— В случае девальвации нацвалюты платежеспособность заемщиков-физлиц может снизиться в разы. Как банки планируют бороться с просроченными кредитами?
— Я бы не стал говорить, что в случае девальвации платежеспособность заемщиков может снизиться в разы. Потому что если в разы, то это значит, что девальвация произойдет не на 30-60%, как мы говорили, а на все 100-300%. Поэтому давайте будем говорить не в разы, а хотя бы в 1,3 или в 1,4 раза.
Конечно, в случае девальвации возникнет проблема, потому что у нас валютных пассивов больше, чем активов. И обслуживать при девальвации эти пассивы будет сложнее. Там 7 млрд, но все равно, это будет момент декапитализации банковской отрасли, хотя и в пределах допустимого. Но, вы правы, когда задаете этот вопрос. Сегодня некоторые международные рейтинговые агентства говорят о том, что у нас 40-50% плохих кредитов. Например, владельцы Райффайзен Банк Аваль примерно полгода назад заявили о том, что у них 34% неработающих активов, а это наибольшее из всех структур Райффайзен Банка по странам Центральной и Восточной Европы. Поэтому такое утверждение близко к истине.
Если у нас 40-50% плохих кредитов на сегодняшний день неработающие, то есть такие, которые не обслуживаются, приплюсуйте к этому еще не дай Бог девальвацию, а у нас валютных кредитов еще достаточно, то ухудшение качества нашего кредитного портфеля будет уже не на 40-50%, а на 50-60%, может еще больше. Понятно, что это угроза для системы.
— Как с этим бороться?
— Борьба может быть одна. Первое, это увеличение капитализации, второе — уменьшение расходов, третье — наращивание кредитов в экономику, причем качественных кредитов и качественным заемщикам. Понятно, что без новой экономической политики правительства это просто невозможно. Поэтому без изменения экономической политики властей нам не избежать проблем в банковской сфере.
— А как часто на сегодняшний день применяется практика продажи токсичных кредитов коллекторским компаниям?
— Такая практика применяется, но не много. Около 15% находится на обслуживании по всем компаниям. Это очень незначительная часть. Они ведь продают за каких-то 10-20% стоимости. Понятно, что этот ущерб. А для того, чтобы перекрыть убытки, необходим капитал.
— Что касается списания проблемной задолженности, как часто это практикуется?
— Такая практика есть. Насколько я знаю в этом году порядка 20-30 млрд было списано. Но опять таки, для того, чтобы списать проблемную задолженность, необходимо иметь права и тот же капитал.
В целом, списание задолженности — это предел, который исходит из экономических возможностей. Нельзя списывать больше, чем ты можешь это сделать. Можно списать все, но в результате остаться банкротом, потому что не будет возможности платить по своим долгам.
— Что будет происходить с процентными ставками до конца текущего года, начала 2013-го?
— Если говорить до конца года, то не думаю, что там что-то радикально может измениться. Не верю, что ставки будут уменьшать, потому что остаются риски. А вот депозитные процентные ставки, возможно, начнут уменьшаться в том случае, если станет более доступной гривна, если не будет ликвидность так жестко регулироваться Нацбанком, как это происходило последние полтора года.
Сложно сказать, что будет дальше. Непонятно какая будет реакция на проблемы с дефицитом бюджета, проблемы с обслуживанием внешнего долга, платежного баланса. В зависимости от того, как это все будет решаться, и будет зависеть глубина девальвации. Все эти проблемы, понятно, влияют и на процентные ставки, которые зависят и от того, какой будет экономическая политика новой власти.
Рубрику ведет Елена Куцая