О том, как Украина отсоединилась от энергосистем России и Беларуси.
Россияне дали нам отсоединиться: рассчитывали захватить нас через неделю и думали, что за это время мы не сможем удержать энергосистему в режиме «острова» и обеспечить внутреннюю надежность ее работы.
Но вышло по-другому, и это поразило европейцев.
Мы потом встречались с оператором швейцарской электрической системы, и он говорил, что первую неделю (после 24 февраля) постоянно наблюдала за нами и была глубоко впечатлен, что у нас было меньше колебаний и отклонений в работе, чем в Европейском Союзе.
(Выдержать три недели в режиме «острова») удалось благодаря людям, вовлеченным в технический процесс: они проявили себя безупречно, несмотря на то, что им пришлось в ручном режиме управлять всей системой.
Они готовились к войне, поэтому имели резервный пункт со всем оборудованием. Это позволило управлять системой практически из двух центров.
О состоянии украинской энергетики
Ситуация очень непростая, и она не может улучшиться быстро. Потому что это не просто наклеить пластырь. Это вопрос значительных усилий, чтобы не просто восстановить, а фактически построить новую систему.
Да, у нас осталась базовая атомная генерация. Но все, что касается маневровой генерации, мы почти потеряли. Как будет сейчас происходить ее ремонт, зависит от того, насколько такие компании как ДТЭК, которые должны обеспечить ремонт своих станций, будут уверены, что во время восстановления не просто не прилетит ничего, а что эти ремонты смогут дать какой-то результат.
Все эти станции пристреляны. По некоторым прилеты были до 20 раз. И если у нас не будет достаточно ПВО и закрытого неба, это будет бесконечная работа по восстановлению-разрушению-восстановлению.
Я все же надеюсь, что россия как страна, входящая в Совбез ООН, ничего не сделает с атомной генерацией. Но они уже захватили Запорожскую АЭС, потому быть уверенными ни в чем нельзя.
Они отлично знают все наши атомные станции. К сожалению, они знают и всю нашу энергосистему. Со времен Советского Союза у них сохранились все карты и отчеты. И с этим тоже связана наша хрупкость.
Мы сейчас будем переживать очень тяжелый месяц — июль. В августе должно стать немного легче — выйдут из ремонта атомные блоки. Сентябрь-октябрь будут месяцами с наименьшими отключениями, если не будет никаких дополнительных разрушений. А потом будет зимний период и ждать какого-либо облегчения пока неоткуда.
Об энергетической децентрализации
Что мы должны были делать еще с 2022 года, но не сделали, это приложить усилия, чтобы у нас появилась децентрализованная генерация.
К сожалению, никто серьезно не воспринимал необходимость ее создания, никто не хотел думать на шаг вперед, что война может продолжаться не один год и что необходимо обеспечивать устойчивость. А устойчивость дают не большие станции, являющиеся большими целями, а многие маленькие электростанции, которые могут заменять друг друга, и не зависящие от того, насколько разрушена система, которые могут обеспечивать критическую инфраструктуру.
И Житомир, и Хмельницкий — это города, в которых уже создана определенная инфраструктура. Но им тяжело, потому что у них нет возможности получить самостоятельно финансирование: они очень зависят от Министерства финансов и согласования кредитных средств. А когда Министерству финансов нужно закрывать проблемы с социальными выплатами, с покрытием бюджетного дефицита, то, конечно, местные власти и местные проблемы откатываются на второй план.
О санкциях против росэнергетики
Санкции 2022 года обнаружили свои недостатки, которые нужно устранять. Это сейчас пытаются сделать в последнем пакете по «теневому флоту». Но это только начало, которое потребует еще очень много усилий по всему миру.
К тому же очень тяжело работать со странами, получающими выгоду от продажи российской нефти и нефтепродуктов.
Санкции и санкционное давление — постоянный процесс, который нужно контролировать, а не пускать в свободное плавание. Россияне не сидят на месте: они постоянно ищут новые маршруты, новые средства и новые приманки для покупателей. Поэтому здесь есть определенная конкуренция, кто будет умнее и дальновиднее. Нам, мне кажется, не хватает дальновидности.
Санкции — инструмент, который постоянно нужно адаптировать к происходящему у врагов: надо определять, что именно не действует, как именно нужно менять какую-то политику стран G7 или как именно должны влиять Соединенные Штаты своими санкциями, и уже работать с партнерами.
Очень хорошо, что у нас есть группа Ермак — Макфолл, что она, по-видимому, работает и у них есть аналитики, которые отслеживают паттерны поведения рф, изменения векторов, откуда приходят основные сверхприбыли. Но работы с партнерами, на мой взгляд, недостаточно. И его недостаточно как на уровне Брюсселя, так и на уровне столиц.
С каждой страной нужно говорить с точки зрения того, в чем их интерес и как обеспечить синергию наших интересов. Только тогда мы сможем получить некий положительный результат не просто сегодня, а в долгосрочной перспективе.
Партнеры сейчас самостоятельно делают определенные шаги, но не всегда наши интересы совпадают с интересами стран G7 или Европейского Союза. Если вернуться к этой же атомной отрасли, то единственные страны, которые ввели санкции против российской атомной сферы, это Канада, Великобритания и США.