«С учетом того, что участник конкурса предложил в конкурсном предложении цену за пакет акций не ниже стартовой цены, дал согласие на выполнение всех фиксированных условий конкурса, таким образом, может быть признан покупателем, ФГИ имеет право продать ему этот пакет акций при условии его согласия на пересмотр начальной стоимости пакета акций»,- сказал представитель конкурсной комиссии в ходе торгов.
Предполагается, что на проведение ФГИ конкурса по отбору независимого оценщика уйдет около двух недель, на выполнение самой оценки — около месяца. По мнению экспертов, с помощью оценщиков Фонд госимущества попытается максимально увеличить выручку от продажи. В то же время возможности для этого у фонда ограничены, если учесть, что аналитики аудиторской компании Ernst&Young в своих предыдущих оценках давали за 45% акций «Западэнерго» цифру на 15% ниже определенной ФГИ. Помимо уплаты стоимости акций, инвестору придется в течение шести месяцев обеспечить погашение 2,7 млрд грн. кредиторской задолженности энергокомпании. Вместе с долгами итоговая цена неконтрольного пакета акций «Западэнерго» превысит 4,6 млрд грн, не считая миллиардов, необходимых для модернизации трех ТЭС.
В результате покупки ДТЭК сможет сконцентрировать в собственности около 70% активов пятой по величине в Украине тепловой энергогенерирующей компании, одна из электростанций которой в лице Бурштынской ТЭС входит в состав Бурштынского энергоострова и способна передавать на экспорт электроэнергию мощностью 500-550 МВт.
В целом вокруг стартовой цены акций энергкомпаний — «много или мало?», а также условий приватизации сломано немало копий. В частности, отдельные аналитики сравнивают предложенную цену пакета акций «Западэнерго» на уровне 116$ за один киловатт-час установленной мощности со средней ценой докризисной продажи тепловых генкомпаний в России в 2006-07 гг., составившей порядка 480$, а в случае продажи ОГК-4 — рекордные 753$. Однако, как ранее сообщали «і», подобные оценки носят не совсем корректный характер, причем не только по причине снижения рыночной стоимости отечественной генерацией за период кризиса в пять раз. Принципиальным отличием условий приватизации энергетики в РФ являлось использование вырученных денег не для перечисления в бюджет, как в Украине, а на инвестиционное развитие самих электростанций. То есть собственник, по сути, вкладывал средства в собственные же активы, поскольку именно привлечение инвестиций в отрасль являлось для восточных соседей главной целью приватизации. Следует также учитывать более высокий уровень КИУМ российских электростанций, а также более высокий потребительский спрос на электроэнергию ТЭС в РФ, энергосистема которой приближалась на момент приватизации к исчерпанию резервов генерирующих мощностей.
В Украине тепловые станции работают с КИУМ от 20% до 30%, при этом активно используется в среднем около трети общей установленной мощности энергоблоков, эксплуатационный износ которых превышает 90%. Однако существуют и другие негативные факторы, определяющие отсутствие интереса к отечественной тепловой генерации со стороны стратегических инвесторов. Еще в 2007-08 гг., когда правительство Юлии Тимошенко пыталось приватизировать ТЭС, планируя, кстати, реализовать на конкурсах по 60%+1 акций генкомпаний, украинские эксперты утверждали, что зарубежные участники на эти конкурсы не придут. В числе основных причин называли отсутствие в Украине рынка топлива и конкурентного рынка электроэнергии, практику чрезмерного политического и административного вмешательства в работу отрасли, незавершенность структурно-реформаторских процессов в ТЭК в целом.
Следует признать, что с тех пор мало что изменилось. В частности, крайне сложно создать классический рынок угля в стране, где работают десятки убыточных и дотируемых из бюджета шахт, для закрытия или модернизации которых с решением соответствующих социальных проблем понадобятся годы. По-прежнему не совсем ясно, как должен выглядеть конкурентный рынок электроэнергии в Украине, где ТЭС и АЭС вырабатывают по 40% электроэнергии в структуре энергобаланса страны, при этом цена атомного киловатт-часа ниже, чем теплового, в три раза.
Но как свидетельствует более чем 10-летний украинский опыт, дальнейшее откладывание процесса приватизации энергетики не только не способствовало бы разрешению отраслевых проблем, но могло бы их только усугубить.