Европейские концессии или как испанцы газ добывали.

Октябрь 2013 года начался для жителей провинции Кастельон (Валенсия) с подземных толчков. 3 октября датчики Национального географического института зафиксировали 23 подземных толчка в Винаросе (провинция Кастельон) и дельте реки Эбро. Бóльшая часть колебаний почвы происходила между 23 и 24 часами. Самый сильный толчок имел силу 4,1 балла по шкале Рихтера. В 5.30 утра по среднеевропейскому времени сейсмографы также зафиксировали землетрясение на побережье Коста Асаар. Сила толчков составила 4,2 балла по шкале Рихтера.

Около 300 жителей муниципалитета Винарос обратились в мэрию своего городка с требованиями уж если не прекратить реализацию проекта добычи, то, по крайней мере, предоставить в распоряжение населения полную информацию о степени его опасности для прибрежных поселений.

«В понедельник на рассвете заснуть было невозможно, — сообщила Эухения Айшала, одна из местных жительниц, пришедших к мэрии. – Я насчитала сорок толчков. Мы знаем, что раньше землетрясения доходили до 3,9 балла. Теперь уже 4,2. Если так будет продолжаться, то скоро нас постигнет участь Лорки, которую трясло на 5,2. Мы помним, какие там были разрушения».

Испанские СМИ сообщают о том, что колебания почвы ощущают также и муниципалитеты, расположенные вдоль побережья Коста Дорада (Таррагона).

Суть дела такова: морская установка должна была использовать отработанное месторождение нефти, залегавшей на глубине 1750 метров, и выкачать остававшийся пласт газа. С момента начала работ 13 сентября сейсмологи насчитали «несколько сотен подземных толчков, в основном слабых».

По сообщениям издания АВС того времени «Министерство распорядится остановить работы до момента, пока не будет выяснено, являются ли землетрясения прямым следствием производственной деятельности человека, или же подземные толчки никак ею не спровоцированы». Однако многие специалисты не считают эти движения земных пластов, происходящие под дном Средиземного моря, имеющими естественную природу, а связывают их с ведущимися работами по добыче газа на платформе предприятия Escal UGS (конкретно – проект Castor) представляющими опасность для населения побережья Кастельона и Таррагоны.

После многочисленных протестов населения города Винарос, платформа Castor, установленная как раз напротив городка – в море на расстоянии 21 км от берега, законсервировала свои работы. Но государство за это «удовольствие» должно выплатить 1,7 миллиарда евро, так как в соответствии с законом от 2008 года, владельцы платформы, в случае сворачивания проекта по инициативе государства, должны получить соответствующую компенсацию.

Облигации на сумму 1,4 млрд евро в рамках проекта «Castor» были выпущены совместно с ЕИБ и, хотя они изначально были выпущены с кредитным рейтингом BBB +, рейтинговое агентство Fitch в конечном итоге пересмотрело кредитный рейтинг с негативным прогнозом в результате приостановления эксплуатации.

По мере возникновения проблем, связанных с проектом, и после того, как сложный механизм его финансирования стал понятен, налогоплательщикам Испании, которые в данный момент испытывают финансовые трудности, стало известно, что в соответствии с условиями договора о реализации проекта и королевским указом, передающим газовое хранилище «Castor» в концессию, испанское правительство будет обязано выплатить компенсацию оператору (компании «Escal UGS»), которая принадлежит испанской компании «ACS» и канадской компании «Dundee Energy». Цена вопроса составляет 1,7 млрд евро и платить ее будет вся страна за счет повышения тарифов на электроэнергию.

Проект «Castor», пролежавший на столе проектировщиков на протяжении многих лет, был инвестицией, которую Испания не могла себе позволить из-за острых экономических проблем, и с которыми страна сталкивается в результате экономического кризиса и последующего кризиса ЕвроЗоны. Таким образом, в качестве инвестиционного решения была рассмотрена «Инициатива проектных облигаций». Однако, поскольку проект оказался провальным, негативные последствия и риски для государственной казны, которые несет в себе механизм проектных облигаций, а также низкопробные инвестиции, которые проект помог катализировать в Испании, очевидны. Это целое «достижение» для проекта, который позиционировался как приоритетный проект ЕС. Тем не менее, существуют ли уроки, которые можно извлечь из проекта «Castor» относительно самой инициативы проектных облигаций и пригодности проектов, которые можно финансировать с её помощью? А также уроки для финансирующих организаций, таких как, ЕИБ, в первую очередь?

Крупные проекты могут и зачастую не приводят к желаемому результату по целому ряду причин. Метод проектных облигаций не предусматривал никаких механизмов, которые могли бы оградить ничего не подозревающих испанских и европейских налогоплательщиков от необходимости расплачиваться за плохо продуманный и неудовлетворительно реализованный инфраструктурный проект…