Украинская банковская система переживает сложнейшие времена в своей истории. Банки терпят кризис ликвидности из-за жесткой монетарной политики Нацбанка Украины (НБУ), направленной на стабилизацию курса гривны и удержание инфляции. Проценты на межбанковские кредиты выросли до рекордных значений. Люди на фоне девальвационных ожиданий начали переводить гривневые депозиты в валюту, в связи c чем банки начали привлекать гривну под высокие проценты. О правдивой ситуации на банковском рынке, рисках для вкладчиков и том, какой сейчас реальный курс гривны редакции «Минфин» рассказал председатель правления «Проминвестбанка» (ПИБ) Виктор Башкиров.
Напомним, что «Проминвестбанк» одним из первых пострадал в 2008 году, когда кризис совпал с рейдерской атакой на это финучреждение. В связи с этим 7 октября 2008 года НБУ ввел временную администрацию в ПИБ, отстранил его руководство и ввел полугодичный мораторий на удовлетворение требований кредиторов, так как вкладчики стали массово забирать депозиты из банка. В 2009 году основным акционером ПИБа стал банк Владимира Путина — государственная корпорация Внешэкономбанк (владеет 98% акций ПИБа). За время независимости Украины ПИБ вложил в развитие украинской экономки более $60 млрд.
По данным Ассоциации украинских банков, по состоянию на 1 октября 2011 года, ПИБ занимал 6-е место среди украинских банков по размеру активов (35,278 млрд грн).
«МФ»: Сможет ли НБУ удержать стабильный курс гривны?
«В.Б.»: В долгосрочной перспективе – нет, это будет достаточно сложно сделать. Понимаете, уровень курса – это ведь элементарные спрос и предложение. Макроэкономические условия меняются, денежные валютные потоки в страну изменяются, поэтому курс соответственно тоже должен меняться. Он не может стоять на одном уровне, тем более когда в мире происходят такие вещи.
Отмечу, что на сегодняшний день все валюты нестабильны, кроме гривны. С одной стороны это вызывает уважение, с другой стороны – некое недоумение.
«МФ»: Вот вы говорите, что в долгосрочной перспективе курс не удержится, тогда на сколько он может девальвировать?
«В.Б.»: Я понятия не имею, когда и что захочет сделать регулятор. Если посмотреть на так называемые форвардные контракты, которыми торгуют банки, на двенадцатимесячном сроке они стоят, по-моему, на уровне 10,5.
Другой вопрос – правильно это или неправильно. Исторически сложилось, что неправильно. Но что будет в реальности – интересует всех.
Пара евро-доллар безумно волатильны и подвержены совершенно другим вещам, что касается российского рубля, то он девальвировал, к примеру, возьмем сентябрь-ноябрь – от 12% до 14%. Единственная валюта, которая мертво стоит на месте – это гривна.
«МФ»: Кого больше всего затронет девальвация гривны?
«В.Б»: Понимаете, это такой философский вопрос. Если говорить о сотнях миллионов гривен конкретного вкладчика, то ему есть о чем беспокоиться. Если речь идет о 3-5 тысяч, то не стоит забывать, что на эти деньги люди, в первую очередь, живут. Накопления не столь существенны, чтобы вот так вот сходить сума от этой девальвации.
Самое главное для всех жителей страны – это инфляция, если ваши товар в 35 раз дороже – это настоящая проблема. А на курс я смотрю абсолютно спокойно. Львиная доля — 90% вкладчиков, не обладает сумасшедшими запасами сумм, поэтому такие вопросы должны волновать людей, которые владеют миллионами гривен.
«МФ»: Сейчас у банков кризис ликвидности, многих интересует — куда ушла гривна?
«В.Б.»: Ее просто стерилизовали через повышение резервных требований к банкам, через выпуски облигаций внутреннего госзайма и так далее.
«МФ»: Какие антикризисные меры предпринимает ваш банк в преддверии второй волны мирового кризиса?
«В.Б.»: Мы не поводим определенных серьезных антикризисных мер. Сейчас просто ведем более консервативную работу и все свои силы направляем на концентрацию ликвидности. Для нас на сегодняшний день это основная проблема.
«МФ»: Что вы сейчас делаете для того, чтобы привлечь в свой банк гривну?
«В.Б.»: Наши действия абсолютно стандартные, стоит вспомнить те самые процентные ставки для физлиц. Вот что касается юридических лиц, там ситуация еще сложнее. Деньги им нужны для операционной деятельности, а больших свободных денег ни у кого нет. Также по цифрам, по балансам банка видно, что запасы в депозитах, как юрлиц, так и физлиц в национальной валюте сокращаются.
«МФ»: На сколько процентные ставки по депозитам поднялись за последнее время?
«В.Б.»: Процентов на 5-6. Длинные и короткие депозиты, трехмесячные и двенадцатимесячные, сейчас уже в диапазоне 14-15%, это минимум и доходят до 20-22%. Будут ли они еще подниматься – все зависит от ликвидности, только решится этот вопрос – мы их моментально опустим.
«МФ»: Ваш банк консультируется с НБУ, вы интересуетесь его действиями?
«В.Б.»: Да, мы общаемся. НБУ пока придерживается достаточно жесткой монетарной позиции – под жесточайшим контролем придержать гривну. Понимаете, привлекая такие дорогие депозиты, мы тем самым пытаемся поддержать ликвидность баланса, чтобы у банка были деньги выполнять обязательства перед своими клиентами – это задача номер один.
В такой период никто уже не обращает внимания на прибыль. Вот меня, к примеру, на сегодняшний день прибыль сильно не интересует. Самое главное сохранить ликвидность банка. Но, с точки зрения бизнес-стратегии, когда мы привлекаем к таким сумасшедшим ставкам, нормальные заемщики их не берут, а плохих мы и не зовем. Поэтому с сентября месяца кредитование оперативно сворачивается.
«МФ»: Какие могут быть самые худшие последствия для банковской системы?
«В.Б.»: Катастрофа любого банка – дефолт и потеря реальной ликвидности. Если это случится у кого-то из первой тридцатки, то сработает «сарафанное радио», начнется эффект «домино», и в результате вкладчики начнут сносить банки.
По сути, большую роль играют юрлица. Директор любой финансовой компании может аннулировать одной платежкой счет в банке. Для того, чтобы ощутить серьезный урон от физических лиц, надо чтобы их собралось сотни тысяч, и чтобы они одновременно пришли в банк снимать вклады.
«МФ»: Нынешняя ситуация схожа с 2008 годом?
«В.Б.»: В 2008 не было такого давления на такое большое количество банков, а сейчас оно есть. И это ощущает огромное количество банков. Вторая серьезная проблема – если мы не будем финансово поддерживать своих клиентов, то просто начнутся дефолты внутри банков. И мы вновь будем вынуждены вернуться к реструктуризации, пролонгации, к тому, что уже переживали в 2008 и 2009 годах.
«МФ»: Какие серьезные изменения могут произойти на банковском рынке последующие год, два?
«В.Б.»: Если бы я знал, что произойдет в следующем году – было бы очень хорошо. Ну а что будет через два года, вообще не представляю. Точно скажу, следующий год будет намного сложнее, чем 2011.
Виктор Башкиров:
Дата рождения: 14 февраля 1971 года, Москва
Окончил факультет международных экономических отношений Московского государственного института международных отношений (МГИМО).
С 1993 года работал в Ситибанке: был директором казначейства в Москве, Санкт-Петербурге и Киеве, гендиректором петербургского филиала, руководителем департамента по работе с частными клиентами. Последняя должность — президент розничного банка египетского подразделения Сiticorp.
5 марта 2009 года назначен председателем правления «Проминвестбанка».
Интервью подготовили: Петр Шевченко, Елена Куцая