Коррупционеров приравняют к государственным изменникам: как реально искоренить коррупцию

Изменение поведенческих стереотипов

Это непростая задача, ведь в предыдущие эпохи коррупция не являлась болезнью общества, а была его основой, благодаря которой общество выживает (да и называется она не коррупцией, а другими, более ласковыми словами; именно нынешнее слово «коррупция» уже несет смысл неприемлемости). В советское время получить определенные товары и услуги можно было только за счет коррупции — представьте себе, что речь идет о медицинской услуге вашему близкому родственнику. Таким образом, поведенческие стереотипы, которые веками обеспечивали выживание, сейчас сдерживают развитие.

Для того, чтобы преодолеть эти поведенческие стереотипы, нужна не только пропаганда, но, прежде всего, возможность получить определенное благо законным образом (вот почему, например, таким большим злом является блокировка налоговых накладных или невозмещение НДС — по факту, оно умножает на ноль все усилия государства и общества). Ну, и большую роль играет личный пример людей, наделенных властью, а также социальная неприемлемость коррумпированных лиц — грубо говоря, не подавать руку взяточникам и ворам.

Предупреждение и предотвращение

Основой коррупционного деяния является возможность его совершения: там, где нет возможности совершения коррупции, там не нужно ни наказывать, ни проповедовать. Коррупция питается непрозрачностью (непубличностью) и дискрецией (волюнтаризмом, правом государственного служащего принимать решение по своему усмотрению, неточностью и двусмысленностью формулировок нормативно-правовых актов и т. п.). Отсюда вытекают инструменты преодоления коррупции.

Первое — прозрачность: возможность публичного контроля, открытость механизмов принятия решений. Вот почему гражданское общество требует открытия публичных реестров, закрытых во время военного положения. Вот для чего нужны открытые конкурсы, общественные советы, прямые трансляции процедур и т. д.

Второе — цифровизация: формализация алгоритмов, и предоставление услуг или принятие решений компьютером вместо человека там, где это возможно.

Третье — дерегуляция: отмена многочисленных устаревших ограничений, которые можно обойти «в порядке исключения».

Четвертое — приватизация: уменьшение сфер влияния должностных лиц в пользу открытых рынков.

Пятое — децентрализация: уменьшение влияния небольшого количества должностных лиц в пользу местных общин, где и контролировать легче.

Неотвратимость наказания

Вроде бы, и здесь все просто, но нет: приходится еще и еще раз подчеркивать презумпцию невиновности (представьте себе, у государственных служащих такая же презумпция невиновности, как и у других граждан), необходимость доказательной базы, конкурентность судебного процесса (права на защиту) и т. п. Сама по себе неотвратимость наказания ничего не решает, это доказывают примеры стран с очень высоким уровнем наказаний, но неискорененной коррупцией.

Первый из трех компонентов продвигают политики и моралисты. Политикам это выгодно: «начни с себя», а мы тем временем оставим старые системы неизменными. Третий компонент требует общество, этим занимаются журналисты-следователи, общественные активисты и многочисленные правоохранительные органы: количество органов все больше, бюджеты все больше, результат такой же неудовлетворительный для общества. Вторым компонентом занимается НАПК, он является основой Государственной антикоррупционной программы, — но ни политикам, ни обществу этот компонент не очень понятный и не приоритетный.

Читайте также: Как ЦБ будут контролировать деньги бизнеса и граждан и сколько будут знать о каждом

Представьте, что это стул на трех ножках. Вы не сможете усидеть на нем, если у вас одна ножка более короткая или подпиленная.

В настоящее время самый проблемный из трех компонентов — второй: прозрачность, подотчетность, упрощение, автоматизация, дерегуляция, приватизация, децентрализация и т. д.