Украина в эпоху страха и жадности

«Минфин» публикует ключевые мысли украинского экономиста.

Виталий Шапран

На развивающихся рынках монетарная политика и другие формы экономической политики выступают в роли как бы сообщающихся сосудов. Если обстоятельства вынуждают, или ЦБ страны по каким-либо причинам хочет проводить жесткую монетарную политику, то у такой политики должен быть компенсатор в различных формах. То есть, если НБУ желает «закрутить монетарные гайки», то где-то кому-то в экономической вертикали их нужно откручивать, и самое простое, но не самое доступное средство — преференции для национальных производителей на мировых рынках и внутри страны.

Но если присмотреться к публичной риторике лиц, близких к НБУ, и некоторых парламентариев, то становится понятно, что понимания между ними нет, и это еще мягко сказано.

Вторая проблема состоит в том, что нет менеджера, который бы управлял этими сообщающимися сосудами, то есть централизованно анализировал и рекомендовал монетарным властям как себя вести, подкрепляя их действия указаниями для министерств экономического блока. Оптимальность сочетания «жесткой монетарной политики» и факторов, ее компенсирующих, сейчас по сути существует на общественных началах, функционируя благодаря инициативам отдельных народных депутатов, но не более того. Зато ведется слишком много разговоров о том, какая у нас жесткая и неправильная монетарная политика. Но ведь не только от монетарной политики зависит экономический рост.

Концепция «кубышки»

Преимущества монетарных рецептов для развивающихся рынков в том, что они, в принципе, очень простые по своим механизмам и базируются на классических теориях стимулирования поведения участников рынка через страх и жадность.

Первый этап — накопление. Банковская система страны уже успешно прошла этап накопления ликвидности. Причем пик накопления приходился примерно на февраль-март 2016 года. Далее мы видим яркий тренд по снижению средней мгновенной ликвидности с 78,73% до 62,01%. 

Второй этап — жадность. Этот этап характеризуется осознанием банкирами, что кубышку с ликвидностью надо распечатывать и раздавать кредиты. Как раз летом мы вошли в данный этап. Это видно по нормативам ликвидности и по новостям банков, но еще не видно по статистике кредитного портфеля из-за падения качества активов.

Добившись макростабильности, НБУ снижает учетную ставку, а вместе с ней падает и доходность по «безрисковым инструментам» в активах банков. В результате срабатывает эффект страха и жадности. Страх состоит в том, что падение ставок по инструментам в активах приведет к падению чистого процентного дохода. Для многих банков это очень болезненный процесс, означающий повышение вероятности дефолта (конечно, если нет поддержки материнской структуры). А жадность в том, что безрисковые инструменты — низкодоходные, поэтому появляется стремление больше заработать, а больше заработать можно только с рынка. И вот тут начинается оздоровление системы.

Третий этап — стабилизация роста. Поступательные впрыскивания денег в систему по мере активизации экономики должны привести к стабильному росту кредитных вложений банков, что и приведет к желаемому восстановлению монетизации ВВП. Все это мы уже проходили в 2008-2009 годах. Тогда на то, чтобы раскрутился маховик рынка, потребовалось примерно полгода. По ощущениям, сейчас мы уже находимся на завершении второго этапа и двигаемся к третьему. Все признаки этого налицо: банки с французским капиталом заговорили о кредитах для малого бизнеса в гривнах почти под учетную ставку, банки с капиталом из СНГ говорят о 20-25% годовых, меняются тарифные сетки, вводятся льготные периоды по овердрафтам и т. д.

То есть рынок включает те рычаги расширения кредитования, которые в случае чего можно быстро свернуть. Скорее всего выход на полноценный третий этап займет больше времени чем в 2008-2009 годах.

Нежный процесс

Весь этот «кредитный борщ» может вариться на кухне у НБУ только при условии обеспечения макроэкономической стабильности. Псковские десантники в Мариуполе, резкое падение цен на сырье (образца 2008 года), внезапный кризис в соседней (восточной) стране и другие подобные факторы могут с легкостью остановить нежный процесс восстановления.

Нужно осознавать, что этот выбранный рецепт является рискованным и не гарантирующим результата. А относительно времени реализации третьего этапа вообще сложно сказать, когда мы полноценно в него войдем, но как минимум через 6 месяцев.

На начальном этапе активации кредитной активности от всех банкиров можно услышать стандартную жалобу — некого кредитовать. Эта сезонная почти брачная песня перед вступлением в отношения с кредиторами имеет под собой основания — на рынке со слабой деловой активностью действительно хорошего заемщика еще нужно найти. То есть вначале кредитные деньги получают наиболее достойные, а потом те у кого бизнес поскромнее, и т. д. По мере снижения ставок и комиссий кредитная экспансия охватывает все отрасли.

Но в начале этого процесса банкирам действительно тяжело отыскать достойного заемщика, а ведь и банков стало меньше. И затянутость начального этапа тоже тормозит процесс восстановления.