Эрик Найман: В условиях войны полной отмены валютных ограничений быть не может

О резервах и валютных ограничениях НБУ

Начнем с самого волнующего. Что будет с курсом валюты осенью?

Пока у нас всё хорошо: иностранная помощь на этот год прописана, и поступает, как часы. На самом деле, денег поступает больше, чем нам нужно. Поэтому мы видим, что валютные резервы Национального банка растут, даже опережая прогнозы самого Нацбанка: регулятор ожидал $38 млрд на конец года, а у нас уже выше $40 млрд, и продолжают расти. Так мы и до $50 млрд можем дойти.

Валютные резервы — это базовой показатель, на который нужно смотреть в любой развивающийся стране, оценивая, как у нее обстоят дела с национальной валютой. Если резервы растут — всё будет хорошо с нацвалютой. Если они падают — значит, есть какие-то проблемы или угрозы. Валютные резервы Украины растут — значит, с гривной пока будет все хорошо, насколько это может быть в условиях войны.

Не станет ли это подталкивать Нацбанк отпустить курс?

Если бы мы находились в том периоде, условно, до 2014 года, при том составе Нацбанка, который, по сути, управлялся политическими и олигархическими интересами, конечно, уже давно бы отпустили курс, и он был бы уже под 50, чтобы стимулировать экспорт и обогащать определенные группы людей.

Но сейчас МВФ сказал, что с 1 января 2023 года монетизации госдолга больше не должно быть. Нацбанк не «допечатывает» гривну в огромных объемах, что было главной причиной всех предыдущих девальваций — и в 2014—2015, и в 2008—2009 гг. На каждой из них тогда зарабатывали определенные группы людей. То есть это всегда было в связке: Нацбанк печатает гривну, гривна оказывается в «плохих» руках, меняется по низкому курсу, потом происходит чудо — и так от миллиона украинцев деньги переходят к сотни богатейших семей Украины.

Теперь это усложняет запрет МВФ. Мы находимся под внешним управлением правильной команды, у которой есть, конечно, свои экономические интересы. Их не интересует богатая Украина, их интересует здоровая страна, со стабильной экономикой. Поэтому они дают нам деньги. А кто дает деньги, тот заказывает музыку, в том числе в экономическом плане.

Если вернуться к вопросу, отпустит ли НБУ курс, — то это одно из требований МВФ. Они уже начали говорить, чтобы мы показали им план возврата к плавающему обменному курсу, к инфляционному таргетированию. Поэтому переход неизбежен, но он, скорее всего, будет плавным, а снятие валютных ограничений — постепенным.

Если НБУ скажет, что отпускает курс, на этом сразу же захотят заработать те же обменники, которые поднимут курс. Потом он, конечно, стабилизируется. Но сколько, по вашему мнению, может продолжаться хайп вокруг курса?

НБУ будет достаточно $1 млрд, чтобы погасить любые попытки спекулянтов что-нибудь сделать. Напомним, сейчас у него больше $40 млрд.

С отменой валютных ограничений возрастают риски оттока капиталов. В частности, нерезиденты захотят вывести свои деньги (в том числе, от погашения ОВГЗ), плюс вернемся к погашению валютных кредитов, которые пока частично заморожены. Как этого избежать?

В Нацбанке видят эту проблему, поэтому будут делать все постепенно. Мы, наверняка, задекларируем, что возвращаемся к плавающую обменному курсу, но за этим будет стоять сохранение большинства валютных ограничений — на отток капиталов, в первую очередь. У меня даже есть подозрения, что это одно из условий западных партнеров, чтобы мы не тратили их помощь на вывод капитала.

Кроме того, в условиях войны полной отмены валютных ограничений быть не может. Тем более, что у нас есть минус по платежному балансу. Раньше Украина получала от заробитчан больше $1 млрд в месяц. Это была основная статья экспорта Украины — наши люди. Теперь ситуация обратная: деньги идут из Украины нашим беженцам. Раньше доходило до $2 млрд в месяц, сейчас эта цифра упала примерно до $1 млрд, но это все равно еще минус.

Теперь торговый баланс — конечно же, он отрицательный, потому что зернового коридора нет, и вообще сложно что-то производить в Украине. Представим, что Украина победила. Мы начинаем производить. Для этого нам нужны люди, которым нужно выплачивать зарплаты, также нужно купить оборудование, восстановить логистику. Мы этот экспорт мгновенно не вернем к ситуации начала 2022 года. Нам нужно будет время и деньги, чтобы это восстановить.

Сейчас дыра в торговом балансе перекрывается международной помощью в финансировании дефицита платежного баланса. То есть мы получаем $3−4 млрд помощи в месяц, и $2 млрд отдаем по «физикам» — то есть переводим населению, которое уехало за рубеж, и по торговому балансу. Эти $3−4 млрд все закрывают, но будут ли они в следующем году — это самый главный вопрос и проблемная точка. Под это, я думаю, и формируются сейчас валютные резервы Нацбанка.

О депозитных сертификатах

Много дискуссий сейчас вызывает вопрос о целесообразности депозитных сертификатов НБУ (возможность вкладываться в них банкам связывает гривневую массу и помогает сдерживать инфляцию — объясняет регулятор). Ваше мнение по этому поводу: насколько эффективен этот механизм и каково его будущее?

Вспоминаю ситуацию 80-х годов в США, когда банкротился Ситибанк. Как ему помогли? — Давали почти бесплатные деньги, которые инвестировались в гособлигации или ФРС, и на эти проценты Ситибанк и выжил. Сейчас то, что у нас происходит, напоминает вот такую ситуацию.

Есть банковская система, которая очень сильно пострадала от войны. Объективно пострадала: многие заемщики потеряли залоговое имущество, потеряли денежные потоки, и банковская система вынуждена была списать большую долю проблемных кредитов, что сформировало большие убытки за 2022 год.

Но сейчас то ситуация другая — за январь-июль более 83,2 млрд грн плюс…

Вот. Такое ощущение, что Нацбанк решил компенсировать банкам их страдания и потери. На мой взгляд, с депозитными сертификатами в Нацбанке переборщили. На первом этапе, возможно, это был эффективный инструмент. Но сейчас, и уже как с полгода, это наносит экономический вред Украине. Потому что коммерческие банки, как на наркотиках, получают халявную дозу денег, за которые они ничего не делают.

Для этого не нужно держать тысячи людей персонала, у них возникает деградация в коммерческом кредитовании, в работе с физлицами, и им не нужно больше конкурировать. И потом, я вижу, какие зарплаты они начинают получать, какие бонусы себе приписывают. Но, с экономической точки зрения, это воровство.

Когда, по вашему мнению, эта халява закончится? Когда и до какого уровня будет снижение учетной ставки?

Халява закончится, когда общество надавит на Нацбанк и принудит прекратить этот беспредел. Что касается учётной ставки — сам НБУ прогнозирует, что в конце 2023 года мы выйдем на уровень 18% годовых. Это не логично, потому что сейчас прогноз по инфляции 10,6%, достаточно было бы держать учетную ставку с +2%, потолок +5%.

Но при учетной ставке 12% или 15% годовых нужно будет фактически перестроить процентную политику всех банков и по депозитам, и по кредитам. Сначала снизят ставки по депозитам, в результате они станут вообще не интересны населению. Не пойдут ли эти деньги на валютный рынок?

Тут вопрос в том, стоит ли задача в Украине держать высокий уровень сбережений. То есть какая норма сбережений должна быть у нас: как в Китае — 15%, или как в США — 2−3%. Наверное, где-то середина — 5−6%. Как по мне, в Украине было бы достаточно иметь уровень сбережений где-то в пределах 10%, включая кеш-доллар.

С другой стороны, кто у нас сегодня хорошо зарабатывает? Военные, их доход действительно увеличился. Они не успевают тратить все деньги и средства оседают на банковских счетах. Если стоит задача связать деньги военных, то для них нужно дать отдельный инструмент справедливых сбережений. Только для них, не нужно его распространять на всех. Если его еще связать с ипотекой, то, считайте, проблема с сбережениями военных решена.

О курсе и ставках центробанков до конца года

Каков ваш прогноз по курсу доллара осенью?

Где-то в районе 37 с хвостиком останется. Он сдвинется вверх, только если будут сняты какие-то значимые валютные ограничения. Но, думаю, НБУ будет подходить к этому аккуратно. Им нужно будет понимать, сколько подписала денег западная помощь на следующий год, какой график поступлений. Пока такого плана нет, они будут очень осторожно снимать ограничения.

Подытожьте, стоит ли сейчас доверять гривне?

Сейчас можно говорить, что гривна более-менее стабильная. Большой нагрузки на национальную валюту нет. С одной стороны, ее подкрепляют валютные резервы, с другой — валютные ограничения.

Ваши ожидания касательно того, поднимет ли ставку Федрезерв в сентябре и что будет делать ЕЦБ?

Фьючерсы на ставку ФРС считают, что ничего не будет. То есть профессионалы голосуют своими деньгами, что будет стабильность где-то до мая 2024 года. Есть только одна причина, по которой ставка может вырасти — если случится что-то на сырьевом рынке. Например, война на Ближнем Востоке и цены на нефть улетают на $100−200 за баррель. Тогда ФРС будет реагировать поднятием ставки.

В сентябре остается еще возможность, что ФРС пересмотрит ставку в сторону повышения на 0,25%. ЕЦБ, скорее всего, поднимет на те же 0,25%.

А что будет с парой евро/доллар к концу года?

Здесь базовый вопрос: а что будет с долларом в мире? Пока что процентные ставки в долларе и экономика США настолько привлекательные, что доллар, скорее всего, будет стабильным. До конца года пара евро/доллар, думаю, будет находиться в пределах коридора не выше 1,12 и не ниже 1,05 доллара за евро.