Зачем нам профсоюз?

Сильному человеку профсоюз не нужен. А много ли среди нас сильных? И умному человеку профсоюз не нужен. А много ли среди нас умных?

Назовите человека глупым, и он обидится; назовите его слабым, и он полезет в драку. Так мы устроены. Но у этой медали есть и обратная сторона. Назовите человека глупым, и вам придется делать его работу; назовите его слабым, и вынуждены будете о нем заботиться. Что же делать, называть человека таким, каков он есть, каким мы хотим его видеть или не называть никак? Лучше — никак, пусть он сам себя назовет. Умные – налево, сильные – направо, красивые – на месте. Раз! Два! Три! И пусть каждый теперь попробует остаться умным среди умных, сильным среди сильных и красивым среди красивых. К чему эти рассуждения, спрашивается? Скоро поясню.

Странная штука, — доверие. А может, это я странный. Твержу постоянно, что нельзя никому верить, что самому все нужно контролировать, что в вопросах личных финансов полагаться можно только на себя. И все – оттого, что слишком много находится желающих нашей доверчивостью злоупотребить. Но реальная и повседневная потребность людей в доверии друг к другу при этом все-таки остается и никуда не исчезает. Поскольку многочисленные обманы искоренить ее никак не могут, остается признать доверие к себе подобным, некоей базовой (внутренней, подсознательной) человеческой функцией, не слишком подверженной внешнему влиянию. Более того, порой мне кажется, что доверие само влияет на окружающую действительность и меняет ее. Подобное чувство возникло у меня во время недавней пресс-конференции начальника Управления Национального банка Украины в Днепропетровской области, Сергея Владимировича Згоника, посвященной тенденциям развития банковской системы области. Казалось бы, что может быть интересного на подобном официальном мероприятии? Озадачивало несоответствие. Правильные цифры, не верить которым нет особых оснований, свидетельствуют о небольшой, но положительной динамике по всем направлениям. В то же время Интернет разрывается от ужасных пророчеств и негативных предсказаний одно краше другого, авторы которых, тоже не без оснований, называют себя специалистами и экспертами в области экономики и финансов. При этом, в выдающиеся таланты нашего правительства, способного в одиночку противостоять мировому кризису, как-то не сильно верится, в чудеса – тоже. Но верить почему-то хочется.

И тут самое время различить веру и доверие. Вера – это безосновательное и бездоказательное признание чего-либо в силу странного внутреннего убеждения. Вот, верю и все тут. Доверие (между людьми) – это знание о том, что кто-то в определенных условиях поведет себя определенным образом. На самом деле, это знание о себе с переносом его на других. В народе говорят: «Судит по себе».

В жизни, вера и доверие проявляются по-разному. Отдельно взятым чиновникам всех рангов и мастей мы не доверяем, подозревая, что, будучи на их месте, делали бы то же самое, зато в светлое будущее (в то, что все будет хорошо) охотно верим. Поэтому несем деньги в банки, переводим в гривну и берем в кредит, с верой в то, что первые не лопнут, вторая не упадет, а третий как-нибудь сам рассосется. И под действием этой веры окружающий мир начинает меняться: банки укрепляются, гривна стоит, как вкопанная, а кредитные долги уменьшаются. «По вере вашей вам будет…».

А вот – другое, основанное на доверии удивительное явление нынешней действительности. Речь идет о пирамиде (глобальной кассе взаимопомощи) МММ-2011. Поразительным образом, она связала взаимным доверием миллионы людей, настолько, что они передают друг другу деньги просто так, без договоров и расписок. При том, что очень многим из них не однажды приходилось испытывать горечь обманов и потерь на себе или видеть их в своем окружении. А веры в светлое будущее здесь нет; похоже, что в МММ она без надобности. Просто есть понятный механизм, который работает, и которому все доверяют. Что-то вроде хорошей зажигалки; зачем верить в то, что она даст огонь, если это и так всем известно?

Так, может, именно доверие – всему голова? Достаточно доверять друг другу, а верить во что-то при этом не обязательно? Любые теории могут оказаться несовершенными, любые истины – ошибочными. А доверие, если оно взаимное, если обе стороны им дорожат и не предают, никогда не заканчивается? Может быть. Подобную штуку мы испытали во время оформления в собственность 2 Га земли, о чем я уже рассказывал. Всей бюрократической волокитой занимались двое из нашей группы в 20 человек. Они посчитали общие расходы, дополнительные затраты, свое вознаграждение и составили смету. Кому-то она могла показаться завышенной. В этом случае он должен был предложить альтернативный план и возглавить его выполнение. Таковых в нашем случае не нашлось, и дело свершилось к всеобщему удовольствию. Одни оценили добровольно взятые на себя обязательства, другие добровольно с этим согласились, и принцип взаимного доверия не пострадал.

И, наконец, — о профсоюзе. Именно эта организационная форма может объединить людей, которые хотят вместе защищать свои экономические интересы. Для других интересов есть другие формы объединений (политические партии, творческие союзы, клубы по интересам, спортивные, общественные, благотворительные и прочие организации), а для защиты экономических (имущественных, финансовых, юридических) прав предназначены профсоюзы. Не те «карманные», которые достались нам в наследство от Советского Союза, а новые независимые профсоюзы, создаваемые обычными людьми для себя. Их мало, но они есть. У старых профсоюзов была проблема, общая, если не для всех, то для очень многих организаций. Это – централизм, при котором и финансовые ресурсы, и властные полномочия стекаются и сосредотачиваются в едином центре. Это усиливает влияние центра, но ослабляет обратные связи, без которых развитие тормозится, что со временем неизбежно приводит к деградации всей организации.

А теперь посмотрите, что сделал создатель МММ-2011 Сергей Мавроди. Он существенно ослабил централизм пирамиды, оставив все (!) деньги на счетах первичных организаций (десяток), и одновременно усилил обратные связи, установив строгую еженедельную отчетность по всей руководящей вертикали. Эти меры мгновенно укрепили систему, сделав ее весьма устойчивой, как к внешним угрозам, так и к внутренним злоупотреблениям. В комплексе с взаимным доверием ее участников друг к другу, это дало невероятный эффект.

Примерно таким должен быть и профсоюз, состоящий из сети первичных профсоюзных ячеек, созданных по принципу общей профессии, территории, образования, интересов, возраста и чего угодно другого. В каждой ячейке – своя касса, которая формируется из незначительных ежемесячных взносов (10 гривен), добровольных пожертвований, доходов от профсоюзных предприятий и комиссионного вознаграждения от участия членов ячейки в общих профсоюзных программах. О профсоюзных предприятиях должен быть отдельный разговор, а о комиссионных расскажу сейчас. Например, покупаете вы страховку (любую) и платите за нее 1000 гривен. При наступлении страхового случая, вам придется побороться со страховой компанией для получения страхового возмещения в полном объеме. Участвуя в аналогичной профсоюзной страховой программе, вы заплатите не 1000, а 800 гривен, в профсоюзную кассу поступит 100 гривен, и выплату при наступлении страхового случая вы получите автоматически. Вот и вся разница, если коротко. Часть профсоюзных поступлений ячейки направляется на содержание юридических и коммерческих служб, которые могут быть собственными или общими с другими ячейками. В целом, финансовая стабильность профсоюза базируется на его фактической, независимости от органов государственной власти, которая установлена внутренним законодательством и подтверждена международными обязательствами Украины.

Таким образом, финансовая сторона сомнений не вызывает. При четко отлаженной работе профсоюз способен больше отдавать своим членам, чем получать от них. Сомнения вызывает вопрос доверия. Но, если его удалось вызвать Мавроди, значит, такой потенциал существует. Значит, при известных условиях, на аналогичном доверии можно строить и профсоюз.

А что об этом думают Минфиновцы?

http://uainvestor.ru/