Звериный оскал буржуазного правосудия

(из брошюры «Политобразование» №17 Школы Марксизма-ленинизма ЦК КПСС)

В условиях, когда капиталистическая формация достигла империалистической фазы, все более и больше становятся заметны противоречия капиталистического общества, как антагонистического и способного решать свои насущные проблемы, которые все чаще указывают на империалистический характер этого общества.

Апологеты капиталистического общества очень часто заявляют о буржуазном суде, как суде «независимом и справедливом, который имеет все необходимые полномочия для вынесения объективного и справедливого приговора, который учитывает всю тяжесть преступления».  В капиталистическом обществе часто можно услышать фразы: «суд разберется», «суд примет решение», «приговор суда является  высшим актом правосудия». 

Основная функция суда в буржуазном обществе это защита интересов государства и отдельных его граждан от посягательств со стороны преступных элементов. Члены капиталистического общества считают, что суд обеспечивает защиту их прав, и тем самым помогает справедливо наказать тех членов общества, которые не хотят выполнять требования общественной жизни и совершают преступления с целью показать все несовершенство капиталистического общества.

Если мы посмотрим на судей буржуазного общества, то сможем увидеть, что действительно судьи являются отдельной группой лиц, которые перед тем, как стать судьями, проходят длительную процедуру отбора и имеют определенный статут неприкосновенности и несменяемости, что должно обеспечить их беспристрастность и справедливость при вынесении приговора. Но более детальный анализ буржуазного судопроизводства выявляет ряд обстоятельств, которые не могут остаться без внимания трудящихся масс капиталистического общества.

Судья перед началом судебного процесса получает уголовное дело, которое составлено следственными органами при соблюдении требований уголовно-процессуального права. Как правило, уголовное дело включает показания обвиняемого, свидетелей, потерпевших, акты проведенных экспертиз, рапорта оперативных работников, а также могут включать документы процессуального характера, такие, как постановления об обыске, протоколы обысков, постановления о задержании подозреваемого и множество других документов. Часть этих документов имеет соответствующие резолюции работников прокуратуры, которые осуществляли надзор за процессом следствия. И венцом любого уголовного дела является обвинительное заключение, которое может состоять из очень большого количества страниц, так как оно призвано всесторонне и полно ответить на вопрос: «Кто и как совершил преступление и какой у него был умысел?».

Уголовные дела могут состоять из большого количества томов, чтобы показать значимость уголовного дела и оправдать большой объем работы, проведенный следствием для выяснения обстоятельств преступления. Но на практике не редки случаи, когда судья начинает изучать содержание уголовного дела, и оказывается, что большая часть материалов, включенных в тома уголовного дела, имеет очень опосредованное отношение к этому уголовному делу. В деле очень много повторяющихся документов и копий на эти документы, еще больше — непонятных документов, которые никак не проясняют обстоятельства уголовного дела. Еще больше вопросов возникает у судьи, когда он начинает читать обвинительное заключение. Хотя уголовно-процессуальный кодекс требует, чтобы обвинительное заключение было полным и объективным, в нем очень часто встречаются слова «не установленные следствием лица, в не установленном следствием месте, в неустановленное следствием время, совершили преступление», и далее — «это в полном объеме доказывает вину обвиняемого…».  Читая обвинительное заключение судья буржуазного суда может заметить, что все доказательства вины обвиняемого базируются на отдельны цитатах его слов и слов других лиц, которые явно вырваны из контекста их разговоров, записанных в протоколах допросов. Очень часто  документы экспертизы или акты документарных проверок не дают однозначного ответа, а в отдельных случаях даже имеют простые арифметические ошибки, что указывает на качество этих документов.

Прочитав эти документы судья видит, что обвинительное заключение завизированно прокурором, который осуществлял надзор над ведением уголовного дела, и понимает, что теперь прокурор, как государственный обвинитель, будет всецело поддерживать это обвинение и настаивать на наказании обвиняемого. Что же делать в этом случае судье, который представляет буржуазный суд — только согласится с собранными документами уголовного дела и начать судебный процесс.

Буржуазные адвокаты заявляют, что материалы уголовного дела и отдельные ошибки, допущенные в обвинительном заключении, ничего не значат. Так как согласно уголовно-процессуальному кодексу, судья выносит решение на основании показаний и фактов, изложенных в зале суда. И это действительно так, обвиняемый имеет возможность дать полный ответ на все обвинения следствия и, тем самым, опровергнуть обвинения, которые ему предъявлены. Состязательность сторон — вот главная цель судебного процесса в буржуазном обществе. Но при этом возникает вопрос, до какого уровня может быть эта состязательность?

Например, в процессе судебного разбирательства факты, которые стали известны в зале суда, показывают, что следствие совершило ошибку и не обоснованно обвинило гражданина в совершении преступления. Но это не значит, что судья вынесет оправдательный приговор; скорее всего он примет решение направить уголовное дело на новое расследование — дорасследовать. В этой связи у трудящихся масс может возникнуть вопрос, почему судья не выносит оправдательный приговор, если он видит, что обвиняемое лицо невиновно. Проблема заключается в том, что в случае, если судья вынесет оправдательный приговор, то это будет означать, что следствие и работники прокуратуры совершили ошибку и за эту ошибку должны понести наказание. Еще больше усугубляется ситуация, когда лицо, которое обвиняется, на момент суда находится под арестом. Тогда в случае оправдательного приговора наказание должен понести и судья, который заключил человека под стражу, явно не беря во внимание всех обстоятельств проведения следствия. Для представителей следствия, прокуратуры и судебных работников наказание может носить административный характер, но может и уголовный. Так как в том же уголовном кодексе есть статьи за незаконные действия правоохранительных и судебных органов. В этой связи работники, которые вели следствие, которые наблюдали за следствием, и те, которые давали санкцию на незаконный арест, могут уже ответить за свои незаконные действия в уголовном порядке. А так как работники следствия и суда, как никто другой, очень хорошо осведомлены о состоянии дел в следственных изоляторах и камерах предварительного заключения, то вполне понятно их желание приложить максимум усилий, чтобы не допустить оправдательного приговора. Ибо оправдательный приговор они рассматривают, как обвинительный приговор себе.

Любое решение суда первой инстанции может быть обжаловано в апелляционном и кассационном порядке. Поэтому оправдательный приговор судьи с большой долей вероятности будет обжалован в апелляции. При этом нельзя исключить ситуацию, когда апелляционный суд отменит приговор первой инстанции и уже своим решением направит уголовное дело на новое следственное разбирательство. В этом случае уже судья, который вынес оправдательный приговор, будет подвержен тщательной проверке со стороны судебной администрации для выяснения причин, которые привели к тому, что судья «вынес заведомо ошибочное решение в виде оправдательного приговора и тем самым …». И хотя, скорее всего, до уголовного дела по отношению к судье за превышение его служебных полномочий при вынесении оправдательного приговора не дойдет, но такая вероятность существует. Ибо судья, как независимое лицо, несет персональную ответственность за вынесение приговора и, соответственно, может быть привлечен к административной или уголовной ответственности за незаконный или необъективный приговор. И хотя трудящиеся массы и требуют от представителей буржуазной судебной системы справедливости и объективности, но и они должны понять, что судье проще отправить уголовное дело на новое расследование, чем рисковать своей карьерой, а может и своей свободой.

Судья, отправляя уголовное дело на новое расследование, в целом преследует вполне объяснимые цели. Он рассчитывает, что следствие по-новому посмотрит на материалы уголовного дела и поменяет статью обвинения на статью более «парашютного» характера. Так буржуазные юристы называют статьи уголовного кодекса, к которым можно применить акт амнистии, который вытекает из Закона об амнистии. Заменив статью обвинения, следствие уже по-новому направляет уголовное дело в суд, понимая, что, скорее всего, это уголовное дело будет закрыто на основании акта амнистии. В этом случае следствие имеет индульгенцию, которая полностью оправдывает предыдущую работу следствия и даже его первоначальную ошибку, вызванную неправильной квалификацией преступления. Судья может без особых осложнений вынести приговор о закрытии уголовного дела по акту амнистии, а обвиняемый получает возможность не быть наказанным за совершенное или не совершенное преступление. Обоюдная удовлетворенность всех сторон.

Буржуазный судья обладает большой властью, когда выносит приговор. В его власти своим приговором изолировать любого гражданина капиталистического общества от самого этого общества, приговорив его к тюремному сроку. Фактически, судья одной своей строчкой в приговоре может заключить человека на годы и годы изоляции от буржуазного общества и семьи.

От судьи требуют, чтобы вынесение приговора было оправдано и учитывало всю тяжесть совершенного преступления. Бывают случаи из судебной практики капиталистических стран, когда судья понимает, что факт совершения преступления носит спорный характер или отсутствует вообще. В этом случае судья, чтобы не усложнять процесс новым дорасследованием, или понимая, что он не может направить это уголовное дело на новое дорасследование, может вынести обвинительный приговор, но при этом использовать возможность условного наказания. Обвиняемый наказывается несколькими годами тюремного заключения, но при этом судья ему дает срок не более трех лет, в течение которого он может находиться на свободе, и если в течение этого срока обвиняемый не совершит нового преступления, то от тюремного наказания освобождается. Как результат, практика буржуазного судопроизводства полна приговоров, типа «Приговорить к пяти годам тюрьмы, но установить испытательный срок три года». Ситуация может быть усложнена тем обстоятельством, что условное наказание можно применять только к отдельным уголовным статьям «средней» тяжести. Если же таких статей нет в обвинительном заключении обвиняемого, то судья не может использовать условное наказание, даже если он понимает, что обвиняемый не совершал этого преступления или тяжесть преступления не соизмерима с тяжестью обвинения. В этом случае буржуазный судья может проявить акт милосердия и приговорить обвиняемого к сроку ниже минимального уровня наказания. Это выглядит следующим образом: уголовная статья устанавливает минимальный срок наказания в семь лет тюрьмы, а судья, руководствуясь буржуазным гуманизмом, приговаривает гражданина к пяти годам. Факт приговора совершен, обвиняемое лицо наказано, и тем самым оправданы все действия и следствия, и прокуратуры, а осужденный получил возможность на два года меньше находится в тюремной изоляции.

В капиталистическом обществе обвинительный приговор суда первой инстанции можно обжаловать в апелляции и даже в кассации. Буржуазные адвокаты говорят, что процесс апелляционного обжалования позволяет исправить судебные ошибки, если они имели место, и восстановить справедливость. И действительно, пока осужденный в апелляционном порядке не обжаловал свой приговор, то считается, что он не обязан начинать отбывать тюремное наказание. В буржуазном обществе апелляционное  рассмотрение уголовных дел не столь длительное, как суд первой инстанции. Как правило, апелляционное рассмотрение занимает несколько часов, в редких случаях — несколько дней. Главная цель апелляционного рассмотрения — установить, имела место судебная ошибка или нет. Если обвинительный приговор предполагает тюремное наказание, то, скорее всего, апелляционный суд оставит этот приговор в силе, так как он не видит объективных причин для пересмотра приговора. Как редкое исключение, может иметь место уменьшение срока наказания, если первоначальный срок тюремного заключения, вынесенный судом первой инстанции, окажется очень большим. Скорее всего, апелляционный суд отменит приговор суда первой инстанции, если он будет оправдательным, или если приговор предполагает наказание ниже минимального срока наказания, и может направить уголовное дело на новое судебное разбирательство или новое расследование. Практика буржуазного судопроизводства знает случаи, когда апелляционный суд, рассматривая протест прокурора на вынесение условного наказания обвиняемому, принимает решение не применять механизм условного наказания, а сразу направить осужденного в тюрьму для отбывания наказания. В любом случае, решение буржуазного апелляционного суда приводит к тому, что приговор оказывается окончательным и требует немедленного исполнения. Заключенный имеет право обжаловать решение апелляционного суда в кассационном порядке, но в этом случае он обязан начать отбывать тюремное наказание и заниматься процессом обжалования. В практике буржуазного судопроизводства сроки кассационного обжалования могут затянуться на годы и годы, так как процесс этот медленный и тривиальный.

Буржуазное общество считает, что судопроизводство призвано защитить его интересы от посягательств ненадежных элементов. Главная цель этого судопроизводства — показать буржуазному обществу, что никто не застрахован от судебного разбирательства, так как широта обвинений и поле возможных нарушений в капиталистическом обществе настолько велики, что любой член общества не может сиюминутно понять, нарушает он, или не нарушает своими действиями поравила существования в капиталистическом обществе, пока не предстанет перед судом и не будет нести ответственность по всей полноте закона.