Пятнадцать месяцев назад – в марте 2016 года – Национальный банк Украины объявил о переходе к режиму таргетирования инфляции. Решение было, возможно, несколько запоздалым: рост потребительских цен в 2015 году был самым высоким в истории Украины в ХХI веке – 43,3%. Успешные усилия Нацбанка по контролю над инфляцией, предпринимаемые в 2016-2017 годах, необходимо приветствовать. В том числе, и учитывая тот факт, что далеко не все факторы, ведущие к росту цен, находятся в сфере влияния НБУ.
Также далеко не в полной мере Нацбанку может принадлежать инициатива в вопросе обеспечения роста экономики.
Есть несколько видов таргетирования, и таргетирование инфляции рассматривается в качестве антитезы, например, таргетированию номинального ВВП. Чаще всего сторонниками приоритета обеспечения ценовой стабильности являются представители либертарианства, ключевой идеологемой которого является осуждение любого вмешательства государства в экономику.
Но, если таргетирование инфляции зачастую приносит пользу, внося весомый вклад в финансовую и макроэкономичесую стабилизацию, то к догмам экономического либертарианства в широком их смысле стоит относиться осторожно.
Мне представляется, что многочисленные поражения, которые были нанесены поклонникам laissez-faire, как в научных дискуссиях, так и в практической деятельности, начиная с Великой депрессии и до настоящего времени, раскрепостили их до такой степени, что в кругах бескомпромиссных либертарианцев (а таковых немало в Украине) кризисы, рецессии и депрессии считаются не трагическими событиями, а чем-то полезным и целительным. Даже самые авторитетные представители так называемой «австрийской школы экономики» (экономическая идеология, на которой, в основном, базируется либертарианство) порой постулируют внутренние противоречивые позиции.
В частности, Людвиг фон Мизес демонстрировал следующее понимание роли банков в расширении кредитования. Он считал, что усиление любого инфляционного процесса посредством кредитной экспансии рано или поздно, стихийно и неумолимо, порождает попятное движение и провоцирует кризис или экономический спад, который выявляет все совершенные инвестиционные ошибки, ведя к массовой безработице и вызывая необходимость ликвидации и размещения заново всех неверно инвестированных ресурсов. А для устранения повторяющихся экономических циклов Мизес предлагал создать банковскую систему со 100-процентными резервными требованиями по вкладам до востребования. Парадоксально, но получается, что великий апостол свободного рынка предлагал ограничить свободный рынок в вопросе предложения денег, для чего советовал директивно лишить банковские учреждения возможности создавать кредит!
Можно вспомнить и о взглядах современных сторонников либертарианства в экономике, таких, как бывший конгрессмен США Рон Пол, который предлагал вернуть «золотой стандарт», упразднить центральные банки, прекратить финансовое регулирование. Но подобные идеи настолько отдают маргинесом, что более одного маленького абзаца уделять им было бы излишне.
Хочу, чтобы меня поняли правильно. Я с уважением отношусь к творческому наследию видных представителей «австрийской школы» экономки. Хотя бы потому, что они постоянно напоминают нам о том, что кредитная система способствует появлению нестабильности. Либертарианцы правы и тогда, когда утверждают, что важно прояснить условия, приводящие к кризису. Но рекомендации в стиле «ничего не делать» в ответ на кризис и ждать, когда действия предпринимателей исправят ситуацию, мне представляются очень сомнительными.
Идеальных экономических методов, подходящих для любой страны и в любых условиях, не существует. Необходимо владеть разными методами разных школ, используя их в подходящее время. Самое важное – правильно определить момент наступления времени для применения той или иной теории. Я не призываю к немедленному пересмотру политики инфляционного таргетирования. Но, полагаю, наступает время для того, чтобы тщательно исследовать вопрос – вносит ли политика таргетирования инфляции свой вклад в снижение промышленного производства и если вносит, то какова сила влияния этого фактора?
Еще раз акцентирую внимание – НБУ не может быть локомотивом экономического роста, тут основная роль отводится правительству. Но, если правительство намерено реализовывать политику обеспечения экономического роста, то и действия Нацбанка должны соответствовать этому. И вопрос взаимодействия Кабмина и НБУ, направленного на активизацию экономической динамики, выходит на первый план. Надеяться на «невидимую руку» рынка мы больше не можем себе позволить – позиция правительства и НБУ должна быть проактивной