Заселяй землю или исчезнешь
Я живу в стране, в которой, по данным последней переписи населения, почти треть граждан (29.2%) родились за ее пределами, а у почти половины населения (49%) хотя бы один родитель родился за пределами страны. В стране треть семей дома говорят на языке, отличном от английского: 5% говорят на арабском, 4% — на одном китайском (Mandarin) и 4% — на другом китайском (Cantonese), 3% — на итальянском, почти 3% — на греческом
В 1947 году эта страна оглянулась по сторонам после великой войны, увидела огромные просторы, экономику и население, которые пострадали от войны, и угрозу от двух огромных соседей — коммунистического Китая и только что побежденной Японии. Эти просторы были почти полностью населены англичанами, шотландцами и ирландцами. Все они были белокожими, разговаривали только на английском языке и были олицетворением ксенофобии.
Аборигены, являвшиеся населением до того, как на континент прибыли сначала голландцы, потом французы, а затем британцы, вообще не считались людьми, с точки зрения закона, и на них не так давно еще можно было охотиться в некоторых штатах. Азиатам законодательно было запрещено приезжать в Австралию и селиться здесь. Но дилемма, как ее сформулировал первый назначенный тогда министр миграции, была очень проста: Populate or perish, то есть населяй эту землю или ты с нее исчезнешь.
Как Австралия выбирала мигрантов
Тогда властями было принято решение о том, что каждый год Австралия должна увеличивать свое население за счет миграционного прироста примерно на 1%. В связи с укорененной бытовой ксенофобией правительство очень опасалось беспорядков после прибытии мигрантов, и поэтому первые мигранты были тщательно отобраны — я знаком с человеком, который работал тогда в департаменте миграции, и он рассказывал мне о том, как он ездил в Европу в лагеря перемещенных людей с заданием отобрать для первой волны миграции «молодых, красивых блондинов и блондинок, которые хорошо бы выглядели на камеру».
Первых мигрантов за счет правительства Австралии еще в Европе обучали английскому языку. Это были финны (преимущественно из Карелии, которую Финляндия окончательно потеряла по итогам войны), прибалты (бежавшие от Советской власти), голландцы, австрийцы и все остальные, кого война искоренила с их родины и переместила куда-то еще. Первые два парохода с мигрантами встречал премьер-министр, а их пассажиров нон-стоп показывало телевидение — главной целью было показать местным жителям то, что приезжают такие же люди, которые, если и отличаются от мистера О'Грейди или миссис Робинсон, то лишь акцентом.
После этого последовало много волн мигрантов. Я, к сожалению, потерял ссылку на рассказ какого-то дедушки, который жил в Западном Сиднее (сейчас — одном из самых национально-диверсифицированных районов страны) и рассказывал о том, как общество на бытовом уровне менялось, — от рассказов в его школе (когда в его район приехали австралийские ирландцы-строители перед войной) о том, что вот жили-жили нормально, а тут какие-то чурки приехали, рыжие и разговаривают со странным акцентом.
Потом — о том, как жили-жили нормально, все такие из себя британцы, а тут какие-то чурки приехали из Прибалтики или из Финляндии, белокурые совсем и разговаривают со странным акцентом. Потом (годиков через три или четыре, когда массово ехали из Италии) — что жили себе нормально, все из себя нормальные Europeans, пока эти чурки не приехали, черноволосые и разговаривают с акцентом… Дальше понятно — приехали греки (см. выше об акценте и чурках), потом — мальтийцы и арабы (см. выше), потом — югославы (см. выше), потом — евреи (см. выше), потом — китайцы (см. выше), потом — индусы, потом…
Сначала их селили в пустыне в лагерях, где их обучали английскому языку и Australian way of life по несколько месяцев, пока не считалось, что они могут нормально интегрироваться. Затем общество выстроило, с моей точки зрения, почти идеальную систему интеграции, которая встроена в повседневный быт и очень эффективная.
В 1973 году закон о Белой Австралии, который ограничивал миграцию на расовых началах и делал миграцию из Азии почти невозможной, был отменен. С тех пор фокус миграции сильно сдвинулся в сторону Азии, однако, это не значит, что выходцы из азиатских стран начали преобладать — едут отовсюду. Кроме того, страна очень проактивно относится к иммиграции и ищет возможности привлечения нового населения, которое отвечало бы ее ценностям и долгосрочной стратегии пребывания частью великого Запада и англосаксонского мира.
Поэтому, например, мигрантам из Южной Африки и Зимбабве, которые уехали оттуда после социальных изменений, связанных с концом эры апартеида, Австралия предоставляла ВНЖ и убежище по упрощенной процедуре.
Или поэтому рекрутеры департамента миграции в начале девяностых ездили по крупнейшим американским университетам и делали презентации Австралии, как места для упрощенной миграции для студентов-выпускников Гарварда, Еля и Стэнфорда, которые приехали туда учиться из бывших СССР и Югославии. Или поэтому была программа упрощенного предоставления ВНЖ для граждан Гонконга после того, как он перешел от Британии к Китаю.
Каждый год страна публикует перечень профессий, в которых нуждается. Таких перечней три — стратегический, где страна сводит те профессии, в которых будут нуждаться еще несколько лет точно; краткосрочный, где собраны те профессии, в которых есть потребность сейчас, но образовательная система уже работает над тем, чтобы заполнить эти ниши и через год-два этот перечень будет изменен; и региональный — это когда различные местности пишут, что им нужны, например, доктора или педиатры для многолетнего контракта в сельской местности, и они (территории или местности) в рамках предоставленной квоты готовы предоставить ВНЖ тем, кто отвечает потребностям.
Вся система построена так, чтобы привлечь тех, к кого уже есть образование, еще много лет плодотворного труда впереди, привезет с собой детей и будет работать в одной из отраслей, в которых нуждается страна. При этом с нелегальными мигрантами обращаются не очень вежливо — их не любят, и Австралия потратила много усилий и денег на то, чтобы они не ехали (то есть не плыли) в страну.
Читайте также: В Польше работают более 25 тысяч украинских бизнесов: кого ищут на работу
Результат наглядно можно увидеть во всех рейтингах — от уровня ВВП на душу населения до уровня счастья, комфортности основных городов (Сидней и Мельбурн традиционно находятся где-то в топ-5 самых комфортных для жизни) и безопасности жизни в стране.
Как привлекать мигрантов Украины
Украина может выбрать путь послевоенной автаркии и замыкания национального общества от миграции, а может выбрать путь Австралии, которая в 1947 году была экономически-оскверненной войной страной, в которой не хватало рабочих рук ни на что, а уже через десять лет стала самой богатой страной мира за расчетом ВВП на душу населения. И мне кажется, что выбора у Украины не будет, потому что дилемма Populate or Perish перед страной после войны будет стоять гораздо более остро, чем она стояла перед Австралией в сороковых годах.
Мне кажется, что из австралийского опыта можно почерпнуть очень многое для будущей миграционной политики Украины, по меньшей мере:
1. Формализованная процедура иммиграции с четкими и публичными ориентирами относительно того, кого страна ждет (с точки зрения, прежде всего, возраста, семейного положения, образовательного ценза и наличия детей) и минимальной дискрецией в предоставлении ВНЖ.
2. Небольшим, но последовательным ежегодным уделом тех, кого страна привлекает (вероятнее всего, прирост на 1% за счет миграции — это мало для Украины, но все равно норматив иммиграционного прироста населения должен быть относительно небольшим, мне кажется — на уровне 2% максимум, чтобы не было риска образований этнических гетто или слишком больших национальных групп, которые очень трудно интегрировать в украинскую жизнь).
3. Отсутствие какой-либо толерантности к нелегальной миграции. Это отдельная большая тема, но одной из производных войны будет то, что Украина наконец-то сможет нормально контролировать свои границы, с точки зрения миграции, потому что из россии или белоруссии к нам уж точно никто несанкционированно не приедет, стихийной миграции из ЕС нам бояться нечего, а всем остальным желающим добраться до Украины нужно будет переплыть гораздо больше, чем расстояние между той же Индонезией и островом Рождества, куда, обычно, пытались плыть нелегальные мигранты в Австралию.
4. Тщательно продуманная информационная кампания по поддержанию миграции с разъяснением обществу ее необходимости, отсутствия угрозы обществу и пользы для экономики.
Читайте также: Земля в подарок и 1% налога для ФОПов: как сохранить нацию после войны
5. Четкая программа получения гражданства по достижении какого-то ценза (оседлости, имущественного или их комбинации). Это также очень важно, потому что с тем уровнем депопуляции, с которым, скорее всего, столкнется Украина по результатам войны, умноженными на падение рождаемости и еще раз умноженными на эмиграцию многих семей, и угрозой от россии, которая никуда не денется, проблема того, кто (и на какой основе) будет служить в ВСУ, со временем только обострится.