После фиктивных выборов Венесуэла скатывается к откровенному авторитаризму. Перевороты, терроризм и насильственные беспорядки поражают большую часть Африки. Украина пытается выстоять против россии; Ближний Восток поражен многофронтовым конфликтом. Хрупкое спокойствие в американо-китайских отношениях может быть нарушено в любой момент.
Мир более фрагментирован и опасен, чем когда-либо со времен холодной войны. Как может реагировать на все это следующий президент США?
До сих пор вице-президент Камала Харрис в основном представляла себя, как Байдена 2.0. Ее задачей будет повторять его сильные стороны — поддержку союзников и демократических ценностей, устойчивость в кризисе, но не перенимать его слабости. Трамп, в свою очередь, может не являться тем циклоном дипломатического разрушения, которого боятся некоторые аналитики. Однако в вопросах от Украины до Китая он изменит политику США таким образом, что может принести пользу, или приведет к еще более опасному беспорядку.
В любом случае, следующий президент должен быстро определить курс: начало 2025 года может принести несколько кризисов.
Успех Байдена, поражение Байдена
История зафиксирует президентство Джо Байдена, как момент обострения конкуренции между великими государствами и вспышки кровавых региональных войн.
Альянсы и партнерства являются самым мощным геополитическим оружием Америки, поскольку они увеличивают поразительную силу, которую США могут использовать. Главный шаг Байдена против Китая, россии и Ирана заключался в укреплении коалиций, которые могут сдерживать их.
После вторжения россии в Украину НАТО расширилось, включив Финляндию и Швецию, и альянс вернулся к обороне своего восточного фронта. На фоне роста напряженности в отношениях с Китаем Байден укрепил почти каждый из своих индийско-тихоокеанских военных альянсов, а также создал или усовершенствовал объединения, такие как AUKUS с Австралией и Великобританией, и Quad, в который входят США, Австралия и Индия.
Важно то, что команда Байдена укрепила глобальные силы, укрепляя связи между союзниками и партнерами в разных регионах: посмотрите, как страны Большой Семерки работают над противостоянием экономическому давлению Китая, или как азиатские страны, такие как Южная Корея, поддерживают Украину.
Создание коалиции способствовало второму достижению: подготовке к технологическому и экономическому соперничеству. Байден обеспечил инвестиции в такие ключевые отрасли, как полупроводники и чистая энергетика, в то же время ограничив Китай: экспортный контроль, инвестиционные ограничения, целевые тарифы. Он использовал дипломатическую силу США, привлекая такие страны, как Тайвань, Нидерланды и Японию, в свою войну против Пекина.
Третий успех Байдена касается урегулирования кризиса. Легко указать на то, чего не достигла политика США по отношению к Украине — победы Украины. Но удалось предотвратить украинское поражение — результат, которого мало кто ожидал в начале 2022 года, и удержать западную коалицию.
Позиция Байдена относительно Ближнего Востока после 7 октября (сдерживание Ирана и смесь поддержки и сдерживания Израиля) удержали нестабильную ситуацию от взрыва. При отсутствии лидерства Байдена геополитический ландшафт мог бы быть гораздо более беспокойным.
В то же время оборонные бюджеты Байдена никогда не были достаточными для мира, в котором противники США сговариваются, а угрозы растут в нескольких регионах одновременно. Его политика в Украине — медленное и неохотное предоставление систем вооружений — ограничила опасность эскалации, но и перспективы украинской победы. И если Байден оставляет весомый вклад в нескольких областях, он также оставляет в наследство много проблем.
Будет ли Харрис такой же?
Прогнозировать внешнюю политику Харрис сложно, поскольку она мало говорила об этом во время короткой кампании. Но то, что она сказала, особенно во время дебатов с Трампом 10 сентября, создает впечатление, что ее политика будет продолжением политики Байдена.
Харрис дерзко защитила худший эпизод внешней политики Байдена — хаотический вывод войск из Афганистана, как разумное стратегическое определение приоритетов. Она пообещала продолжать поддерживать Украину, чтобы путин не продвинулся дальше.
Как и Байден, Харрис подтвердила свою поддержку Израилю, в то же время призвав к прекращению огня и, наконец, к принятию решения о создании двух государств. Также она позаимствовала у Байдена критику Трампа за его дружеские связи с жестокими диктаторами и его нелиберальные тенденции дома.
Нет никаких признаков того, что Харрис относится к обороне более серьезно, чем Байден. Ее призывы создать уникальную «смертоносную» армию больше похожи на игру для республиканцев, чем на реальный план противодействовать многочисленным угрозам. Если Харрис сохранит торговую политику Байдена, она продолжит вытеснять США на обочину Индо-Тихоокеанского региона. Если она сохранит его умеренный подход к поддержке Украины и откажется от резкого усиления экономического давления на россию, — она может обречь Киев на прогрессирующую эрозию своих позиций.
Так же Харрис не добьется успеха, продолжая безрезультатную борьбу Байдена с хуситами в Красном море. И ей предстоит стать гораздо жестче в отношении Ирана, соединив сокрушительные санкции с реальными угрозами применения силы, чтобы удержать Тегеран от получения ядерного оружия.
Трамп не собирается все подрывать
Трампу, конечно, не составит проблем противостоять наследию Байдена. «Слабое» руководство Байдена, как он утверждает, взбодрило врагов, расслабило союзников Америки и даже поставило нас всех на путь к «Третьей мировой войне». Трамп пообещал все исправить, заставив мир снова уважать и бояться США. Если его выберут, насколько масштабными могут быть изменения?
К счастью, сценарий «подорвать все» остается маловероятным. Трамп, вероятно, не выйдет из НАТО. Но есть много сфер, где Трамп может оставить свой след.
Возможно, он не будет разбивать альянсы США, но он потребует от союзников более высоких расходов на оборону, и будет угрожать отменить защиту Америки для отстающих. Как и во время первого срока, он может использовать тарифы и другие экономические инструменты, чтобы давить на союзников и врагов.
Что касается Украины, он может отличаться от Байдена и Харрис готовностью оказывать давление на обе стороны, возможно, угрожая Украине прекращением помощи, а россии — более суровыми санкциями, если они не сядут за стол переговоров, и по факту требовать, чтобы Киев согласился на разграничение, которое оставляет большие части территории в руках россиян.
На Ближнем Востоке Трампа тянут в противоположные стороны. Давний критик «бесконечных войн» может не терпеть открытого конфликта против хуситов (это заставит его ударить сильнее, или просто отступить, еще неизвестно). В то же время Трамп, давно критикующий заключение соглашений Демократической партии с Ираном, может вернуться к кампании санкций «максимального давления» на Тегеран.
Подход Трампа к Китаю может также быть сложной смесью. Для бывшего президента экономическая безопасность — это национальная безопасность. Так что ожидайте, что администрация Трампа будет проводить более жесткую торговую и технологическую политику, например, 60% обсуждаемый им тариф, будь то прелюдия к определенным переговорам с Пекином, или как движение к более широкому экономическому обособлению.
Дело осложняет то, что Трамп также может быть менее предан защите Тайваня, которую он считает экономическим конкурентом, или быть не заинтересованным бороться с Китаем в скалах и рифах Южно-Китайского моря. И во всех этих вопросах сама политика США может оказаться неупорядоченной, поскольку своеобразный президент принимает и объявляет решение на ходу.
Статус-кво не является священным, и подрывная повестка дня, если ее выполнять грамотно, может принести положительные результаты. США действительно нужно пошатнуть свою стратегию по отношению к Украине, потому что Киев сейчас точно не выиграет. Если бы, например, Трамп попытался вытеснить российскую нефть с рынка, он мог бы получить некоторые рычаги влияния на переговоры, которые так нужны Украине и Западу.
Трамп также прав в том, что союзники США в каждом регионе должны делать больше для обороны, и для этого может потребоваться большее давление со стороны Америки. Если ему удастся заставить союзников по НАТО принять стандарт обороны до 3% ВВП, а также, как он обещал, увеличить военный бюджет Америки, он мог бы значительно повысить безопасность свободного мира.
Или, возможно, повестка дня Трампа может лишь усилить глобальный хаос. Если Трамп вынудит Украину заключить мир на ужасных условиях, это может оправдать захват земли москвой и создать основу для новой войны позже. Более крупная экономическая конфронтация с Китаем с меньшей приверженностью союзников США может стать взрывоопасной смесью. Угрозы оставить союзников США могут иметь обратный эффект, вызвав кризис доверия к демократическому миру.
Агрессивная кампания санкций, наверное, повредит Ирану, но она также может привести, как в первый срок Трампа, к опасной эскалации, поскольку Тегеран ответит ударом. И если Трамп будет вбивать экономические клинья между США и другими странами свободного мира, он подорвет единство, необходимое для противостояния их общим противникам. Не в последнюю очередь Трамп, который возродит практику своего первого срока — ссоры с союзниками, поклонение диктаторам, разговор о созданном Вашингтоном международном порядке, — возродит более глубокие сомнения в глобальной роли Америки.
Читайте также: Регулирование цен на еду и более высокие налоги: чего ждут рынки в случае победы Камалы Харрис
В дипломатии, как и во внутренней политике, брендом Трампа является творческое разрушение. Опасность состоит в том, что он просто создать раскол и нестабильность, когда демократический мир меньше всего может себе это позволить.