Как изменится кредитование и депозитные ставки в 2021 году

Госбанки: сохранение доминирования и старт приватизации

В начале года можем дождаться соглашения «длиной в три года». Еще в конце 2017 года IFC, Минфин и Укргазбанк подписали меморандум о частичной приватизации Укргазбанка. Закрыть сделку, похоже, удастся в начале 2021-го.

Это знаковое событие для банковского рынка Украины. Во-первых, такие стратегические инвесторы последний раз входили в наши банки в конце 2015-го, когда ЕБРР стал акционером «Райффайзен Банка Аваль». Во-вторых, государство на деле докажет задекларированное намерение — уменьшить роль в банковском секторе. Конечно, до снижения доли государства в банках с нынешних 54% до 25% еще далеко. Но «лиха беда начало». На очереди — Ощадбанк, которому многое еще предстоит сделать.

Несмотря на старт приватизации, госбанки будут сохранять доминирование. В 2020-м их доля изменилась несущественно: в активах уменьшилась с 55% до 54%, в депозитах населения — с 61,6% до 60,6%. Весомые показатели, которые негативно влияют на конкуренцию. Но аналитиков и журналистов все больше будет волновать другой показатель — доля государственного долга на балансах госбанков.

Исторический опыт работы отечественных государственных банков, к сожалению, дает все основания для таких волнений. Но, по крайней мере на сегодня, ситуация выглядит несколько оптимистичнее.

Во-первых, эти соглашения сегодня осуществляются на рыночных условиях. И это — самое важное. Во-вторых, — нет ни одного целевого рефинансирования. Ну и наконец — начатая реформа корпоративного управления является главным предохранителем от превращения госбанков в «кассу взаимопомощи». Надеюсь, что роль госбанков, в конце концов, окончательно изменится. И риски их участия в «политически мотивированных кредитах» или «насыщении экономики деньгами» окончательно сойдут на нет.

Читайте также: Что ждет банки и их клиентов в 2021 году

Окончательное прощай неработающим кредитам

2021-й год должен стать годом, когда мы увидим существенное снижение уровня неработающих кредитов на их балансах.

Еще четыре года назад наш банковский сектор был на первом месте в мире по уровню NPL — 58% от всех кредитов. Закономерный показатель, учитывая 200 млрд грн токсичных кредитов экс-владельцев Приватбанка и двадцатилетнее наследство других госбанков.

Но уже само понимание этой проблемы — это результат огромной проделанной работы. В предыдущие годы мы ввели международные стандарты отчетности, существенно усовершенствовали требования к оценке кредитного риска, начали регулярные стресс-тесты, заставили банки признать эти кредиты и зарезервировать их.

Что сделано для снижения NPL? Иностранные и частные банки, у которых более развязаны руки, немного сокращали их уровень последние три года. Государственные были менее активными. Хотя мы постоянно рассматривали различные опции: закон о финансовой реструктуризации, возможность продажи NPL, создание вторичного рынка неработающих кредитов.

«Вода камень точит». В 2019-м мы утвердили требования к управлению проблемными активами и начали требовать от банков соответствующие стратегии. Весной 2020-го определили критерии для списания и утвердили трехлетние планы для госбанков. И процесс пошел. С начала 2020-го имеем минус 6 п.п. с 48% до 42%.

Неработающих кредитов осталось 450 млрд грн. Не сомневаюсь, в 2021 году этот показатель будет ниже. Банки планируют сократить объемы неработающих активов более чем на 400 млрд грн до конца 2022-го. Поэтому будем иметь расчищенные и неискажённые балансы, а также большую инвестиционную привлекательность наших банков.

Но это решение проблемы прошлого. В будущем нам надо создавать цивилизованную инфраструктуру для работы с проблемными долгами. Ведь проблемные кредиты будут всегда. Я не только о коллекторах и потребительских кредитах. Речь идет о создании специализированных компаний, которые способны качественно работать с проблемными займами в корпоративном секторе — сложные реструктуризации, поиск инвесторов, управление залоговым имуществом и т. п.

Такой законопроект два года назад был наработан НБУ, экспертным и банковским сообществом. Время к нему вернуться.

Читайте также: Банки остаются прибыльными и достаточно капитализированными — Кирилл Шевченко

Эпоха низких ставок

2020-й год стал первым годом в истории Украины, когда процентные ставки стали однознаковыми, то есть ниже 10%. В 2021-м этот тренд сохранится. Этого не произошло, если бы Нацбанк не укротил инфляцию, что позволило снизить учетную ставку до рекордных 6%, а наша монетарная трансмиссия не была бы настоящей.

По какой ставке вы могли открыть депозит в январе 2020?! 15−16% годовых. Сегодня — это 8−8,5%. Почувствуйте разницу. Впрочем, депозитные ставки уже почти достигли экономически обоснованного минимума. Чего не скажешь о кредитных ставках. Да, они также находятся на историческом минимуме. Но есть потенциал для снижения даже при неизменной учетной ставке.

Качественные заемщики уже могут получить короткие кредиты под 7−8% годовых в гривне и 2−3% в иностранной валюте. Долгое финансирование — под 10−11% годовых в гривне и 3−4% в инвалюте. Еще год назад цена гривневого займа была минимум 16% годовых. В 2021-м попробуем еще больше снизить эту среднюю температуру по палате.

Ставки падают, но депозитырастут

Пандемия заставила людей больше экономить. Населения резко ограничило потребление. Границы на замке. Одежды нужно меньше. Отдых и развлечения малодоступны. Поэтому люди со средними и высокими доходами стали больше откладывать «на черный день». Даже уменьшение процентных ставок их существенно не отпугнуло.

После очень короткого шокового оттока во время весеннего локдауна вклады населения в банки возобновили рост. И росли в этом году темпами 27% годовых. Правда, следует сказать, что средства на текущих счетах росли быстрее, чем срочные депозиты.

Надеюсь, что в 2021-м будут расти не только средства населения в банках, но и сроки их размещения.

Дедолларизация

Гиперинфляция, недоверие к власти, резкая девальвация, периодические банковские кризисы. Это причины, почему украинцы доверяют больше доллару, а не национальной валюте. Поэтому уровень долларизации банков в Украине остается близким к 40%. Есть надежда, что в ближайшие год-два это начнет меняться. Для этого есть все предпосылки.

Во-первых, снижение ставок сделало гривневые кредиты более привлекательными, чем валютные.

Во-вторых, наши требования отбивают охоту к доллару. Банки, привлекая валютные вклады, обязательно держат на корсчете в НБУ 10% от этих средств. Для гривны — это ноль. В этом году появятся ненулевые весы кредитного риска для валютных ОВГЗ.

В-третьих, банки меньше зарабатывают на валютном кредитовании. Раньше валюту можно было хотя бы перевложить в валютные ОВГЗ. Сегодня их доходность — на историческом минимуме. Часть валютных средств с целью диверсификации и осуществления расчетов банки вынуждены держать за рубежом на корсчетах и ​​часто доплачивать банкам — корреспондентам за эту услугу.

В результате — ставки по валютным депозитам приближаются к нулю, а некоторые банки вводят дополнительные комиссии для клиентов за обслуживание валютных счетов.

Итак, иметь сегодня иностранную валюту все менее выгодно. И банкам, и клиентам.

Так когда же мы увидим настоящую дедолларизацию в Украине?

Полного отказа от иностранной валюты, конечно, не произойдет. Но снижение уровня долларизации с нынешних 40% до приемлемых 15−20% — возможно. Конечно, при условии, что не будет никаких шоков, а макрофинансовая стабильность будет сохранена. Через это прошли соседние страны — инфляционные таргетеры: и Польша, и Чехия, и Венгрия. Чем мы хуже?!

Читайте также: 2021 год: будет ли доллар по 30

Прибыль банков: рекорды подождут

Прибыль банков в прошлом году уменьшилась. После рекордов в 2018 и 2019 годах в 2020-м наши банки заработали меньше. Однако все же заработали. За 11 месяцев — около 43 млрд грн прибыли или $ 1,5 млрд. Существенный результат. Постепенно восстановились комиссионные доходы, процентные доходы оказались устойчивыми к кризису.

В мире низких ставок банкам будет все труднее зарабатывать. 2021-й станет своего рода выдающимся. Снижение процентного спреда (процентной прибыли) неизбежно. В конкуренции за качественных заемщиков на фоне снижения ставок по депозитам у банков просто не будет другого выхода. Поэтому вызовом и задачей следующих лет будет изменение операционной модели с целью сокращения расходов. А это невозможно без качественной и современной технологической базы.

Диджитализация ускоряется

Пандемия ускорила потребность банков в новых технологиях на три-пять лет. Растет электронная коммерция, симметрично растет спрос на онлайн-банкинг.

Онлайн-кредиты, онлайн-депозиты, получить карту дистанционно. Если ваш банк этого до сих пор не предлагает, то вам будет трудно конкурировать с другими в 2021-м.

Разрыв между технологическими банками и банками с устаревшими операционными моделями будет увеличиваться. Тем, кто недоинвестировал в технологии в спокойное время, трудно будет найти необходимый ресурс сейчас.

Будет расти и cashless. За последний год его доля выросла с 50% до 55%. Будет пересматриваться и подход к инфраструктуре. Тренд на сокращение банковских отделений будет продолжаться. При отсутствии существенных банковских банкротств за последние три года банки закрыли около 2 тыс. отделений. Но охват банковским сервисом только возрос. Это нормальный тренд. Банки отделения закрывают, а количество цифровых платежей растет.

Правда, в 2020-м наблюдался несколько аномальный рост наличности вне банков. С одной стороны — это реакция населения на неопределенность. Подобные тенденции есть и в других странах. Но есть и отечественные особенности.

Напомню, в 2020-м заработал новый закон о финансовом мониторинге, который ограничил переводы без идентификации плательщика и получателя суммой 5 тыс. грн. Главная цель — борьба с теневой экономикой.

Поэтому, надеюсь, постепенно объем наличных вне банков войдет в норму, безналичные расчеты будут расти, а теневой сектор экономики будет трансформироваться в прозрачный.

Кредитование: внимание на ипотеку и МСБ

Прогнозировать рост кредитования бизнеса во время мировой пандемии — непросто. Доходы заемщиков снизились. Сектора услуг и торговли остаются под давлением. Но мы видим первые признаки восстановления кредитных портфелей.

В первую очередь, речь идет о малом и среднем бизнесе. В октябре-ноябре кредитный портфель МСБ вырос на 3% в годовом измерении. Надеюсь, что заложенный в 2020 году тренд продолжится и в следующем. Ведь сохраняются основные предпосылки для этого: снижение процентных ставок, государственные программы «5−7−9%», механизм портфельных гарантий.

Уникальным явлением в банковском секторе 2020 года стала ипотека. Годовые темпы роста ипотеки выше, чем в целом кредитов населению: 10,4% против 7,5%. Ключевой благоприятный для ипотеки фактор — существенное снижение ее стоимости. Также надо понимать, что это прыжок с низкой базы. Доля ипотеки в Украине мизерная — 0,7% ВВП. И банки охотнее кредитуют вторичный, чем первичный рынок. Проблем с прозрачностью застроек и защитой прав кредитора хватает.

В 2021-м ипотека продолжит расти. При стабильных условиях банки профинансируют новой ипотеки в полтора раза больше, чем в 2020-м. Все больше банков начинает интересоваться этим сегментом.

Для массового запуска ипотеки необходимо убрать все законодательные пробелы как на первичном рынке, так и в направлении работы с залогом. Также следует тщательнее посмотреть на такой инструмент, как финансовый лизинг. Он может существенно снизить кредитные риски для банков и сделать ипотечное кредитование более привлекательным при достаточной защите прав заемщиков.

Читайте также: Ипотека-2021: кто кредитует и сколько стоит

Консолидация банков продолжится

Все выше перечисленное наталкивает на мысль, что консолидация рынка должна продолжиться. А количество банков медленно уменьшаться. В этом году не было реорганизаций и объединений между банками. Заявки на слияние НБУ получал, хотя и не согласовал. Не уверена, что такие слияния стали бы украшением нашего сектора.

Спрос на объединение среди небольших банков сохраняется и попытки объединиться в 2021 году будут. Однако в случае с банками, «минус» на «минус» не дает «плюс». Мы бы не хотели, чтобы два банка без бизнес модели пытались создать один, в котором также ее не будет.

Очевидно, новых иностранных банков на рынке мы пока не увидим. 2020-й год не был годом для новых экспансий. 2021-й также вряд ли им станет.

Вероятно, мы увидим новые сделки на рынке. Ведь не оставляет надежд войти в банковский сектор компания Dragon Capital, которая присматривается к розничным банкам. Периодически возникают и другие заинтересованные. В прошлом году мы стали свидетелями возвращения Александра Ярославского в банковский бизнес после приобретения банка «Кредит Днепр».

Будут ли новые банкротства? Это всегда трудно предсказать. Если и будут, это, во-первых, точно не будет цепной реакцией на коронакризис или другие негативные тенденции, а во-вторых — не будет нести системных рисков для финансового сектора в целом.

Два года у нас не было банкротств банков. В этом году случились «Аркада» и «Мисто Банк». Банки, которые были погребены под многолетним бременем непрофильных активов и, по сути, не банковской деятельности. Мы годами предупреждали банкиров: «избавляйтесь от фабрик, заводов, пароходов, которые вы взыскали». С 2021 вступает в силу регуляция, которая заставит банки очищать свои балансы от недвижимости.

Будут ли конкурировать небанки с банками за прибыль?

В последнее время об этом много разговоров. Я лично в это не верю.

Во-первых, клиентские группы, продуктовая линейка в этих двух секторах очень разные. Исчерпывающий перечень финансовых сервисов предоставляют только банки.

Во-вторых, уровень технологичности у многих компаний не достаточен, чтобы конкурировать с банками.

В-третьих, к сожалению, ситуация с рыночным поведением и защитой прав потребителей во многих случаях оставляет желать лучшего.

Поэтому я скорее верю в перезагрузку небанковского сектора и синергию высокотехнологичных компаний с высокотехнологичными банками. В то же время банки, которые до сих пор не определились со своей бизнес моделью, все еще имеют шанс «переквалифицироваться» в небанковское финансовое учреждение со значительными преимуществами.

Ведь мы ожидаем принятия закона о платежных услугах, а также существенное упрощение подходов НБУ к лицензированию небанковских финансовых компаний.

Бонус. Что будет с центральными банками?

Период значительного количественного смягчения, которое использовали центробанки развитых стран, рано или поздно закончится. И центробанки дополнительно к обычным вызовам получат новые. Два точно.

Первый — как по имеющейся избыточной ликвидности (результат количественного смягчения) поддерживать экономику и одновременно предотвращать создание «пузырей» и дисбалансов? Такое свойство денег: когда их много, качество оценки объектов для инвестирования снижается. Поэтому конкуренция возрастет не со стороны заемщиков или кредиторов за инвестиции или кредиты, а со стороны инвесторов за объекты инвестирования. Об этом надо думать уже сейчас. Иначе завтра можем получить угрозу финансовой стабильности.

Второй — что делать с компаниями-зомби и их долгами, объемы которых растут по всему миру? В периоды количественных смягчений такие компании получают дополнительную поддержку, постепенно, будучи мертвыми, накапливают свои долги, увеличивая проблемы кредиторов. А это уже проблема для устойчивости финансовых учреждений и инвестиционных фондов.

Однако, это не первый мировой кризис. И центральные банки всегда справлялись с последствиями, разрабатывая одновременно превентивные защитные механизмы против будущих кризисов. Главное, чтобы они оставались независимыми, профессиональными и открытыми.

Если же говорить о Нацбанке Украины, то есть длинный перечень задач, которые нужно решать. Наряду с сохранением ценовой и финансовой стабильности стоит задача восстановления экономики после кризиса. И здесь, как никогда, нужен стабильный и прочный финансовый сектор, сбалансированная фискальная политика, поддержка и сотрудничество с нашими международными партнерами. И, конечно, сохранение Нацбанка как сильного и независимого института в системе государственного регулирования.