Когда левые и правые объединяются
Как и большинство людей, высказывающих мнения о политике, я регулярно говорю с точки зрения левых против правых. Но иногда я встречаю людей, осуждающих этот подход, как упрощенный. Они утверждают, что люди более сложные, и их взгляды нельзя обобщить одним измерением.
Хотя люди могут быть сложными, политики — нет. Тщательный статистический анализ голосования Конгресса показывает, что политики очень четко расположены вдоль левого и правого спектра.
И если вы знаете, где политик находится в этом спектре, вы можете предусмотреть его позицию по, казалось бы, не связанным вопросам. В принципе, могут быть сильные экологи, которые хотят снизить налоги для богатых, и наоборот. Но на практике такие люди встречаются очень редко.
Избирателей не так легко охарактеризовать, как политиков, но они тоже, кажется, становятся все более одномерными. Так, те, кто называют себя республиканцами, считают нынешние экономические условия хуже, чем в 1980 году. Хотя тогда и инфляция, и безработица были намного выше, чем сейчас.
Существует распространенное представление о политических крайностях, известное как «теория подковы». Согласно ему, в определенном смысле крайние левые и крайние правые могут быть более схожими между собой, чем с центром. Схематически это выглядит так:
Насколько я могу судить, политологи, в целом, относятся к этой теории скептически. Активисты крайнего левого направления отстаивают политику, отличающуюся от правой. Кроме того, ультраправые обладают реальной политической властью, тогда как левые преимущественно кричат со стороны.
Однако, подковообразное мышление сохраняется, потому что все еще есть определенные лица, которым оно, кажется, отвечает. Теория подковы получила значительный толчок благодаря последним событиям. Как многие отмечают, крайних левых и крайних правых все больше объединяет антисемитизм.
Кроме того, есть война в Украине. Многие как крайние левые, так и правые хотят прекратить помощь ей, фактически обеспечив победу Владимиру Путину. Есть несколько причин такой ситуации, большинство из которых я оставлю другим аналитикам. Но одна их общая тема — это утверждение, что мы не можем позволить себе затраты на эту помощь.
Сколько США тратят на армию
Я уже писал о правых претензиях и почему они неправдивы. Но я вижу несколько иной набор аргументов слева — не столько жалобы на суммы, которые посылаются Украине, сколько утверждение, что у нас огромный, раздутый военный бюджет, и что «торговцы смертью» стимулируют нашу поддержку как Украины, так и Израиля.
Люди, делающие такие заявления, должны знать, что их взгляды на то, сколько мы тратим на армию, устарели на поколение.
Это верно, что Дуайт Эйзенхауэр выступил с речью, предупреждая об опасности расходов на военно-промышленный комплекс. Однако, он произнес эту речь в 1961 году. То есть его оговорки так же далеки для нас, как, скажем, испано-американская война — для него. Военные расходы сегодня составляют гораздо меньшую долю экономики, чем тогда:
Я решительно выступал против вторжения в Ирак, утверждая, что мы были вовлечены в войну. Но я никогда не верил, в отличие от некоторых левых, ни в то, что оборонительные подрядчики подтолкнули нас к войне, ни в то, что денежные расходы на войну были непосильны и как-то связаны с финансовым кризисом 2008 года.
Значит, у нас сильно раздут военный бюджет? — Без сомнения, Пентагон, как и любая крупная организация, тратит много денег. Но последние события свидетельствуют о необходимости тратить, по крайней мере, столько же, сколько сейчас, а может быть, и больше.
Во-первых, одним из открытий войны в Украине стало то, что эти дорогостоящие системы оружия НАТО, от противотанковых ракет Javelin до HIMARS, действительно работают.
Читайте также: Производителя Patriot завалили заказами: почему падают акции компании
Что еще важнее — оказывается, что эра широкомасштабных боевых действий еще не закончилась, и существуют реальные беспокойства, достаточно ли большие наши мощности по производству оружия, чтобы справиться с потенциальными угрозами.