Между бедностью и богатством

Со времен Аристотеля известен философский парадокс, названный позже «Буридановым ослом между двух лужаек». Утверждается, что, будучи не с состоянии сделать выбор между равными частями еды, осел умрет от голода. В другой интерпретации этого парадокса, человек не станет счастливым, пока не определится в выборе мировоззрения или религии.

В прошлый раз мы остановились на том, что бедность наша связана с растерянностью, вызванной застреванием между религиями христианства, социализма и капитализма. И дело тут не в том, что христианство это религия бедных, капитализм религия богатых, а социализм был попыткой их совмещения. Я бы сказал, что христианство – это религия, в которой в материальном смысле всем всего хватает, и поэтому люди могут заниматься свободным творчеством и духовным совершенствованием; а капитализм – это религия, в которой в материальном смысле всем всего мало, и поэтому люди занимаются исключительно накоплением денег и удовлетворением своих вожделений.

Преодолев затянувшуюся растерянность, каждый из нас может выбрать для себя религию капитализма или христианства или же, проголосовав «против всех», приступить к поиску своей «золотой середины». Чтобы рассуждать более отвлеченно, назовем поклонников первой язычниками, поклонников второй – единобожниками, а для третьего случая у нас пока и названия нет.

В первом случае ему придется посвятить свою жизнь карабканью по иерархической денежной лестнице. При этом надо будет забыть о совести, нравственности, морали. Морально то, что приносит прибыль. Продавать, предавать, лгать, топтать тех, кто ниже; подчиняться, унижаться, отдаваться тем, кто выше, стремясь занять их место – вот, что должно стать содержанием их жизни. «Жизнь – борьба», «не верь, не бойся, не проси», будь сильнее, хитрее, изворотливей, беспощадней, «бери от жизни все», потому что «выживает сильнейший».

Во втором случае ему придется мучительно преодолевать свои инстинкты, посвящая себя служению другим. Ограничение материального потребления, усиление духовного роста, любовь к Богу и его творениям, постоянное воспитание себя и других, должно привести в конечном итоге к состоянию непрерывного счастья.

В третьем случае ему придется, совмещая несовместимое, искать диалектическое единство добра и зла, света и тьмы, черного и белого. Этот путь представляется самым тернистым и непредсказуемым. Однажды, социализм уже пытался соединить в себе черты христианства и капитализма и проиграл, подтвердив еще раз слова Иисуса Христа о том, что нельзя поклоняться двум богам одновременно. Возможно, было не то время и в следующий раз выйдет лучше. Одним словом, третий вариант видится мне сколь привлекательной, столь же и опасной игрой с неизвестными правилами.

Поскольку, правила все-таки есть, хочется приблизиться к их пониманию, чтобы не создавать излишние исторические волны. Возможно, в этом нам поможет наука об инстинктах этология, раздел математической теории игр и концепция Эволюционно стабильной стратегии (ЭСС) Мэйнарда Смита.

Представим общество, состоящее исключительно из единобожников (тех, кто всегда уклоняется от драки) и язычников (тех, кто всегда затевает драку). На первый взгляд, стратегия агрессивного язычника более совершенна, и придерживаясь ее, возможно достичь в жизни большего успеха. Но это, — только в том случае, когда в обществе достаточно много единобожников, называемых нынешними язычниками «лохами», «овцами», «быдлом», «аленями», «биомассой» и т. п. Их достаточно легко обманывать, угнетать, «стричь» и «доить». Когда число язычников вырастает, а массовая пропаганда этому способствует, находить мирных лохов становится тяжелее, зато повышаются шансы «пойти за шерстью, но оказаться стриженым» в цепких лапах более сильного язычника.

К подобному состоянию, кстати, приводит монополизация власти: когда исчезает оппозиция, и властью становятся все, то ей приходится искать врагов внутри себя и бить своих. Это диалектика. А, ослабнув во внутренней грызне, легко стать добычей более крупной языческой державы или банды транснациональных корпораций. Собственно, в Украине так и происходит. Проблему поддержания внутренней стабильности, более мощный «развитой Запад» решает для себя путем колонизации остальных стран. Это несколько отодвигает сроки его неизбежного кризиса, но и только. Украине же колонизировать некого, поэтому жадность внутренних язычников постепенно перемещает ее в группу мировых изгоев — «лохов».

Таким образом, стратегию язычника нельзя назвать эволюционно стабильной; рано или поздно она приводит к краху. Для отдельного язычника этот крах может наступить раньше, для их объединения в группу или государство – позже. Но пока крах не наступил, можно пошиковать, попировать, поиграться в господ и рабов.

Построив цифровую модель, Мэйнард Смит выяснил, что в обществе состоящем из одних единобожников, каждый из них имеет +15 баллов выживания. В обществе, состоящем из одних язычников, на каждого из них приходится -25 баллов выживания. Одинокий язычник, появившись в обществе единобожников, получает несомненное преимущество +50 баллов, а одинокий единобожник, затесавшийся в общество язычников тоже выигрывает с суммой +0 баллов. Некоторый баланс, когда у всех членов смешанного сообщества устанавливается единый балл (+6,25) наступает при соотношении язычников и единобожников 7:5. Видимо, в условиях естественной природы так и происходит, но зачем же человеку дан разум? Чтобы договариваться друг с другом. Если все члены сообщества достигнут согласия и станут единобожниками, их команда явно укрепится и выиграет в соревновании с другими подобными сообществами (например, другими нациями или государствами). Возможно, некоторые народы так и действуют (поддерживают и не нападают на своих), но совсем иначе – украинцы. Проблема в том преимуществе (+50), которое получает язычник среди единобожников: между нами обязательно находится (и не один) «гетьман», который разрушает равновесие, после чего сообщество, существенно потрепав друг друга, снова скатывается к неравенству со средним баллом +6,25. Средний балл не означает, что он у всех средний; у одних он может быть -10, а у других +40; и это дает вторым временный выигрыш. Эволюционно, такое общество будет стабильным, но слабым. Если подобным сообществом станет вся человеческая цивилизация, то она может погибнуть, как и несколько предыдущих. А что будет конкретной причиной гибели, ядерная война, рискованный научный эксперимент или смена полюсов Земли, не так важно. Можно, конечно, повторить известный маразм 300-летней давности «После нас – хоть потоп», но лучше до крайностей не доводить.

Еще более опасное и неприятное равновесие устанавливается при соотношении язычников и единобожников 1:5. В этом случае средний балл достигает +16,7, и такое общество можно было бы посчитать счастливым, если бы не огромная разница в доходах, превращающая его в рабовладельческое. Оно на равных (и даже с опережением) соперничает с обществом чистых единобожников (+15) и, к сожалению, может быть стабильным. И тут возникает вопрос к каждому из тех, кто выбрал для себя быть язычником: способствуя построению рабовладельческого общества, вы уверены, что сумеете попасть в 16,7% рабовладельцев? И, если вероятность оказаться среди 83,3% рабов гораздо выше, то не лучше ли обратить свой взор на единобожие?

Мэйнард Смит строит и другие цифровые модели, основанные на других стратегиях. Если язычник всегда нападает, а единобожник всегда уклоняется от борьбы, то «отпорщик» никогда не нападает сам, но всегда дает отпор нападающему, а «задира» всегда нападает, но получив отпор, убегает. В отличие от стратегии задиры, похожей на действия исламских экстремистов, стратегия отпорщика, нашедшая свое отражение в Ветхом Завете (око за око, зуб за зуб), тоже оказывается весьма эффективной. Это, кстати, наталкивает на параллели в современных арабо-израильских отношениях.

Совершая поступки, мы не всегда предполагаем их последствия, но если на помощь психологии приходит математика, это иногда позволяет нам сделать осознанный выбор и на этот раз не уподобиться несчастному Буриданову ослу.

http://uainvestor.ru/