрелили по дворцу 35 раз. Одни историки пишут, что крепость стреляла холостыми, другие — что разрывными снарядами, третьи — что пушки из крепости били шрапнелью. Нужно думать, что правду пишет очевидец и участник событий (Суханов): артиллеристы крепости вообще отказались стрелять и заявили о своём нейтралитете. А чтобы избежать провокаций комиссаров, артиллеристы сняли с орудий панорамы и слили масло из цилиндров отката. Видимо, впоследствии комиссары, которые «командовали» в тот вечер в крепости, устыдились своей беспомощности и наврали — кто как умел. Имел ли место вечером 25 октября «штурм Зимнего дворца»? Это — смотря по тому, какой смысл мы будем вкладывать в термин «штурм». 24 октября Керенский, Верховный Главнокомандующий, твердо верил, что у него имеются верные части, которые раздавят большевиков. Он говорил в Предпарламенте, что с Северного фронта, от генерала Черемисова уже идут эшелоны с казаками, пехотой, артиллерией, броневиками и что уже отдан приказ об аресте Ленина. В ответ меньшевистская с.-д. фракция Предпарламента предложила Керенскому немедленно заключить мир на фронте и передать помещичьи земли крестьянским земельным комитетам — но Керенский такими вопросами не интересовался. Ночь на 25 октября Керенский провёл в здании Главного штаба военного округа на Дворцовой площади — в совещаниях с военными и в ожидании эшелонов с верными войсками. В 9 часов утра Керенский собрал министров в Главном штабе (Главный штаб, пишет очевидец, являл дикую картину — в рабочий день сплошь пустые кабинеты, разбросанные бумаги, ни дежурных адъютантов, ни одного часового ни снаружи здания, ни внутри). Керенский сообщил министрам, что эшелоны уже идут на Петроград и что он едет им навстречу. Свои автомобили Керенскому казались ненадёжны, он попросил машину у американского посла и, не позже полудня, на мощной машине с флажком США выехал в Лугу (далее его понесло во Псков, в Остров). Министры перешли через площадь в Зимний дворец, в Малахитовый зал. Примерно в 1 час дня в Мариинский дворец вошла группа вооружённых людей, которые предложили депутатам Предпарламента покинуть дворец, — депутаты разошлись, довольные, что их не арестовали. В это время к Зимнему начали подтягиваться войска, верные правительству. На площади меж Александровской колонной и дворцом высились штабеля брёвен в сажень длиной — дрова на зиму для отопления дворца. Получилась неприступная баррикада. На штабелях установили пулемёты, между штабелями поставили пушки, за штабелями укрылись казаки с лошадьми и прочие защитники дворца (их число называют различно — от 3 тысяч до 8 тысяч человек). Со стороны Адмиралтейства дворец укрывала высокая ограда, в саду за оградой также поставили пулемёты. Набоков пишет, что в 3 часа дня площадь была оцеплена верными правительству солдатами, публика гуляла по тротуарам, во дворец впускали по пропускам. В седьмом часу вечера, когда Набоков покинул дворец, площадь была окружена восставшими. Примерно в 7 часов вечера Чудновский от имени ВРК предложил министрам сдаться по-хорошему, и дал на раздумье 20 минут. Министры отказались сдаться. Они верили, что через полчаса, через час в город ворвётся Керенский с войсками. Уже стемнело, все ждали — неизвестно чего. «От нервов» началась редкая перестрелка. «Нападающие» попрятались в Александровском саду, на Невском, под аркой Главного штаба, на Мойке, в Миллионной улице. Изредка стреляли пулемёты. Внезапные орудийные выстрелы (зенитка «Авроры») прибавили нервозности. (Утром узналось, что за вечер и ночь возле дворца были убиты 2 человека и 9 ранены.) Перестрелка затихала, и Чудновский ходил к защитникам дворца на переговоры. Ушёл от дворца казачий полк. Ушли юнкера-артиллеристы с пушками. Ушёл женский батальон. Именно в это врем» беззвучно происходил не штурм — а захват дворца. Дворец, чёрный и мрачный (он был сплошь выкрашен в тёмно-красный цвет) высился без единого огонька в окнах. Небольшая группа обученных людей (боевики Дзержинского и диверсанты разведки Генштаба) проникла во дворец через подвал, вырубила дворцовую электростанцию (которая до сих пор ржавеет во дворе) и принялась, без выстрела, зачищать дворец. Задача непростая — во дворце более тысячи помещений, работать нужно было в темноте, а было велено никого не убивать и не увечить. В течение примерно четырёх часов дворец был без шума зачищен. Разоружённых юнкеров и офицеров, человек семьсот, согнали вниз, в вестибюль и включили свет (очевидцы вспоминают, что у юнкеров и офицеров был ужасно перепуганный вид). Тогда, примерно в 1 час ночи, Чудновский ввёл свой небольшой отряд во дворец — арестовывать министров. Юнкеров и офицеров отпустили на все четыре стороны. Арестованных министров увели под конвоем в Петропавловскую крепость. Вот тут начался «штурм Зимнего дворца», показанный Эйзенштейном — озверелые тысячи «красногвардейцев» бросились грабить дворец. (После переворота в правительстве Ленина поставили вопрос — расследовать массовый грабёж в Зимнем дворце, наказать виновных, вернуть ценности, «народное достояние», но дело заглохло — не до Зимнего дворца было в те дни). «Красная гвардия» — отдельная песнь. Началу её положили большевики в конце апреля 1917-го года, учредивши охранные отряды «Рабочей гвардии». Денег (кайзеровских) большевики не жалели (только за покупку типографии для «Правды» и выписку из Швеции новейших ротационных машин они легко выложили полмиллиона рублей), и «рабочегвардейцам» очень хорошо платили. Этими отрядами без труда завладели анархисты и перекрестили их в «красную гвардию» (два цвета анархии — красный и чёрный). В те дни милиция (замена царской полиции) составлялась из профессиональных воров и беглых арестантов. Уголовная дрянь что помельче ринулась в «красную гвардию». Боец этой «гвардии» получал в месяц от 50 до 100 рублей (50 рублей получали учитель гимназии и хороший рабочий, 70 рублей получал рабочий высокой квалификации, 100 рублей получал младший офицер на фронте). '«Красногвардеец» имел красную повязку, огнестрельное оружие, юридическую неприкосновенность и владел безграничным правом грабить и притеснять (про этих «красногвардейцев» писал Блок: «на спину б надо бубновый туз», «запирайте етажи, нынче будут грабежи»). Важнее другое — за шумной ширмой «красной гвардии» Дзержинский и его люди с мая по октябрь 1917-го года на глухих пустошах и в лесах Петербургского уезда обучали и тренировали собственные отряды боевиков — по всей программе профессиональных диверсантов. Эти боевики Дзержинского, совместно с диверсантами разведки Генерального Штаба, малыми группами тихо овладевали Петроградом 24 и 25 октября (эти люди позднее составили ядро секретных спецгрупп ВЧК). Когда, применительно к октябрю 1917-го года, мы встречаем в литературе термин «красногвардеец», нужно относиться к нему с осторожностью и постараться различить, где речь идёт о диверсантах Дзержинского, а где — о грязных бандах уголовников. В августе, в «корниловские дни», Керенский в панике распорядился выдать «народу» 50 тысяч винтовок и море патронов — для «защиты Петрограда». Нетрудно догадаться, в чьи руки попали те винтовки. В гордых книжках про Октябрь мы читаем, что «в дни Октября революционный пролетариат имел 40 тысяч красногвардейцев», а в книжках по истории ВЧК читаем, что «в ноябре 1917-го года Петроград терроризировали 40 тысяч вооружённых бандитов». Видимо, речь идёт об одних и тех же людях. Вооружённые силы ВЧК были созданы для уничтожения «красной гвардии». В феврале 1918-го года правительство Ленина ввело смертную казнь за бандитизм (смертная казнь в России была «навечно» отменена первым Временным правительством в марте 1917-го года). В марте 1918-го года начальник ПетроЧК Петере докладывал Петросовсту и Дзержинскому в Москву, что все усилия его ведомства «поглощает борьба с бандитизмом». В том же марте «красная гвардия» была объявлена вне закона. Петросовет постановил, что всякий, имеющий незарегистрированное оружие, будет расстреливаться как налётчик. Тысячные банды «красной гвардии» кинулись бежать из Питера. В мае 1918-го года Горький в своей газете «Новая жизнь» приводил свидетельства, как банды «красногвардейцев» численностью до нескольких сотен человек грабят сёла в Петербургской губернии, убивают, пытают, обкладывают крестьян контрибуцией. В том же мае отряд «красной гвардии» под командованием штабс-капитана Наумова захватил и начал грабить Царское Село. Была изрядная битва за Царское Село, и части «особого назначения» ВЧК перебили «наумовцев» как собак. В течение лета полки «особого назначения» уничтожали «красногвардейцев» в Луге, Гатчине, Новой Ладоге, Тихвине (официально это звалось «подавление кулацких восстаний», но какие же могли быть «кулацкие восстания» в городах?). К сентябрю 1918-го года «красная гвардия» была истреблена. Интересный вопрос — а кто всё-таки руководил переворотом? Казённые учебники дружно говорят — Ленин. Но Ленин, как явствует из всего, был при этом деле «посторонним». Он лишь писал бесконечные «советы постороннего». Троцкий, который вообще не был причастен к делу переворота и которого большевики с конца сентября 17-го года держали в Петросовете как ширму, чванно утверждал, что поскольку Комитет обороны (впоследствии Военно-революционный комитет) числился при Петросовете, где председал Троцкий, то автором революции в Октябре является Троцкий. В действительности, все «военно-революционные приказания», которые рассылались по Петрограду от имени Петросовета, были подписаны вовсе не Троцким, а Лашевичем (в 1918-м году Лашевич будет командовать 3-й армией РККА). Чем занимался ВРК? Он беспрерывно заседал. Троцкий пишет, что «Сталин не мог руководить восстанием, потому что Сталин ни разу не появился на заседаниях ВРК». Потому-то Сталин и не появлялся на заседаниях ВРК, что безсмыленный ВРК ничем не руководил, а только взывал к бандитской «красной гвардии». Председателем ВРК в Смольном неотлучно сидел Подвойский — он позднее считал, что именно он совершил революцию. Кроме ВРК, существовал ещё Полевой штаб ВРК, с Антоновым в начальстве (в Петропавловской крепости). Антонов впоследствии утверждал, что именно он сочинил «план восстания». Имелся еще, помимо ВРК и Полевого штаба, — Военно-революционный центр (Сталин, Дзержинский, Урицкий, Бубнов, Свердлов). Свердлов отношения к перевороту не имел, он сидел «на партии» и был поглощён организацией и сколачиванием большевистской фракции грядущего съезда Советов. А в 1924-м году вдруг выплыло, что в конце октября 1917-го года работал в Петрограде совершенно тайный «практический центр», три человека: Сталин, Дзержинский, Урицкий. Троцкий был в ярости, Троцкий писал, что Сталин не мог руководить революцией, потому что «Сталина никто нигде не видел». Троцкий писал с издёвкой: «что это за руководящий центр, о котором никто не знал». Вот потому никто и не видел Сталина, что Сталин вместе с генералами русской военной разведки, занимался делом. А где был Ленин? Примечательно, что в «октябрьские дни» Ленина тоже никто не видел. Естественно, что Ленин тихо сидел возле Сталина. В последние дни накануне переворота Ленин прятался на Сердобольской, дом 1 (под окном свистели паровозы, станция Ланская, чуть что — сел на поезд, и через 20 минут ты в Финляндии). Никто, кроме Сталина, не знал ленинского адреса. Члены ЦК поддерживали связь с Лениным только через Сталина. Принято считать, что Ленин ушёл из дома на Сердобольской ближе к полуночи. Этого не могло быть, ибо Ленин ехал к Литейному мосту на трамвае, а трамваи 24 октября перестали ходить в 6 часов вечера. Как уходил Ленин из дома на Сердобольской — тоже никто не видел. В квартире Ленин был один. Свешников пишет, что Ленин ушёл и оставил записку. В шестом часу вечера за Лениным пришел неизвестный «связист», посланный Сталиным (»связистом» тогда назывался в армии офицер связи, переносящий поручения от командующего к командующему). Далее Ленина никто не видел. В 3 часа дня 25 октября Ленин появился в Смольном на заседании Петросовета, коротко выступал — и вновь исчез. Его не было вечером 25 октября на открытии съезда Советов. Вновь Ленин появился Б Смольном только поздним вечером 26 октября, когда дело переворота было решено. Где находился истинный штаб переворота? Какими непременными качествами должно обладать это помещение? Оно должно быть неприметным (само собой). В нём должны находиться средства военной спецсвязи (только люди слабого мышления, вроде Троцкого или Антонова, способны вообразить, что возможно руководить воснно-государственным переворотом по городскому телефону). Оно должно находиться на набережной, желательно — на берегу Невы (чтобы в случае заминки руководители заговора могли мгновенно сесть в моторную лодку и уплыть к крейсеру «Аврора». А все Троцкие, Каменевы, подвойские, антоновы, чудновские и прочие, весь съезд Советов — оставлялись врагу на растерзание. Заметим, что два важнейших руководителя переворота — военный министр генерал Маниковский и морской министр адмирал Вердеревский, члены правительства Керенского, вечером 25 октября сидели в Зимнем дворце — в случае неудачи заговора они имели бы абсолютное алиби. Оба они были выпущены на свободу утром 26 октября, а прочие министры сидели в Петропавловской крепости, в ужасных условиях, до января 18-го года). Дом должен иметь проходные дворы к соседним улицам, чтобы агенты могли приходить и уходить незамеченными. Единственно возможное и пригодное место — рядом с Литейным мостом, на Неве, Воскресенская набережная, дом 28. Жилой дом, а во втором его этаже — контрразведка Петроградского военного округа. Отсюда вели проходные дворы на Шпалерную. Именно на Шпалерной «связист», который вёл Ленина к Сталину, показал юнкерам такой «документик», что те щёлкнули каблуками, а «связист» и Ленин исчезли в ночных (в седьмом часу вечера уже была ночь) проходных дворах. Переворот был затеян за день до съезда, чтобы вручить власть съезду — и сразу заключить мир. Но выяснилось, что съезд не хочет брать власть. Делегаты не понимали, зачем они собрались. Из анкет делегатов-большевиков видно, что многие большевики из глубинки не хотели «власти Советов» — они хотели «демократии» и даже «коалиции» — власти совместно с «буржуями». Съезд открылся в Смольном (загаженном, заплёванном, плохо освещённом) 25 октября в 11 часов вечера, когда на Дворцовой площади шла вялая стрельба. Съезд возмутился против «насилия». Мартов заявил, что происходящее — «военный заговор за спиной съезда» (видимо, Мартов, человек умнейший и хорошо информированный, что-то знал о «генеральском» закулисье происходящего переворота). Арест министров, которые почему-то не разбежались утром, а заперлись за штыками в Зимнем дворце, был нужен заговорщикам, чтобы предъявить этот арест съезду Советов как неоспоримый факт низвержения прежней власти. В четвёртом часу утра Каменев зачитал съезду телеграмму Антонова о том, что Временное правительство арестовано. Большевики имели на съезде менее половины мандатов. Догадайся эсеры и меньшевики объединиться — они бы сформировали своё правительство. Но правые эсеры и «чистые» меньшевики, в знак протеста и негодуя, покинули съезд. Большевики получили большинство и приняли «Декрет о мире». Керенский в эмиграции писал: «Если бы мы заключили мир, мы бы и теперь правили в Москве». Ленин в 1919-м году на конгрессе Коминтерна говорил: «Наша революция в октябре семнадцатого года была — буржуазная». Первое правительство Ленина, созданное 27 октября (9 ноября) 1917-го года, называлось Временным. Съезд дал этому правительству срок полномочий ровно на 1 месяц — до 27 ноября, на этот день съезд назначил открытие Учредительного собрания. 12 ноября прошли выборы в УС, большевики получили четверть голосов, эсеры — больше половины. Имелась реальная угроза, что УС, руководимое лидерами эсеров (масонами) потребует продолжения войны. В вопросе войны и мира Ленин и Сталин даже в своём ЦК и в правительстве находились в меньшинстве. Вероятно, что под нажимом генералов, созыв УС отложили до 5 января 1918-го года — в надежде, что до этого дня удастся подписать с Центральными державами мир (проект этого сепаратного перемирия и мирного договора разрабатывался в русском Генштабе). 3 декабря в Брест-Литовске начались переговоры. России воевать было нечем. Фронта не было. Траншеи на десятки вёрст стояли под снегом без единого солдата. Новая Социалистическая армия набиралась (за хорошее жалованье) туго. К 1 января удалось завербовать лишь 700 добровольцев. Споры в Брест-Литовске (делегацию от России возглавляли Каменев и Иоффе) не давали результата. 3 января» 1918-го года в России произошёл настоящий государственный переворот. ВЦИК Советов, где большевики имели большинство — 62 процента, издал декрет, по которому Россия объявлялась Республикой Советов р., с. и кр. депутатов. Отныне и навсегда вся власть в центре и на местах принадлежала Советам. По этому декрету, Учредительное собрание становилось учреждением устаревшим и беззаконным. 10 (23) января 3-й Всероссийский съезд Советов (с большинством большевиков) утвердил этот декрет — в этот день в России наступила Советская власть. Подписывать мир с Германией, Турцией, Болгарией и Австро-Венгрией послали министра иностранных дел Троцкого, военными экспертами при нём были генерал Самойло и адмирал Альтфатер. Сохранились ленты телеграфа спецсвязи — на многие вопросы Троцкого премьер-министр Ленин отвечает: «нужно посоветоваться со Сталиным» (очевидно, что Сталин находился на связи с генералами Генштаба). Германия, и в особенности Австро-Венгрия, неимоверно жаждали мира, в Вене и Берлине сотни тысяч людей выходили на улицы, требуя еды. Троцкий 11 февраля отказался подписать мир, хотя немцы и австрийцы ему прямо говорили: тогда вы получите войну (теперь мы знаем, что Троцкий был агентом администрации президента США, и очевидно, что Троцкий исполнял веление хозяев — любой ценою удержать 130 германских дивизий на Восточном фронте). 18 февраля 72 германские и австрийские дивизии двинулись в наступление, забирая тысячи брошенных пушек и миномётов, пулемётов, грузовиков, огромные склады боеприпасов и снаряжения. 20 февраля из Петрограда в Двинск спешно выехали парламентёры — умолять о перемирии. Ленин всегда презирал слово «отечество», он утверждал (по Марксу), что у пролетария не может быть Родины. Но 21 февраля Совет Народных Комиссаров выпустил воззвание: «Социалистическое Отечество в опасности!». В тексте воззвания-декрета видна твёрдая генеральская рука (многие пункты этого декрета дословно перешли в Постановление ГКО от 3 июля 1941-го года). Почему 23 февраля — «день рождения Красной Армии"? Это был позорный день бегства русских солдат-наёмников. Немцы без боя заняли Нарву и Псков (где шла безумная матросская пьянь: военный и морской министр ленинского правительства матрос-баталер Дыбенко справлял свою свадьбу с любвеобильной Коллонтай — от чего осталось присловье: «как Дыбенко с Коллонтай пропили Псков"). Дело, видимо, в том, что 22 февраля из Могилёва в Петроград приехала большая группа генералов во главе с начальником штаба Ставки Верховного Главнокомандования генералом М. Д. Бонч-Бруевичем. Вечером они встретились с Лениным и Сталиным. Трудный разговор продлился до утра. Речь шла о спасении России. Требования генералов: немедленное заключение мира, на любых условиях, национализация всей оборонной промышленности — горнорудной, металлургической и прочая (с этим требованием группа генералов во главе с начальником Главного Артиллерийского управления генералом А. А. Маниковским обращалась к царю еще в 1916-м году — ответа, естественно, не последовало), новая армия строится на основе всеобщей воинской обязанности, запретить все солдатские комитеты и советы, никакого обсуждения приказов, железная дисциплина, за воинские преступления — расстрел. Ленин принял все требования. В тот же день, 23 февраля 1918-го года, Ленин имел самую тяжёлую свою битву. Его ЦК дружно и категорически выступил и против мира и против «царской» армии. После долгих часов крика Ленин ультимативно заявил, что уходит из ЦК. Поздней ночью предложения Ленина были приняты: 7 голосов за, 4 против, 4 воздержались. Рождение новой армии получило первичное оформление. Ленин в те дни писал: «после 25 октября мы — оборонцы, мы теперь за защиту Отечества». 3 марта был подписан мир (на условиях втрое худших, чем это могло быть в декабре 1917-го года). 4 марта в Республике Советов был учреждён Высший Военный совет, его возглавил генерал Бонч-Бруевич. Басню «Троцкий — создатель Красной Армии» сочинил Троцкий (многие дурачки ей верят). Армию создавали генералы и офицеры старого русского Генштаба. С марта по май была проделана громаднейшая работа. Были написаны, на опыте трёх лет войны в Европе, новые Полевые уставы для всех родов войск и их боевого взаимодействия — лучшие уставы в мире. Была создана новая мобилизационная схема — система военных комиссариатов (она служит России до сих пор). Красная Армия сделалась непобедимой, потому что ею командовали патриоты — десятки лучших русских генералов, прошедших две войны, и 100 тысяч отменных боевых офицеров (а комиссары в пыльных шлемах только путались под ногами, пьянствовали и грабили население). В распоряжении Красной Армии при новой мобилизационной системе были неограниченные людские ресурсы — и армия имела громадные запасы оружия, беприпасов и снаряжения (накопленные царским военным министром генералом Поливановым). 19 марта 1918-го года Троцкий добился смещения генерала Бонч-Бруевича и сам занял его место. Бонч-Бруевич стал начальником штаба Высшего Военсовета. Троцкий же стал организатором и вдохновителем иностранной интервенции в Россию. В начале марта 1918-го года в Лондоне состоялась секретная конференця Союзных держав, где было принято решение о совместном вооружённом вторжении (интервенции) в Россию. Намечалось навсегда покончить с Россией как с крупной независимой державой, лишить Россию выходов к морям и разделить Россию на части. Будто исполняя решения той конференции, Троцкий в конце марта 18-го года официально, от имени ленинского правительства, пригласил в Россию армии Англии, Франции и США — чтобы защитить власть Советов от Германии. Что из этого получилось — известно. В 1916-м году генерал-аншеф Маниковский и другие лучшие генералы доложили царю, что следующая большая война в Европе начнётся примерно через 20 лет. К этому времени Россия, если не хочет погибнуть, обязана стать мощной индустриальной державой, с государственной промышленностью. Сталин с группой единомышленников (в жестокой борьбе против «троцкистов-ленинцев», которые презирали и ненавидели Россию) окончательно взял власть в 1930-м году. Драгоценное десятилетие было упущено. «Группе Сталина» предстояло невозможное — под видом «строительства социализма», в кратчайшие годы, не считаясь с затратами, создать в стране мобилизационную экономику, выстроить тысячи современных заводов, построить на пустом месте новейшие отрасли оборонной промышленности, которые будут выпускать наилучшее вооружение. В публичном выступлении (напечатанном в газетах) Сталин сказал, что Россия отстала от передовых государств на 50 и даже на 100 лет, и что Историей нам отпущено только 10 лет, чтобы пробежать это отставание — иначе нас сомнут. Это было сказано в феврале 1931-го года. 27—31 октября 2007 г. В теме, затронутой мною, меня наиболее занимает историческое, от времён государя Павла Петровича, противостояние русского масонства и русского Рыцарства. О масонах в России известно немало, русское же Рыцарство укрыто тайной. Только в одной эмигрантской книге, изданной анонимно в Париже, вскользь говорится, что вплоть до 1917-го года существовал в Петербурге тайный круг Рыцарей, тамплиеров и розенкрейцеров, с центром в Пажеском корпусе… это всё — тема следующей работы.

Нет голосов

Комментировать

18 августа 2014, 10:07

Чужой пример для Украины

Произнесите в присутствии любого ереванца эту фразу — «темные годы» , и вы увидите, как исчезнет на мгновение улыбка и по лицу пробежит мрачная тень. И есть отчего. В эти несколько лет — с 1992 по 1995 годы, Армения пережила никем не замеченный апокалипсис в масштабах отдельно взятой маленькой страны, агонию, в которой расставалась с предыдущей своей жизнью. Но тогда казалось — с жизнью вообще… Когда летом 1991 года в Армению перестал поступать природный газ, мало кто думал, что эта бытовая проблема — только первое звено в цепи жесточайших потрясений, ожидающих всю нацию. Утверждения отдельных лиц, что скоро отключат и электричество, воспринимались с недоумением и легкой иронией. В подобное просто не верилось, над «паникерами» смеялись и подшучивали. Но события разворачивались гораздо хуже, чем можно было предположить. Развалившийся Советский Союз похоронил под своими обломками экономические и транспортные связи, единую энергетическую сеть. В связи с войной в Нагорном Карабахе Армения оказалась в состоянии полной блокады. Со стороны Азербайджана в страну была перекрыта транзитная поставка газа, замерли железные дороги — грузы, следовавшие через азербайджанскую территорию, в Армению просто не доходили. С юга официально о блокаде Армении заявила Турция, закрыв границу и перекрыв всякое сухопутное и воздушное сообщение. Конфликты в Абхазии и Осетии делали невозможным и сообщение с Россией через Грузию. Единственная транспортная нить — дорога в грузинский порт Поти — физически не могла обеспечить Армению всем необходимым. Прекратились поставки продуктов питания, и самое главное — зерна и муки. Перестало поступать практически все — от спичек и мыла до сырья и энергоносителей. Армянская АЭС была остановлена с 1990 года, тепловые же электростанции Армении лишились мазута и газа. А если нет мазута и газа — не смогут работать и котельные. Энергетическая катастрофа стала неизбежной. Электричество С января 1992 года в Армении начались ежедневные «веерные отключения» электричества. Сначала отключали на пару часов, потом этот интервал стал неумолимо увеличиваться — 6 часов, 9, 12, 18… К ноябрю было официально объявлено — электричество в квартиры будет подаваться всего 1 час в сутки. У каждого микрорайона это был свой установленный час. С этой нормой армяне прожили больше двух лет… Но даже этот час не был гарантирован — из-за многочисленных аварий в электросети, работающей с запредельной нагрузкой, во многих районах электроэнергия неделями не подавалась вообще. Бытовые приборы и техника в одночасье потеряли всякий смысл и стали мебелью. Продуктом стратегической важности стали парафиновые свечи и керосиновые лампы, но последние надо было еще где-то приобрести (все-таки конец XX века на дворе!), да и достать литр керосина или солярки было делом далеко непростым и недешевым. Одно из изобретений того года — «керосиновая лучина» — малюсенькая (50 мл) склянка из-под детского питания, в которую заливали чуток солярки и сквозь отверстие в крышке просовывали крохотный фитилек. Торчащий конец фитиля прикрывался обрезком стеклянной трубки длиной 5-6 см — для этого использовались перегоревшие лампы дневного освещения. Света от такой «лучины» было меньше, чем от спички, но горела она долго и позволяла хотя бы передвигаться по квартире, без риска споткнуться и упасть. Армения 1990-х впала в язычество и поклонялась свету. До сих пор все помнят, как в момент включения электричества весь микрорайон оглашался радостными детскими криками — «Ура! Свет дали!!!»… А через час — снова кромешная тьма, еще на 23 часа. Исключение делалось только на Новый год — целых два дня в домах горели лампочки, работали телевизоры и электронагреватели. И еще одно исключение — когда умирали люди. В этот день этому зданию свет не отключали. Ереванский анекдот 1993-го: «Нам завтра свет нужен, не одолжите вашего покойника на день?». Урок в неотапливаемой школе Но армяне не были бы армянами, если бы даже в этой критической ситуации не стали находить оригинальные решения проблем. Те, кто жил на стыке двух микрорайонов, получающих электричество в разные часы, проводили себе «левый свет» — проще говоря, протягивали по деревьям и столбам электрокабель от квартиры в соседнем доме к своей. Таким образом, можно было иметь вместо одного часа целых два, правда, предварительно отключив пробки в своей квартире, чтобы не вызвать короткого замыкания. Основы электрических цепей, зависимость силы и напряжения тока от сопротивления, методы определения «фазы» и «нуля» — этот курс знаний за считанные недели в Армении освоили все — от детей до преклонных стариков. «Левый свет» проводили и от других источников — от работающих заводов и цехов, от метро и даже от… светофоров! Что часто приводило к авариям, несчастным случаям и пожарам. С «левым светом» молча и упрямо боролись электрики, срезающие провода ножницами на длинном шесте. Через пару дней «место обрыва» вновь восстанавливалось — до следующего обхода электрика, которого в Армении называли пафосно и даже как-то божественно — «луйси мард» (человек света). Владельцы автомобилей нашли свое решение «темной проблемы» — перенесли в квартиры аккумуляторы машин и, присоединив к ним тоненькие провода, развешивали малюсенькие 12-вольтные лампочки по «стратегическим» точкам квартиры — ванная, туалет, гостиная. А в дни праздников на «мертвой» люстре развешивали целую гирлянду таких лампочек. Электронщики Армении в кустарных условиях собирали многочисленные модификации зарядных устройств — за тот час, когда есть электричество, автомобильный аккумулятор надо было успеть зарядить в домашних условиях. У некоторых особо шустрых в квартирах стояли огромные аккумуляторы от электровозов — они занимали много места и были невероятно тяжелыми, зато их заряда хватало надолго. Отличным приобретением считался работающий на мускульной силе карманный фонарик «жук», названный так за характерный звук при нажимании на педаль динамо-машины. Переносные телевизоры, работающие от 12 вольт, смело можно было приравнять к небольшим божествам — ежевечерне в квартирах, где они имелись, у 10-15-сантиметровых черно-белых экранов благоговейно усаживались все соседи, чтобы узнать последние новости и… посмотреть очередную серию «Санта-Барбары». Робкие попытки мужчин посмотреть что-либо другое решительно пресекались женщинами, коих у экранов было подавляющее большинство: «Аккумулятор скоро разрядится, надо же узнать продолжение!». Те, кому посчастливилось посмотреть очередную серию, пересказывали ее знакомым, лишенным этой возможности. Американские авторы сериала, сами того не сознавая, создали для погруженной во тьму Армении некую временную ось — в «темные годы», в этот затянувшийся «день сурка», бег времени ощущался лишь благодаря примитивным интригам между героями телесериала. Но аккумуляторы, «левый свет», а тем более — движки на бензине, были доступны лишь единицам. Большая часть населения Армении прожила эти бесконечные 3 года в кромешной тьме. Из-за отсутствия электричества и газа остро встала и другая проблема — приготовление пищи. На чем готовить еду? Народ бросился доставать дровяные печки и керогазы (маленькое походное устройство, работающее на керосине или солярке). На немногих заводах, которые еще работали, электричество было. Женщины, работавшие там, носили продукты на работу, чтобы на самодельных электронагревателях, работающих от трехфазного тока, приготовить домашним обед. Цех по производству электронной продукции, посередине которого стоит метровый кусок асбестовой трубы с намотанной на нее толстой раскаленной спиралью, а на всем этом — кастрюли с обедами — обычная картина того времени. В трубу можно было затолкать и пару картофелин — испечь на обед. Но делать это надо было осторожно и аккуратно — высокое напряжение… Результаты «производственной готовки» потом вручную доставлялись по домам. Но на заводах работали лишь единицы… Остальным пришлось хуже — кофе варили на пламени свечи, воду для чая кипятили так же, но кастрюлю супа на свече не вскипятишь — нужны были печки, и их надо было чем-то топить… Холод Зима 1992-1993 годов навалилась как масштабное стихийное бедствие. Батареи парового отопления не подавали признаков жизни, а электрические и газовые нагреватели были бесполезны ввиду отсутствия электричества и газа. Зима в тот год выдалась особенно холодной, температура долгое время не поднималась выше отметки минус 25 градусов. В неотапливаемых квартирах замерзала вода в цветочных вазах и ведрах, а в зданиях замерзали водопроводные трубы и канализация. Сюрреалистическая картина — жители ереванских многоэтажек, пешком спускаясь по лестницам (лифты не работали) на каждом этаже встречали человека с факелом, который прогревал замерзшую канализационную трубу — иначе все это «добро» грозило выплеснуться в квартиры… Каждый этаж назначал дежурного с таким факелом, от которого был полезный побочный эффект — кромешная подъездная тьма на время освещалась. В ледяных квартирах стали умирать одинокие старики… Холод стал реальной угрозой для жизни людей, и бороться с ним в подобных условиях мог только огонь. Как и из чего добыть огонь в обычной ереванской квартире? В качестве гуманитарной помощи особо необеспеченным слоям населения иногда выдавалось немного керосина, но этого хватало только на заправку керогаза, который особо не согреет. У остальных был только один выбор — дровяная печка. Достать в современном городе такую печку было непросто, а обеспечить ее топливом —практически невозможно, ибо дрова для полуторамиллионного города никто не запасал. И в печках стал гореть Ереван… За «темные годы» в ереванских квартирах дотла сгорели леса с холмов, окружающих город, парки, скверы, аллеи на улицах, фруктовые сады… Все на свете классифицировалось тогда только по одному признаку — горит или нет. Сгорели все перила, двери, окна и оконные рамы подъездов зданий. Горели мебель, паркет, детские кубики, обувь, журналы, книги… Великолепно горели издания основоположников марксизма-ленинизма и материалы съездов КПСС. Ленин вновь стал актуален — пары-тройки томов с мыслями большевистского вождя хватало на разогрев супа. Дровяные печки провели идеологическую чистку ереванских домашних библиотек, оставив лишь то, что было действительно дорого сердцу. Но даже массовое уничтожение книг и деревьев не в состоянии было обеспечить в печках непрерывный огонь. Вы пробовали спать дома при температуре воздуха 0 градусов? Чтобы лечь спать, надо было… одеться потеплее. Три слоя одежды, шапка, несколько пар носок, побольше одеял — так укладывались спать в Ереване. Не иногда и не эпизодически, а ежедневно, в течение 3-4 месяцев в году. Подогретая вечером вода заливалась в бутылки, которыми в качестве грелок обкладывались в постели. Утром этой же водой умывались — вода «пододеяльной» температуры была приятнее, чем ледяная из-под крана. Слово «искупаться» стало относиться к разряду редких торжественных обрядов, к которым готовились долго и расчетливо. График купания в семьях был жестким, чистота и личная гигиена — только в порядке живой очереди. Недоступной и далекой мечтой же абсолютного большинства армян было «искупаться двумя руками», то есть стоя под душем и не держа в руке ненавистный ковшик с теплой водой. Хлеб Наряду с тяжелейшим энергетическим кризисом возникла и проблема хлеба. Зерно в Армению поступало с перебоями, были введены хлебные карточки — 200 граммов в день на человека. Для сравнения, в блокадном Ленинграде норма хлеба составляла 350 граммов в день для рабочих военных заводов, 250 граммов — для работающих и 150 — для детей и иждивенцев. После военных сводок из Карабаха главной новостью было количество поступивших в Ереван вагонов с зерном. Несмотря на карточки, хлеба все равно не хватало, в очередях у магазинов приходилось стоять сутками. Сам же хлеб часто был из смеси муки и каких-то несъедобных «пищевых» добавок, придававших ему зеленоватый оттенок и неприятный запах. Нормальное снабжение хлебом осуществлялось только для армии, воюющей на фронте, остальные же выкручивались как могли. Продуктовые карточки и номер в хлебной очереди Такие продукты, как яйца, сыр, мясо, колбаса, стали редкостью и стоили запредельно дорого. Учитывая то, что большинство населения лишилось работы и, соответственно, заработка, над многими семьями реально нависла угроза голода. Стандартный «перерыв» работника ереванского предприятия тех лет — кусочек хлеба с тонко намазанным на него джемом (запасы предыдущей зимы) или маленьким кусочком сыра… Армению выручали севанский сиг и дешевые баклажаны, из которых научились готовить любые блюда, который закатывали в банки на зиму, сушили, мариновали… Кстати, у многих «баклажанный синдром» сохранился — по сей день во многих семьях в неоправданном количестве на зиму консервируются баклажаны. Еще одним «спасательным кругом» являлись родстенники, живущие в России и ближнем зарубежье, всеми правдами и неправдами переправлявшие своим близким деньги и небольшие (ввиду проблем с авиасообщением) посылки с продуктами. Коммуникации Особой бедой «темных лет» стала связь. Из-за отсутствия электричества перестали работать АТС, и телефон как средство связи на пару лет был забыт напрочь. Телефоны иногда самопроизвольно включались, любой звонок был как с того света. Для экстренных случаев в каждом микрорайоне был один (!) работающий телефон, обычно в ЖЭК-е. Туда можно было пойти, чтобы вызвать скорую помощь или пожарную команду. А если вам надо было узнать, как поживают ваши родственники и друзья, то уж извините — надо просто пойти к ним и узнать. Именно пойти, потому что общественный транспорт существовал лишь в светлой памяти горожан. Редкие автобусы были обвешаны гроздьями пассажиров и напоминали тонущие корабли. Некоторые троллейбусы предпринимали робкие попытки выехать на маршрут, но неизбежно простаивали часами при отключениях электричества. Но в Ереване с его большими перепадами высот и от этих промерзших призраков цивилизации бывал толк — если дотолкать троллейбус до ближайшего спуска, то можно, вскочив в него, на холостом ходу проехать аж 3-4 остановки. Естественно, не останавливаясь. Дальше — снова пешком. И ходили, по 10—15 километров. Типичная картинка того времени — длинная вереница людей, бредущих вдоль пустынной автострады. Пешком ходили на работу, в гости (а как же без этого!). Автомобиль на некоторое время снова превратился в роскошь. А в вечерние часы на пешеходов нападали огромные стаи бродячих собак — голод довел и их. Полноправными же хозяевами в городе стали крысы, размножившиеся в огромном количестве. Сейчас, спустя годы, даже трудно понять — чем же они питались? Но даже в таких жутких условиях ярко проявились сильные национальные армянские черты — стремление к общению, чувство юмора, взаимная поддержка. В ледяных темных квартирах соседи собирались вместе, чтобы скоротать долгие вечера за бесконечными партиями в нарды и пересказом последних новостей. Вместе обедали, читали, провожали на войну, воспитывали детей, шутили, пели песни и даже танцевали… Человек способен выдержать многое. И армяне в итоге выдержали. Правда, не все. С 1992 года начался массовый исход из страны — люди уезжали куда угодно, в любую точку мира, лишь бы выжить, лишь бы не замерзнуть, лишь бы дети и старики оказались в человеческих условиях. И упрекать их в этом трудно… Самолеты, улетавшие из Еревана, напоминали переполненный троллейбус — летели стоя. Стоимость двухкомнатной квартиры в центре Еревана составляла тогда не более пары тысяч долларов, многие до сих пор помнят объявления на окнах и балконах зданий: «Меняю квартиру на авиабилет». За «темные годы» трехмиллионную Армению, по разным оценкам, покинуло более миллиона человек. Ереван в буквальном смысле слова опустел. Глядя на сегодняшний Ереван, на ереванцев, трудно поверить, что многие из них вместе прошли все это — холод, голод и тьму. Кошмар остался в прошлом, о котором сегодня никто не любит вспоминать. Но сотни тысяч срубленных деревьев напоминают — о сотнях тысячах уехавших. Они уходили вместе — деревья и люди. Остались самые крепкие. И корни. А значит — жизнь продолжается. Источник

+34

Комментировать

4 июля 2014, 17:34

Убийство львовских профессоров

70 лет назад произошла резня львовских профессоров... В 1941 году гитлеровцы и их украинские соратники уничтожили около 50 ученых Львовского университета, а также членов их семей. Почти все убитые были поляками. После присоединения Львова к СССР все они продолжали свою научную и преподавательскую деятельность. После захвата Львова гитлеровцами и зачисток, осуществленных головорезами из батальона «Нахтигаль», львовские профессора были зверски убиты. Прошло чуть больше 70 лет. И теперь в современном Львове «оккупантами» называют тех, кто освобождал этот город от нацистов… А патриотами и героями — тех, кто когда-то под жовто-блакитными прапорами грабил, пытал, насиловал, убивал 70 лет назад в захваченном гитлеровцами Львове... 30 июня 1941 года, через неделю после начала Великой Отечественной войны, немецкими войсками был захвачен Львов. Нацисты осуществили массовые казни местных жителей — поляков и евреев, выбирая своих жертв по заранее подготовленным спискам. Большинство людей в списках были польскими политиками, артистами, спортсменами, учёными и священниками. Эта акция имела своей целью уничтожение элиты польской нации — людей, которые могли попытаться выступить выразителями польского общественного мнения и обратиться к мировой общественности. Гестапо и немецкие власти на территории Чехословакии и Генерал-губернаторства в 1939 году уже проводили акции по закрытию университетов. Но акция во Львове по уничтожению ученых не поддаётся логике и не укладывается в стандартный образ действий: ни в Ягеллонском, ни в Варшавском, ни в каком-либо другом из захваченных университетов не было массового уничтожения преподавателей, университеты просто закрывались… Роковую роль в судьбе львовских профессоров сыграли украинские нацисты. Еще бы, ведь до захвата Советами, а потом Третьим рейхом Львов был преимущественно польским и еврейским городом, культурным центром с университетом… " 27 января 1938 г. на заседании статистической комиссии «Наукового Товариства iм. Шевченка» во Львове д-р Владимир Огоновский выступил с докладом на тему «Национальная, социальная и профессиональная структура населения Львова по переписи населения 9.12.1931 г.» Текст этого доклада был опубликован в 1938 г. в виде брошюры под названием «Львiв у цифрах». На основе данных, приведенных в этой брошюре, общая численность населения города по состоянию на 9.12.1931 г. составляла 312.231 человек. По конфессиональному признаку это население распределялось следующим образом: греко-католиков 49.747 чел. или 15,9% православных 1.077 чел. или 0,3% римо-католиков 157.490 чел. или 50,5% моисеевых (т.е. иудаистов) 99.595 чел. или 31,9% прочих 4.322 чел. или 1,4% Что касается распределения по национальному признаку, то следует учесть, что национальность тогда, как и прежде во времена Австрии, определялась по разговорному языку. Состав населения Львова «щодо мови найближчо» выглядел так: украинцев 24.245 чел. или 7,8% русинов 10.892 чел. или 3,5% поляков 198.212 чел. или 63,5% евреев 75.316 чел. или 24,1% прочих 3.566 чел. или 1,1% " Вот украинские нацисты с помощью немцев устроили решение «польского» и «еврейского» вопроса — кровавое и беспощадное. Массовые аресты и расстрелы начались сразу после оккупации Львова. Большинство схваченных евреев было расстреляно на месте, тогда как поляков и представителей других национальностей сначала вывозили в тюрьму гестапо, бывшую военную тюрьму на Замарстынове, и в окружающие город холмы — Вулецкие холмы, Винники, на Кортумову гору, на новое еврейское кладбище. 2 июля днём был арестован профессор Казимир Бартель (Kazimierz Bartel), в прошлом несколько раз возглавлявший польское правительство. В ночь с 3 на 4 июля 1941 г. между 22 и 2 часами несколько групп, состоящих из эсэсовцев, полиции и полевой жандармерии под руководством офицеров СС, произвели аресты профессоров высших учебных заведений во Львове. Кроме профессоров забрали всех присутствующих в квартире мужчин старше 18 лет. Были арестованы несколько десятков профессоров и все мужчины, находившиеся в их квартирах. Списки были составлены ещё до вторжения. В этом немцам помогали украинские студенты львовских вузов, которые бежали в Краков в 1939 году после ввода советских войск на Западную Украину. Возможно, что к этим спискам мог иметь отношение некий голландец, Петер Николаас Ментен, владелец имения, который был вхож в богатые дома и хорошо знал, чем там можно поживиться. Ранним утром 4 июля один из профессоров и большинство прислуги были освобождены, тогда как остальные были вывезены в Вулецкие холмы за город на место казни, либо расстреляны во внутреннем дворике Воспитательного дома им. Абрахамовичей. Профессор Казимир Бартель был расстрелян позднее, 26 июля 1941 года. В октябре 1943 года тела расстрелянных были эксгумированы, перевезены в Кривчицкий Лес и сожжены вместе с сотнями других трупов, в ходе мероприятий по сокрытию следов нацистских преступлений. Как указывает польский историк Зигмунт Альберт, жильё расстрелянных заняли высокопоставленные чиновники гестапо и украинской полиции. Из показаний по делу Теодора Оберлендера. Утром 30 июня подразделение под командованием подсудимого вступило во Львов. В этот день, а также в последующие дни свидетели Мельник, Панькив, Кухарь и Хюбнер видели подсудимого при проведении во Львове погромов и массовых убийств. Во время пребывания (около одной недели) во Львове подразделения «Нахтигаль» под командованием подсудимого там происходили массовые убийства и погромы. Уже в первые дни была сформирована специальная группа в составе около 80 человек… По указанию подсудимого и Шухевича эта группа проводила аресты и расстрелы. Совместно с этой группой убийства совершали также оуновцы, одетые в штатское платье. По показаниям свидетеля Рейка, который также был арестован, но смог бежать, в первые же дни после нападения на Советский Союз было убито около 8 тыс. человек. Так, в первые дни июля 1941 года после страшных пыток были расстреляны 36 представителей львовской интеллигенции, в том числе 13 известных ученых. Были расстреляны известный польский хирург профессор Тадеуш Островский, хирург Владислав Добжанский, детский врач профессор Станислав Прогульский со своим сыном, заведующий кафедрой пропедевтической терапии профессор Иван Грек, заведующий кафедрой факультетской терапии, основатель курорта «Моршин», Роман Ренский, профессор гинекологии, ветеран львовской медицины, Адам Соловей (в возрасте свыше 80 лет), известный профессор судебной медицины Владислав Серадский, гинеколог Станислав Менчевский, заведующий кафедрой патологической анатомия, крупный ученый, профессор Витольд Новицкий со своим сыном — ассистентом кафедры микробиологии Эшемом Новицким, академик Адам Цешинский, лауреат международной премии имени Миллера, присвоенной ему в 1936 году 52-мя странами, в том числе Советским Союзом, доцент офтальмологии Юрий Гжендельский. Был расстрелян также профессор хирургии Генрих Гилерович. Был арестован и расстрелян Станислав Руфф... Чтобы избежать ужасных пыток, некоторые из них кончали жизнь самоубийством. Доктор Ауэрбах отравил себя, свою жену и дочь в тот момент, когда фашисты хотели вести его на расстрел. Находясь в заключении, отравился также известный психолог доктор Бек. Свидетельница Елена Кухарь, проживавшая в Львове по улице Маховекого, дом № 2, и свидетель Сулим, проживавший по улице Потоцкого, дом № 62, видели из окон своих квартир, как 3 или 4 июля на «Вулецкой горе», находящейся примерно в 80 м от их жилья, расстреливались группами по шесть человек (одна группа за другой) гражданские лица. Эти расстрелы производили специальные команды, одетые в немецкую форму. Жертвы несли лопаты и должны были сами копать себе могилу, в которую они падали после расстрела. В числе этих жертв находились профессора Бартель, Ломницкий, Островский, доктор Руфф. По показаниям свидетельницы Кухарь, в числе лиц, следивших за расстрелами, находился подсудимый. Жертвами этой бойни явились также работники органов Советской власти, еврейское и польское население. В первые дни происходили массовые аресты, которые производили военнослужащие подразделения «Нахтигаль». Людей сгоняли и зверски истязали без всякого отбора. Истекающих кровью раненых убивали прикладами, железными прутьями и другим холодным оружием. В первый же день вступления во Львов военнослужащие подразделения «Нахтигаль» гнали по ул. Коперника в направления ул. Сталина толпу, состоявшую примерно из 800 человек. В их числе были женщины, дети и старики. Охрана из состава подразделения «Нахтигаль» стреляла, не целясь, в эту толпу и варварским образом избивала раненых прикладами и каблуками сапог. В тот же день военнослужащими подразделения «Нахтигаль» из дома по ул. Потоцкого, 65, был выведен Лрояновский, знакомый свидетеля Сулима, которого расстреляли тут же за домом. На углу Пушкинской улицы из рук матери был вырван маленький ребёнок; его били головой о стену дома. На том же месте была убита и мать ребенка. На ул. Листопад военнослужащим подразделения «Нахтигаль» была застрелена женщина, которая со второго этажа дома бросила кусок хлеба группе советских военнопленных. Изложенные выше факты подтверждаются показаниями свидетеля Сулима, который все это видел… Свидетель Штейн также наблюдал эти бесчинства; от своего отца он узнал, что у оперного театра и в других частях города были повешены люди. Один из друзей свидетеля Сулима был вместе с 12-ю другими людьми повешен на балконе оперного театра. Свидетель Макаруха, являвшийся до войны работником Совета, был арестован во Львове. Его отвели в здание полиции на ул. Яхонтовила. Во время ночного допроса, при котором присутствовал Шухевич, подчиненный непосредственно подсудимому, Макаруха раздели и подвергли тяжким истязаниям. Шухевич требовал, чтобы Макаруха выдал всех известных ему коммунистов, и при этом заявлял, что «его либо направят в концлагерь, либо расстреляют». Во время заключения свидетель Макаруха видел ежедневно, как украинские националисты в немецкой форме, с трезубцем на груди и желто-голубыми полосками на погонах, а также немцы отбирали в тюрьме группы по 10-15 человек, которых затем расстреливали. Когда через несколько дней очередь дошла до него самого, его вместе с другими отвезли в Белогорский лес. Там он в яме увидел множество трупов. Несмотря на свои огнестрельные раны, ему удалось бежать. В один из следующих дней он увидел, как солдат в немецкой форме схватил за ноги маленького еврейского ребенка, ударил его головой о стену дома и таким способом убил его. Свидетель Шпиталь, прибывший во Львов на второй или третий день после занятия города, был назначен в группу, в обязанность которой входила охрана начальника службы безопасности ОУН Лебедя. Когда Лебедь принимал на службу свидетели, он заявил ему, что во время службы он должен быть глухим, слепым и немым. Из окна здания, в котором он находился, свидетель видел, как знакомые ему военнослужащие подразделения «Нахтигаль» приводили во двор здания отдельных арестованных и целые группы и там же расстреливали. Это повторялось две или три ночи. Военнослужащими подразделения «Нахтигаль» люди выбрасывались во двор, и, если после этого они были еще живы, то их тут же убивали. Свидетель Хюбнер, являвшийся военнослужащим строительного батальона военно-воздушных сил, дислоцировавшегося в то время во Львове, наблюдал из окна умывальной своего подразделения кровавую бойню в пожарном депо. Около 30 человек, в возрасте от 17 до 51 лет, прогонялись каждый в отдельности сквозь строй фашистов в направлении башни этого депо. При этом их так жестоко истязали, что большинство из них не добирались до двери башни, а падали на землю замертво. Немногие добиравшиеся до башни затем выбрасывались из верхних окон башни. В тех случаях, когда и после падения они оставались в живых, их приканчивали. О том, что убийцы являлись военнослужащими подразделения «Нахтигаль», свидетель узнал из того, что в подразделении лишь команды подавались на немецком языке, а разговаривали между собой они по-украински. Среди следивших за этой бойней находился также подсудимый, которого свидетель опознал по фотографии. Показаниями этих свидетелей полностью доказаны заранее организованные и проведенные в жизнь подразделением «Нахтигаль» резня и погромы, которые привели к массовому уничтожению человеческих жизней. Как это подтвердили свидетели Мельник, Шпиталъ и Панькив, во Львове командование батальоном осуществлял исключительно подсудимый. В качестве командира подразделения он несет полную ответственность за убийства, совершенные военнослужащими подразделения «Нахтигаль». Преступления во Львове подготавливались заранее, при активном участии подсудимого в этой подготовке. В первые дни июля свидетель Панькив узнал от Шухевича, одного из руководителей националистов и ближайшего сотрудника подсудимого, что еще до начала нападения фашистов на Советский Союз были составлены списки, в которые были включены те представители интеллигенции, которых следовало уничтожить. Это обстоятельство подтверждается тем, что искали людей, даже умерших. Как показал свидетель Шпиталь, агенты еще до нападения фашистов на Советский Союз получили задание проверить правильность и полноту списков, по которым должны были быть произведены аресты. Это обстоятельство подтверждает согласованность действий подразделения «Нахтигаль», находившегося под командованием подсудимого, с приведенными выше директивами ОУН по ликвидации определенных групп лиц. Все обстоятельства подтверждают, что эта бойня была организована заранее вторым отделом Абвера и подчиненными ему подразделениями ОУН. Немецкий историк Dieter Schenk в книге «Der Lemberger Professorenmord» приводит свидетельства, что десятки бойцов этого батальона находились в городе и принимали участие в погромах и убийствах. В 2008 году Служба безопасности Украины рассекретила документы, которые должны были свидетельствовать о непричастности Организации украинских националистов к уничтожению еврейского населения во Львове в 1941 году. Американский историк Джон-Пол Химка отмечает сомнительность достоверности приведенных документов, как собственно и беспристрастность персоны их представивших — Владимира Вьятровича — автора книги обеляющей ОУН(б) и построенной на манипуляциях с малодостоверными источниками и отказом от использования немецких и других источников использованных в десятках научных работ. Украинские историки так же отмечают, что советник и. о. главы СБУ, занимающийся глорификацией УПА, ОУН и их лидеров — Бандеры и Шухевича, занимается не историей, а исторической политикой. Украинский советский писатель и публицист Владимир Беляев, долгие годы изучавший тему убийства профессоров во Львове составил Список убитых: профессор-стоматолог Антоний Цешинский (на пол.), профессор-терапевт Ян Грек, профессор-хирург Генрих Гилярович, профессор-правовед Роман Лонгшамо-де-Бере (с тремя сыновьями), профессор математики Антоний Ломницкий, профессор-геолог Станислав Пилят, профессор судебной медицины, ректор Университета Владимир Серадзский (70 лет), профессор-хирург Тадеуш Островский, доктор права, беженец из Гданська Тадеуш Тапковский, профессор-терапевт Роман Ренцкий, академик, писатель Тадеуш Бой-Желеньский, профессор-пенсионер Адам Соловей (82 лет) с женой и внуком Адамом Монсовичем (19 лет), профессор, декан Витольд Новицкий с сыном Юрием — военврачом, профессор геометрии, бывший премьер-министр Казимир Бартель, профессор Роман Виткевич, профессор Владимир Круковский, профессор Владимир Стожек (с двумя сыновьями), доктор технических наук Казимир Ветуляни, доктор Каспар Вейгель (с сыном Юзефом), доцент-хирург Владислав Добржанецкий, окулист Ежи-Юрий Гжендельский, доцент Ветинститута Эдмунд Хамерский, врач-гинеколог, профессор Станислав Мончевский, врач-педиатр Станислав Прогульский с сыном Андреем, ординатор госпиталя Станислав Руфф с женой и сыном Адамом (инженер-химик), также жена Островского, учительница, гражданин США Кэтти Демкив. В Акте Львовской комиссии по расследованию фашистских зверств (1-6.11.1944) добавлены: профессор права, член Гаагского трибунала Алерганд, профессор-психиатр Домасевич, профессор Порчинский, профессор Адам Фишер, профессор Штрикс, профессор Мундт, доценты Ауэрбах (с женой и дочкой — отравились при аресте), доцент Остерн (отравился), доцент Чертковер, доцент Пьясецкий, инженер Блюменталь, инженер Шимон. Польский историк З.Альберт добавляет также: жена проф. Грека Мария, доктор теологии ксёндз Владислав Коморницкий, знакомый Добржанецкого Эугениуш Костецкий, жена проф. Островского Ядвига, жена доктора Руффа Анна, профессор Хенрик Корович; профессор Станислав Ружевич, медсестра Мария Рейманова; знакомый Серадзкого бизнесмен Волиш Вечная память. Источник .

14 марта 2014, 18:01

Как штрафуют за парковку в Эстонии и почему здесь не нужен СтопХам

Вчера ждал жену с ребенком из бассейна (детского, в больнице) и гулял по близлежащим территориям. Всё забито машинами, приткнуться сложно. Парковка во всем центре Таллина платная. Причем сделано хитро — размечены не только платные места, а весь центр поделен на зоны (старый город — самое дорогое, деловой центр — чуть дешевле, окраина центра — еще чуть дешевле). Таким образом, абсолютно любое место, любая дырочка, куда можно приткнуть машину является платным местом. Исключение — частные территории (площадки супермаркетов, дворы, административные здания). Все эти территории отгорожены автоматическим шлагбаумами (даже супермаркеты, у них можно стоять бесплатно час или два, это контролируется). Короче, кроме как за деньги в центре поставить машину решительно негде. Первые 15 минут — бесплатно. У всех водителей есть так называемые парковочные часы — кусочек размеченного пластика со стрелочками, таким образом ты можешь выставить время, в которое покинул машину, чтобы проверяющие знали, с какого момента тебя можно штрафовать. Оплачивают парковку при помощи мобильного телефона. Ты отсылаешь sms с номером машины на определенный номер в начале, и такое же сообщение на другой номер, в конце. Со счета автоматически снимается требуемая сумма. Как контролируется процесс Проверяет и штрафует специальная городская служба. Весь центр города поделен на секторы, по которым двигаются проверяющие. Их достаточно много и ходят они быстро. Они сверяют номера припаркованных автомобилей с базой данных по мобильному телефону и если парковка не оплачена, то тут же выписывают штраф. Они фотографируют автомобиль со всех сторон, делают снимок салона (чтобы показать, что бесплатное время на парковочных часах истекло) и вешают штраф на стекло. Всё происходит очень быстро, вчера как раз наблюдал, как проверяющий кого-то отоварил. Я не знаю, сколько сейчас штраф, но последний раз, когда я платил (2004 год) это было в рублевом эквиваленте 1300 RUR. Вот такие дяди проверяют, оплачена ли парковка. За час проверяющий делает несколько кругов по своему сектору, поэтому в его сети с большой вероятностью попадаются все любители халявы. Служба работает очень просто и эффективно — контролерам платят небольшие деньги (что и понятно — с работой справится кто угодно), тарифы на парковку достаточно высоки для местных доходов (точно не помню, что-то вроде полутора евро в час). Что, если не заплатить? Наше эстонское государство уже давно позаботилось о том, чтобы для людей оплата штрафов была важнее покупки еды. Как только человек просрочит время выплаты, у него со счета эти деньги будут вычтены автоматически, с учетом санкций за задержку. Если денег нет, то государство подождет, и как только они там окажутся, то тут же будут перечислены куда следует. У нас всё завязано на банковском счете, наличные деньги практически не ходят, на работе платят только безналом. Поэтому не платить штрафы или их просрочивать очень невыгодно. Кроме пени есть еще и такая вещь, как ущемление в правах должников перед государством. Мой знакомый как-то забыл оплатить штраф за превышение скорости, вслед за этим ему не продлили разрешение на короткоствол. Оплатив, он еще побегал по инстанциям, чтобы его вычеркнули из регистра должников и всё-таки продлили лицензию. Добро или зло? Хорошо это или плохо, что система работает так жестко и эффективно? На мой взгляд — хорошо. Я даже не могу себе представить, что мог бы поставить машину на пешеходном переходе, вторым рядом или на тротуаре. Не скажу, что наказание придет в 100% случаев, но вероятность получить немалый штраф очень высока. Нам в Эстонии дико смотреть на видеоролики команды СтопХам, это какая-то фантастика. Случись подобное в Таллине (намеренный наезд на пешеходов на тротуаре или агрессия), водителю пришлось бы надолго освоить велосипед. Да, места для парковки в центре практически нет. Когда я еще активно пользовался машиной, то приходилось иногда парковаться в километре от нужного места, да и то, изрядно покружив (причем, подчеркиваю — платно). Но это проблемы водителя. Ему никто не гарантирует парковочное место — сколько бы их не было, на всех всё равно не хватит (у нас основное население проживает в спальных районах). Именно из-за сложностей с парковкой я отошел от езды на машине — нервов и времени потратишь больше, чем если поедешь на общественном транспорте. Что касается общественного транспорта, то с этого года он стал бесплатным. Вообще. Если ты постоянный житель Таллина (и соответственно, твои налоги идут в бюджет этого города), то тебе выдается магнитная карточка, заменяющая проездной. Причина такой щедрости — политическая борьба между социально направленной партией, уже много лет удерживающей власть в Таллине и правящей государственной коалицией, защищающей интересы богатого класса. Хотя я прекрасно понимаю, что бесплатный транспорт — не более, чем политический популизм, но я по крайней мере пользуюсь плодами и могу реально увидеть, куда идут мои налоги. Моё мнение насчет парковки и бесплатного транспорта поддерживают не все. Насчет парковки говорят, чтобы было значительно лучше, когда лет пятнадцать назад можно было «по понятиям» запарковаться бесплатно на тротуар или вторым рядом. Скептики бесплатного транспорта утверждают, что мэр просто тупо урезал другие социальные программы, чтобы пустить пыль в глаза избирателям — ведь лишних денег в бюджете на транспорт не было. Источник Это к тем разговорам, что ЕС в Эстонию не принес ничего хорошего.

27 декабря 2013, 17:18

Чужие и свои. С чего начинается Родина

С чего начинается Родина? С картинки в твоем букваре, С хороших и верных товарищей, Живущих в соседнем дворе… Михаил Матусовский. Песня из кинофильма «Щит и меч». Каждый месяц я всенепременно покупаю журнал с эпатажным и, можно сказать, с «говорящим» названием «Сноб». Стоит он довольно дорого для проходной, сиюминутной прессы – в общем-то, правда, этакий Сноб Снобыч. Нам как бы заранее говорят: это вам не мусорно-приторный «глянец» с раскрашенными девками на обложках и с бессмертной, непотопляемой темой «Как увести парня у лучшей подруги?». «Сноб»-изм — это позиция, мнение, это – стиль креативного класса, к которому я, по счастью, не отношусь. Но, тем не менее, регулярно штудирую воззрения коллективного Сноба. Нет-нет! Вовсе не потому, что я согласна с его экспертными оценками и красиво поданными аргументами – отнюдь! Просто я всегда помню классику жанра: врага надо знать в лицо, да и уровень изящной словесности у Снобов несколько выше, чем у иных подобных же. Столь же регулярно почитываю я и публикации на сайте журнала, в персональных блогах авторов. И вот как-то раз решила я заглянуть на страничку известной журналистки и писательницы Арины Холиной, дабы прочесть текст с леденящим душу названием «Памятник людоедам» (см. публикацию от 18.10.13). Надо сказать, что именно с госпожой Холиной я чаще всего и не соглашаюсь – меня почему-то не устраивает её взгляд на отношения мужчины и женщины, а также по другим общественно-значимым вопросам. Но пишет она бойко и чеканно – этого уж никак не отнимешь. Итак, людоеды. Как вы полагаете, о ком зашла речь? О каннибальском племени, навсегда затерянном в джунглях и до сих пор поклоняющемся какому-нибудь Большому Гы? Нет. Это было бы слишком скучно и немодно — экстремальная этнография нынче не в трендах. Как выяснилось, разговор шёл о популярной нынче USSR-nostalgia. Памятник людоедам – это любовь к своей истории, чтоб вы знали, да и не только к ней, но даже и песенкам про Чебурашку, к пластмассовым солдатикам и к пупсам, которые родом из детства, из нашего советского детства. Но что же это я всё своими словами пересказываю? Итак, предоставим слово автору блога: «Отвращение к СССР должно было стать базой, основой новой жизни, которой надо было бы заасфальтировать все это мерзкое прошлое. А получилось преступление без наказания. Благодаря чему возникло то, что имеем — постсоветское общество, где никому ни за что не стыдно, и где те же самые подонки и равнодушные граждане просто изменили внешний облик». Как видно, госпожу Холину категорически не устраивает и современность – тогда были кошмарные хомо-советикусы, нынче – отвратные пост-советикусы. И те, и другие – жующе-гадящее быдло, не понимающее Кандинского. Или понимающее, но – неправильно. …Мерзкое прошлое, гнусное настоящее, преступление без наказания. Как часто либералы говорят на эту выстраданную тему. Их рефрен: «Советский строй был преступным, по сути, изначально». Один мой знакомый регулярно произносит мантру, что ему стыдно жить в стране, которая не раскаялась за голодомор, за коллективизацию, за ГУЛАГ, за… пустые полки и вездесущего Славу КПСС. Ему очень стыдно, но в Америку он упорно не едет, предпочитая ходить на белоленточные митинги и возмущаться жестокостью по отношению к Pussy Riot. Продолжение знаете? Оно всегда одно и то же. (Эти люди на удивление предсказуемы и шаблонны, как будто их штампуют на каком-то диковинном заводике). Смотрите, мол, немцы – молодцы, осудили фашизм, получили своё, и теперь даже малый намёк на свастику или на руны SS влечёт за собой уголовное преследование. А мы? Нет, Холина, конечно, не идёт по стопам Леонида Гозмана и не кричит о том, что сталинские СМЕРШевцы – ничем не славнее, чем гитлеровские эсэсманы. Однако мы все понимаем, что это был намёк на Нюрнберг-1946 и последующее раскаяние общества, допустившего Освенцим. Но то ж — Европа! И им нельзя доказать, что нацизм был осуждён международным судом, а не судом линча с участием трепетной интеллигенции. Это юриспруденция, а не болтология. Эх, а у нас с коллективным покаянием — туго, несмотря на то, что…цитирую: «…любой гражданин мог себя упрекнуть в том, что работал на грязный советский режим». В общем, не только генсеки с их зятьями да спичрайтерами, с «кровавой гэбнёй» и не менее кровавыми парторгами, грешны да не покаялись. Виноваты, как выясняется, все. С чего начинается нормальная Родина? Их Родина. С признания за собой коллективного греха и с мыслеформы, что она (Родина) – бяка. Таким образом, любая ткачиха, всякая сельская учительница, первый попавшийся в тундре оленевод, а так же физики-ядерщики и участковые милиционеры, не говоря уже о детских писателях, – повинны. Повинны в том, что гениального Бродского признали тунеядцем, высокохудожественную «Эммануэль» — порнухой, а колбаса была только одного вида и за неё жестоко дрались в очередях! В общем, как пела одна популярная рок-группа, «…скованные одной цепью – связанные одной целью». Вам сорок лет и вы иной раз любите с приязнью вспомянуть пломбир по 48 копеек, пионерлагерь «Звёздочка» и кинофильм «Приключения Электроника»? Ужас какой… Арина Холина не одобряет: «Люди вспоминают свое ужасное советское детство — унизительное, нищее, рабское, и делают вид, что им было хорошо». Моё детство было унизительным? Рабским? Где же я успела надорваться, на какой плантации? Нищее? Честное пионерское – не помню. У меня иногда возникает странное ощущение – как будто мы все, условно говоря, постсоветские граждане, имеем столь разнящиеся воспоминания, потому мы… жили в каких-то разных СССР. Именно так. Я в СССР-1, она – в каком-нибудь СССР-2. Помните популярный американский сериал «Скользящие», где рассказывалось о миллионе вариантов развития общества и, как следствие, о различных реальностях? Вот и мы с Ариной Холиной проживали в параллельных и, соответственно, никогда не пересекающихся пространствах, в одном из которых горели пионерские костры, а в другом – полыхали костры инквизиции. Повторюсь, что публикация Арины Холиной – это не вопль единичного, нетипичного и какого-то особенного enfant terrible-я. Как раз-таки журналистка выражает мнение вполне конкретной и весьма узнаваемой части общества. Мне часто доводится слышать и читать претензии в адрес «совковой» школы, пионерлагерной шагистики и прочих недоданных в детском саду витаминов. Странно, но мой СССР победил фашистов и запустил человека в Космос. Тот, другой СССР, в котором я ни разу не гостила, считался Империей Зла и страной рабов. Их СССР, как выясняется, не фашистам морды начистил, а миллион немок изнасиловал и, походя, растоптал восточноевропейские цивилизации. В моём СССР люди ходили на работу, читали книги, обсуждали кино, ездили на юг отдыхать, копались на своих дачных участках, да и вообще – жили. Помните песенку? «Люди встречаются, люди влюбляются, женятся…» В параллельном же СССР, которого я, к счастью, почему-то не заметила, все голодали, мёрзли и бились в отчаянии о «железный занавес», ловя по ночам запретные частоты «Голосов Америки» и всяко-разных Би-Би-Си. В моей Москве были музеи и концертные залы, а ещё — Детский Мир с ГДР-овскими игрушками и нарядными детскими платьями. Сияла огнями новогодняя ёлка, пахли мандарины, кружились снежинки и светились буквы панно на Центральном Телеграфе. В другой, той Москве, которую я не застала или — не увидела, были промозглые утра и унылые вечера, ложный оптимизм песен про БАМ и принципиальная невозможность читать то, что хочется. Впрочем, дышать там, судя по всему, было тоже невозможно. Ибо, собственно, нечем. В моём СССР была любовь, а в их СССР не было секса. В моём – дружили и смеялись, в их – дрались и пьянствовали. У нас – дворовое братство, у них – травля «самых умных и самых неординарных». Нам – ВДНХ, им – ГУЛАГ. Мне бы тоже было обидно! Наши чекисты были умными, отважными и ловили шпионов. У них, в параллельном СССР, тоже обретались чекисты, но они там почему-то были подлые и злые, а занимались исключительно тем, что пытали учёных, прессовали художников-абстракционистов и расстреливали потомков аристократических фамилий. Тут, у нас, было второе место в мире по уровню образования, там, у них витийствовали злые училки и выпускались бездарные учебники. В моём СССР девочки играли с немецкими куклами, а в их, в другом СССР – плакали от отсутствия Барби. Мы радовались, когда нас принимали в пионеры – они же страдали от удушающей их «красной тряпки». Мы рассматривали стихи о Ленине как данность, они – как страшнейшую обузу. У нас было солнце, у них – мгла. Да и названия наших параллельных СССР, оказывается, совершенно разные. У нас был Советский Союз, а у них – Совок или Совдепия. Знаете, если бы я в детстве и в юности жила в их Совке, я бы тоже не любила своё прошлое, вот честное слово! Разумеется, я не склонна к тому, чтобы идеализировать советскую жизнь – были в ней и минусы, но эталонно-совершенные общества наличествуют исключительно в мечтах философов-утопистов или в книжках некоторых оптимистично настроенных фантастов. Тут дело не в том, было ли в Советском Союзе хорошо или же плохо. Дело не в колбасе и не в стихах о Ленине. Просто один человек помнит очередь в музей, а другой – очередь за колбасой. Мы разные, можно сказать, что мы – инородны друг другу. Из тех самых параллельных, то есть нигде и никогда не пересекавшихся СССР-ов. А не так давно всё та же Арина Холина сочинила ещё один показательный текст под названием «Свои и чужие» — там же, в блоге журнала «Сноб» (от 25.10.13). Она чётко для себя определила: «Если человек, условно, «не понимает» Кандинского — он сразу из тех, Чужих, которые с постерами кошечек на кухне». Разумеется, это образы, метафоры, ибо дело не в Кандинском и даже и не в кошечках, а в умении любого хомо – сапиенса распознавать своих и отделять, отбрасывать чужих. Я тоже различаю Своих и Чужих. У «своих» было счастливое и наполненное детство, у «чужих» – мир-оскомина. Свои с благодарностью вспоминают СССР, чужие – с брезгливостью или с досадой. Из какого ты СССР? Из того, в котором был прорыв в Космос или из того, где «одни сидели, а другие – конвоировали»? С чего начинается твоя Родина? С любви или с ненависти? С пионерского лагеря или же — с концентрационного? Что ты вспоминаешь – как ты был горнистом отряда или как тебе недодали импортных жвачек? Как ещё можно распознать Чужого? Он всегда называет Россию – Рашкой, причём вне зависимости от общественного строя. Она у него и при Петре Великом – тоже Рашка, ибо Чужой ненавидит всякую власть. Тем не менее, Чужой чаще всего смакует эстетику Третьего Рейха и признаёт её «жестокий эротизм» и «завораживающую брутальность», а если речь заходит о противостоянии Германия VS СССР, то он непременно выдаст: «По сути, Гитлер и Сталин были одинаковы, но у Гитлера было на порядок цивилизованней и намного красивей». Чужому нравится декадентское разложение в духе «Ночного портье», откуда он и черпает свои гнилые грёзы о Третьем Рейхе. Чужой ненавидит любую крепкую общность – он считает её толпой, ибо сам он — эксклюзивное изделие, не ширпотреб, а индпошив. Он – это «кино не для всех» и концептуальное чтиво. Чужой обожает Я и презирает МЫ. Чужой всегда поддержит пакость или порок – для него танцульки «пусек» не хулиганство и не кощунство, а что-нибудь, вроде поиска новых форм в искусстве. Один знакомый мне Чужой даже сравнивал Надю Толоконникову сотоварищи — ни много ни мало с футуристами. Чужой понимает свободу, как возможность гавкать на кого угодно и спариваться, с кем захотелось, поэтому любое минимальное ограничение он рассматривает, как «скручивание рук» или «хватание за горло». Он будет глумиться над РПЦ и поддерживать ЛГБТ. Чужой до дрожи ненавидит традицию и обожает «ломать стереотипы». Ему нравится Навальный не потому, что тот – харизматичный лидер или просто интересный человек, а потому что он – против Путина. С чего начинается Родина? У Своего – «…со старой отцовской будёновки, что где-то в шкафу мы нашли», а у Чужого – с лагерной ушанки, которую он сам себе сочинил и потом – многократно в неё поверил. В общем-то, каждый выбирает сам – кем ему быть, своим или – чужим. И тут уже неважно – с чем постеры, с котиками или с Кандинским. Автор Галина Иванкина Первоисточник http://zavtra.ru/

+17

2

1 ноября 2013, 11:09

Кресло Замдиректора музея военной истории заняла 23-летняя блондинка

Военно-исторический музей Украины считается главным музеем Минобороны и располагается в Доме офицеров в Киеве. Совсем недавно там произошли кардинальные кадровые перестановки и в кресло заместителя директора уселась 23-летняя блондинка Анастасия Фурман. Как сообщается, в главном военного музее руководство изменилось после прихода нового руководителя Минобороны. Сначала из музея грубо уволили «создателя системы музеев Минобороны», кандидата наук, полковника В.Карпова. Его место занял, как сообщает сайт музея, Владислав Таранец, который сразу же уволил и заместителя директора музея полковника Абрамова, который в свое время успел поработать и на руководящих должностях в Генштабе. Вот на место полковника Абрамова и назначили эффектную молодую барышню по имени Анастасия Фурман. По информации издания, мама Фурман входит в бизнес-окружение нового министра обороны. Сотрудникам музея их новая начальница запомнилась прежде всего тем, с какой легкостью она меняет авто, на которых приезжает на работу. Украинская правда

Нет голосов

9

9 августа 2013, 12:26

С волками жить- по волчьи выть

Воронежец заключил с банком договор, внеся свои правки, и собирается отсудить 24 миллиона рублей. Коминтерновский райсуд Воронежа приступил к рассмотрению беспрецедентного иска клиента к банку. 42-летний житель областного центра Дмитрий Алексеев (фамилия изменена) требует от банка «Тинькофф Кредитные системы» исполнить обязательства – компенсировать нарушения кредитного договора, условия которого предложил сам Алекссев. Воронежец направил в юридическую службу банка для урегулирования спора в досудебном порядке претензию, в которой указал сумму в 24 миллиона рублей. Она основывается на том, что банк нарушил условия кредитного договора. Подписав договор, банк согласился взять на себя обязательства. Их же Алексеев, в том месте, где в документе для клиентов банка было написано мелким, едва читаемым шрифтом, изменил. Банкиры подписали документ, судя по всему, автоматически, не разбирая текст, не зная, что клиент предложил свои условия. Так Алексеев указал, что процентная ставка за пользование кредитом и комиссия за выдачу наличных средств составляют 0 %. А также прописал, что «клиент вправе не оплачивать все комиссии и платы, предусмотренные тарифами». Сейчас у воронежца есть неплохие шансы выиграть иск к банку. Хотя бы потому, что ранее суд признал законным договор, который заключили стороны. Согласно этому решению, договор, составленный Алексеевым, признан законным. Более детально здесь

+2

3

15 апреля 2013, 14:09

Дореволюционные жалования

Очень многие задают вопрос, сколько получали до революции русские люди, и на что хватало этих денег. Возьмем для примера жалование внетабельного канцеляриста, то есть чиновника, не достигшего даже чина коллежского регистратора. В рублях оно составляло 37 рублей и 24 с половиной копейки. В те годы существовал золотой стандарт, и каждый рубль содержал в себе 17,424 доли чистого золота, то есть 0,774235 г в пересчёте на метрические меры. Поэтому зарплата канцеляриста равна 28,836382575 грамма золота. Если мы разделим этот вес на нынешнее золотое содержание рубля  по состоянию на 28 января 2013 года , то получим 47 758 рублей и ещё 89 копеек. Как видим,  царский рубль равен  сегодня 1282 современным рублям 29 копейкам . Таким образом, с октября позапрошлого года  курс царского рубля . Напомним, что в 1983 году он был равен 7,45 советского рубля, который таким образом, равен ныне  172,12 российским рублям . А сколько же тогда получал русский рабочий? Средняя зарплата в первой половине 1914 года составляла в Петербурге 22 рубля 53 копейки. Умножим эту сумму на 1282,29 и получим 28890 российских рублей. В советских деньгах это, соответственно, 166 рублей 64 копейки. В 1983 году средняя зарплата в СССР составляла 165,75 копеек, то есть, примерно столько же, сколько и получал русский рабочий до революции. Но ведь зарплата рабочего это не есть средняя зарплата – средняя зарплата в России 1913 года составляла 37,5 рубля, что почти в точности соответствует вышеприведённому жалованию внетабельного канцеляриста. А сколько, спросите вы, тогда стоили продукты? Фунт мяса в 1914 стоил 19 копеек. Русский фунт весил 0,40951241 грамма. Значит, килограмм, будь он тогда мерой веса, стоил бы 46,39 копеек – 0,359 грамма золота, то есть,  в нынешних деньгах, 551 рубль 14 копеек. Таким образом, рабочий мог купить на свое жалование 48,6 килограмма мяса, если бы, конечно, захотел. Внетабельный же канцелярист мог затарить свой лёдник 80,26 килограммами. В советских  деньгах дореволюционное мясо стоило бы 3 рубля 48 копеек. Теперь давайте посмотрим, сколько стоило снять жильё. Аренда жилья стоила в Питере 25, а в Москве и Киеве 20 копеек за квадратный аршин в месяц. Эти 20 копеек сегодня составляют 256 рублей, а квадратный аршин – 0,5058 м². То есть, месячная аренда одного квадратного метра стоила в 1914 году 506 сегодняшних рублей. Квартиру в сто квадратных аршин наш канцелярист снимал бы в Питере за 25 рублей в месяц. Но он такую квартиру не снимал, а довольствовался подвальной и чердачной каморкой, где площадь была поменьше, а арендная ставка – пониже. Такую квартиру снимали, как правило, титуляшки – титулярные советники, получавшие оклад на уровне армейского капитана, но без добавочных денег, введённых для армейских офицеров с 1 января 1909 года. Голый оклад титулярного советника составлял 105 рублей в месяц (134 тысяч 640 рублей) в месяц. Таким образом, 50-метровая квартира обходилась титуляшке менее чем в четверть жалования.       Чин Жалование в дореволюционных рублях Эквивалентв советских рублях 1983 года Эквивалент в современных рублях Тайный советник     500 3725 641 145 Действительный статский советник     350 2608 448 801 Статский советник     275 2049 352 630 Полковник 325 2444 416 744 Коллежский советник     208 1550 266 716 Подполковник 185 1378 237 224 Надворный советник     145 1080 185 932 Коллежский асессор     135 1006 173 109 Капитан 145 1080 185 932 Титулярный советник     105 782 134 640 Штабс-капинан 103 767 132 076 Поручик 80 603 102 583 Коллежский секретарь     62 462 79 502 Подпоручик 70 521 89 760 Губернский секретарь     55 410 70 526 Околоточный надзиратель 50 373 64 115 Коллежский регистратор     43,275 322 55 491 Старший дворник 40 298 51 297 Внетабельный канцелярист 37,245 277 47 759 Рабочий (представлен средний заработок чернорабочего в 1913 году) 22,53 168 28890 Городовой среднего оклада       20,5 153,57 26 287 Дворник 18 134 23 081 Кухарка 37 6411   Совпадение окладов у капитана и надворного советника не означает соответствия этих чинов друг другу. По своему чину околоточный надзиратель был равен армейскому подпрапорщику или внетабельному канцеляристу, но получал оклад повыше иных чиновников с классными чинами Источник   Здорово жилось при Империализме- ППС-ник и чернорабочий получали практически по тысяче долларов США( по текущему курсу). С чем же тогда боролась РКБ? Почему чернорабочий с неплохим заработком( по сегодняшним меркам) купился на лозунги Ленина-Троцкого? Чтобы получать как тайный советник у которого «штанов только семь пар»?

27 августа 2012, 16:07

Размышления о независимости

«Сегодня просто празник какой-то!» Из к/ф «Приключения Буратино» На днях вся Украина весело отгуляла очередную годовщину независимости страны. Для кого-то это был день повышающий патриотизм. Они выходили на улицы в вышиванках и сине-жёлтыми атрибутами в одежде. Пели украинские песни и радовались солнечной погоде. Для кого-то это был просто очередной красный день календаря, в который можно покопаться на родном огороде или провести последние летние дни на море в кругу семьи и друзей. Однако есть часть населения нашей страны, которая относится к этому дню  враждебно. Нет, это не относится только ко дню независимости. Жёлчь начинает бурлить в любой «украинский» праздник. Будь то день конституции, день Злуки… И главный вопрос, этих «противников» народного счастья звучит достаточно прозаично, — «А независимость, собственно, от кого?» С этим я и пытался разобраться. Как вещает всезнающая Вики, «День независимости — один из распространенных национальных праздников, который отмечают многие страны мира по случаю основания государства, отделения от других стран или прекращения оккупации.» Вот такие 3 варианта: Основание государства  — Это что-то в стиле «было несколько независимых племен на определенной территории и тут они решили объединиться. »Как пример, День свято́го И́штвана — основной государственный праздник Венгрии. 20 августа 1000 года, Иштван I Святой был коронован на венгерский престол, став, таким образом, первым королём Венгрии. Во времена правления Иштвана I (1000—1038) венгры приняли христианство, племенное деление страны было заменено административно-территориальными округами (королевскими комитатами). Вроде, не совсем наш случай. УССР было в тех же границах, что и Украина. Да и не объединялись мы с кем-либо. И опыт государствования у нас был до этого: независимая УНР с ЗУНР и Войско Запорожское… ДА вплоть до Киевской Руси можно добраться. Ну не наш это вариант. Прекращение оккупации -  здесь примеров достаточно много. Один из них, день Объединения Германии 3 октября 1990 года. Было 2 оккупированный государства, оккупационные войска вывели, страну объединили- Ура, праздник. Тоже, я думаю, не совсем Украинский вариант. Как бы не кричали свидомые, что «московитые комуняки» гнобили Неньку, как таковой, оккупации не было. Мы были частью Союза нерушимого республик свободных. Без чужих баз на своей территории, со своей властью, и ДВУМЯ генсеками — выходцами из нашим мест. Отделение от других стран — явный пример - День независимости США с подписанием декларации о независимости от Британской Империи. То есть кусок государства решил выйти из общего состава государства. Тоже как-то не то. Вроде отделились, но в тот же день как Украина с сестрами-республиками отделилась, умерло само государство. Или мы отделялись не от СССР, а от РСФР? Просто большое государство развалилось на много маленьких из-за того что население не могло жить вместе? Или могло? Россияне… Нет, не россияне, так как россияне появились после образования РФ. Русские — это же национальность а не место проживания. Вот! Жители областей РСФР ездили на моря в Крымскую, Херсонскую, Запорожскую, Одесскую области УСССР. Жители областей УССР катались в горы Урала и Кавказа. Все кому ни попадя ездили в Прибалтийские республики. Сколько народу с западной Украины ездило поднимать целину, строить БАМ, на лесозаготовки в Сибирь катались (я имею ввиду по собственной воле а не путевке от Иосифа Виссарионовича). Женились, выходили замуж расселялись по всей шестой части суши. Дружили семьями и народами. Так мог народ УССР жить вместе с другими республиками? Или это парт аппарат не мог жить вместе? Или это именно Республиканским  лидерам партии хотелось свое государство с армией и депутатами? Хотелось самим главными побыть и не спрашивать разрешения у «центра»? Так чей это праздник «День независимости»? Народа или новообразовавшейся полит. Элиты? С другой стороны, если посмотреть на историю «боротьбы» за независимость нашей Украины, можно заметить, что на протяжении всей своей истории, описанной в «правильных» учебниках, Наши предки боролись за независимость. Независимость от всех. От поляков, от московитов, от татар… Всю свою историю Украина страдала под чьей-то пятой. И за все это время не растеряла свою национальную свидомисть. Сначала мы, основав Киевскую Русь, боролись с захватчиками в лице печенегов, половцев и прочих «византийцев». Да так хорошо боролись, что ненароком прибили свой щит на воротах Царьграда. Потом разные вотчины( союзные республики) стали ссориться друг с другом и весело делить и грабить награбленное. После пришли монголо-татары с Литовцами и застали нас как раз в период «союза независимых государств». Части вотчин удалось объединиться против общего врага и выгнать оккупантов, основав Московское Царство. «Украинцы» же затаили зависть и страдали под гнетом «загарбныкив». Тут и началась именно та «боротьба» описанная в учебниках. Боротьба с поляками против Московитов, с татарами против поляков, с поляками против татар, с московитами против поляков. Такая вот многовекторная политика. Основной силой в борьбе за независимость выступала шайка разбойников под названием «Войско Запорожское». Но все это время украинский народ «страдал» на панщине у ляхов и на службе у москалей. Когда же «старшим» странам это надоело они взяли и поделили многострадальную «Украину» пополам между собой. Теперь уже бороться стали местные оккупационные власти друг с другом. Левобережье с правобережьем. Из «старших» Московиты оказались наиболее хитрыми и со временем уничтожили  как татарское государство так и Польское. Украинцы в это время все еще не переставали бороться за независимость.  Был даже эпизод борьбы за независимость вместе с шведскими парнями нордического характера против ненавистных москалей(кстати, удивительно, что борцы не воспользовались шансом отвоевать независимость с помощью французов в 1812 году) И только когда Царская Россия настолько ослабла, что сама себе откусила голову, украинское государство, наконец-то получило признанную независимость. Но и тут украинские «вожди» начали ссориться друг с другом. Грушевский, Винниченко, Петлюра с поляками, Скоропадский с немцами… В результате, опять пришел Старший русский брат и залил всю «Украину» красным. Боротьба продолжилась. Повторился эпизод помощи парней с нордическим характером. На этот раз из Германии. И когда проклятый москальский режим в очередной раз настолько ослабел, что опять сам себя уничтожил, Украина и получила нынешнюю независимость, которую мы все весело и отпраздновали. Борьба не прошла зря. Однако, подводя черту борьбе, стоит заметить, что своими силами  борцы за независимость редко боролись. Все чаще призывали кого-то со стороны (будь то поляки, шведы, татары). А может это не «украинские» борцы призывали, а их «поматросили и бросили»? Может, эта вся борьба не более чем акция по разжиганию сепаратистских настроений для ослабления «вероятного врага»? И может, вся эта многовекторная борьба за независимость не более чем борьба «старших» дядек друг с другом чужими руками? Московиты разжигали «православную» свидомость  чтобы ослабить бусурман-татар и поляков-католиков. Поляки разжигали национальную свидомость, что украинцы — это европейцы и ничего у нас общего нет с Московией с ее азиатчиной и пьяными медведями. На мой взгляд, украинцы так долго игрались в борьбу за независимость, что со временем поверили что она на самом деле нам нужна. И когда ее, вожделенную, получали, все равно продолжали бороться. Но уже не за независимость религиозную, независимость этническую, независимость государственную (то есть независимость от соседей). А за независимость внутри себя, за независимость отдельных регионов, областей… Стоит только вспомнить период вседозволенности начала 20 века когда появилось и УНР и ЗУНР и Донецко-Криворожская республика. Про Махно и не будем вспоминать. А нынешние разговоры об отделении Галиции и Донбасса чего стоят? До чего дойдет украинская «боротьба» если ей не мешать? До независимости отдельных поссоветов? Вспоминается знаменитая поговорка про двух казаков и трех гетманов. Так может это не народный праздник День независимости? Может это праздник не независимости государства а развала предыдущего государства? Может это праздник не радости обретения своего государства, а день фиаско и несовладания с сепаратистскими настроениями полит. Верхушки? Как думаете, минфиновцы?

+15

11


Главная/

Angry