Сторонники идеи перехода на тот же евро говорят, что, рано или поздно, Украине придется пойти на такой шаг, и рассуждают так: отсутствие собственного «печатного станка» заставит страну жить по средствам. А кроме того, лишит чиновников соблазна постоянно снимать девальвационную ренту со всего населения и бизнеса страны, и приструнит их аппетиты в части разворовывания бюджета. Поскольку показатели и затраты главной финансовой сметы страны будут, хоть и косвенно, но все же контролироваться и согласовываться с ЕС.
Не стал исключением и недавний кратковременный взлет курса доллара на наличном рынке: в соцсетях и на страницах некоторых СМИ снова стала обсуждаться тема отказа от нацвалюты. Поэтому в этой статье решил поговорить об этом отдельно на примере евровалюты, так как Украина стремится максимально быстро стать членом Евросоюза после окончания войны.
Скажу сразу мое мнение: для Украины, как любой независимой страны, будет лучше сохранить собственную валюту — гривну, и независимую монетарную политику под контролем национального эмиссионного центра — Нацбанка.
Греция и Португалия: в еврозоне и с проблемами
Безусловно, монетарная политика нашего регулятора не идеальна. Взять хотя бы длительное удержание высокой учетной ставки на уровне 25% годовых при том, что инфляция замедлялась, и даже активнее прогнозов. Но Нацбанк, тем не менее, учитывает специфику местного рынка, он более информирован, и более оперативно принимает решения, в сравнении с тем, сколько времени потребовалось бы для их согласования в немецком Франкфурте-на-Майне, где находится штаб-квартира ЕЦБ.
Украине же и сейчас, и после войны решения надо принимать оперативно, а вот процедура европейской утряски и согласования любого «чиха» в монетарной политике будет только тормозить и без того вялый рост украинской экономики.
Возьмем для наглядности опыт стран, которые уже присоединились к ЕС. В качестве классических примеров, можно привести, с одной стороны, подходы Греции и Португалии, с другой — позицию Чехии и Польши.
Греция и Португалия быстро перешли на евро, почти сразу же столкнулись с серьезными проблемами в монетарной сфере и были вынуждены для закрытия своих бюджетных дыр занимать значительные суммы на внешних рынках. Это, в свою очередь, создало им большие долговые проблемы, которые негативно сказались и на жителях этих стран.
Дефолт Греции в 2015 году (страна официально его не объявляла, но из-за невыполнения долговых обещаний — в частности, отказа перевести МВФ транш в размере 1,54 млрд евро в рамках погашения задолженности, технический дефолт был признан ее кредиторами) и очень непростая ситуация с бюджетной сферой Португалии после перехода на евро достаточно показательны.
ЕЦБ так и не смог вовремя отреагировать на специфические проблемы этих стран, нюансы их экономики, менталитета и формирования бюджета.
В итоге, большинство граждан этих стран оказались не способны адаптироваться к быстрому росту цен на продукты, товары и услуги после перехода на евро, что привело к необходимости увеличения социальных расходов в этих странах. А пенсионная реформа по общеевропейскому варианту и «выравнивание» внутренних цен в евро с ценами более богатых Франции и Германии окончательно «добили» уровень жизни большинства греков и португальцев.
Даже после экстренных мер практически силами уже всего Евросоюза ситуация в той же Греции или Португалии остается до сих пор очень непростой. Например, сохранился значительный уровень госдолга у Греции — 168,3% ВВП, а на пике проблем он достигал 206% ВВП.
При этом, к примеру, в декабре 2022 года он составлял 171,3%, то есть греки пытаются снизить долговую нагрузку, согласно дорожной карте с ЕС и ЕЦБ. Госдолг Португалии хотя и снизился со 135,2% ВВП в 2020 году до 127,4% ВВП в 2021 году, но все равно остался высоким, и в 2022 году составил 114% совокупного национального продукта. И это в странах без военных шоков.
Для сравнения: госдолг Украины в военном 2022 году увеличился на $13,4 млрд — до 78,5% ВВП с 48,9% ВВП на конец 2021 года. Правда, он продолжает быстро расти, и по состоянию на 31 июля 2023 года достиг 4 860,59 млрд грн или $132,92 млрд в эквиваленте, что является самым высоким показателем в истории независимой Украины. По расчетам МВФ, на конец этого года госдолг нашей страны может увеличиться до 98,3% ВВП.
Но это все равно пока не сравнимо с показателями «мирных» Греции и Португалии.
Польша и Чехия не торопятся спешить
В то же время, Чехия и Польша еще лет десять назад декларировали переход на евро, однако не стали спешно отказываться от кроны и злотого, и подошли к этому процессу более осторожно. В результате, их банковская и финансовая система оказались более устойчивыми ко всем вызовам, чем системы тех же Греции и Португалии.
В итоге, этим двум восточноевропейским странам не пришлось активно накапливать долги. В той же Польше государственный долг к ВВП упал до 49,1% в 2022 году, а в Чехии — составил 42,9% ВВП, хотя и несколько вырос в прошлом году.
Неоднозначный опыт быстрого вхождения стран в зону обращения евро заставил все страны Восточной Европы стать еще осторожнее. Последнее расширение зоны евро произошло 1 января 2023 года за счет вхождения в нее Хорватии, по факту — это первое расширение еврозоны с 2015 года, когда к ней присоединилась Литва.
После вхождения в зону евро события в Хорватии развивались по уже классическому сценарию: валютные риски страны снизились, но цены и общая стоимость жизни значительно выросли, что вызывает недовольство местных граждан.
Да и инфляционные процессы в других странах Евросоюза через евро моментально экспортировались в Хорватию, что также делает страну более зависимой от общего положения дел в целом по Европе. А показатели европейской инфляции остаются высокими.
Поэтому запуск евровалюты в Украине вместо гривны, как предлагают периодически отдельные эксперты, — это как раз тот случай, когда спешить надо медленно. Даже после победы и возможного быстрого прохождения всех процедур вступления в Европейский Союз (помечтаем, хотя средний период между кандидатством и членством в ЕС составлял 7 лет) Украине не стоит сразу же переходить с гривны на единую европейскую валюту.
Читайте также: Единороги, злотый или кавалерка: как заработать на Польше
Какие сценарии могут сложиться дальше
После войны Украина получит шанс на быстрое развитие экономики как за счет международных вливаний — тот же план восстановления на 50 млрд евро от ЕС, репараций от россии, так и за счет синергии уже окончательной идентификации украинцами своих европейских целей, которые они сейчас отстаивают в войне с агрессором.
То есть психологически — это уже будут другие украинцы со значительно более низкой терпимостью к коррупции и чиновничьему произволу, что всегда ранее было «ахиллесовой пятой» Украины. И вот тогда, и только тогда, по мере приближения сознания украинского общества к Европе, возможно будет вести разговор о переходе на евро.
По моим расчетам, адаптация украинской экономики к новым реалиям и восстановление после войны займет не менее 5−7 лет. Вот после этого срока и можно будет говорить о сознательном, а не в угоду тем или иным политическим амбициям, переходе на евро.
Тем более, что, если за этот период Украина еще окончательно не интегрируется в Евросоюз, — то ей никто не запретит ввести евро, как свою единственную денежную единицу. Как сейчас это, например, делает та же Черногория, хотя и не является членом ЕС.
Вот именно тогда и может понадобиться дополнительный контроль над расходами бюджета, так как при модели хождения евровалюты в Украине у чиновников не будет возможности запуска «печатного станка» на покрытие дефицита бюджета.
Тем более, что значительный, но достаточно ситуативный и кратковременный в исторических масштабах приток больших международных инвестиций в Украину может сыграть злую шутку с гривной, приведя ее к существенной ревальвации. И в итоге, снизит и без того пока низкую конкурентоспособность украинской продукции.
Возможен и другой негативный сценарий для нашей экономики и гривны — когда в условиях этого ситуативного и кратковременного, по историческим меркам, прилива валюты в страну, Нацбанк «напечатает» под нее значительные объемы гривны.
И когда объем инвестиций снизится, а это всегда цикличный процесс, возможна резкая девальвация гривны, так как за этот период часть ЗВР Украины пойдет на погашение накопившихся и сейчас отсроченных внешних долгов. Тогда у НБУ просто не будет возможности за счет резервов сглаживать данные перекосы на валютном рынке, что приведет к скачкам курса и большим потерям для рядовых граждан и бизнеса.
И вот тогда, для минимизации курсовых рисков и валютных потерь, история с введением евро в Украине вместо гривны может получить свое практическое продолжение.
По какому бы из двух перечисленных сценариев не пошло развитие событий после победы, нужно понимать, что вопрос замены гривны на евровалюту должен быть решен только в угоду национальным интересам, а не превращаться в политическое шоу. И это действительно тот случай, когда спешить надо медленно.
Понимают курсовые риски по евро и в Нацбанке. Не зря, несмотря на рост товарооборота Украины со странами ЕС в евро, наши чиновники уже много лет не спешат особо менять валютную структуру наших ЗВР в пользу роста объемов евровалюты в резервах.
Если
Виной всему не только сама структура внешней торговли Украины со странами ЕС и государствами, ведущими расчеты в долларах США в этот период, и даже не последствия пандемии и войны, а еще и поведение пары евро/доллар, которая очень волатильная в последние годы.
Евро/доллар с 2019 по август 2023 года
Существенные скачки пары в этот период от 0,96 до почти 1,23 доллара за евро — это глобальные валютные риски по евровалюте, которые наши чиновники Нацбанка брать на резервы страны не готовы. Хотя, при этом они и констатируют, что удельный вес расчетов в евро со странами Евросоюза все время растет. Что должно было бы увеличивать их интерес держать больший объем ЗВР в евровалюте, чего в реальности не происходит. То есть Нацбанк при формировании своих резервов делает пока ставку на доллар.
При этой глобальной мировой волатильности, при положительном решении вопроса о введении евро вместо гривны в Украине, — такая турбулентность также имеет и эту существенную сторону, которая делает украинскую экономику зависимой от поведения евровалюты на международных рынках. Особенно в тех случаях, когда расчеты с украинскими контрагентами идут в евро, а им потом надо рассчитываться со своими партнерами в долларе.
Поэтому повторюсь: мое мнение, что для Украины, как любой независимой страны, тем более, в условиях войны и дальнейшего послевоенного восстановления, будет лучше пока сохранить собственную валюту — гривну, и независимую монетарную политику под контролем своего национального эмиссионного центра — Нацбанка.