Нужны ли школе перемены

А может, мы действительно все ошибаемся, и наша система образования не устарела? Возможно, она просто переживает некоторые трудности, и стоит только увеличить финансирование и переобучить образовательных менеджеров — и она станет лучшей в мире? Какие аргументы мы можем выдвинуть в пользу этого тезиса?

Доказательство от противного

Образование — в любом обществе — выполняет две задачи: во-первых, оно создает определенный образ Будущего в сознании своих воспитанников — учеников, студентов, — а во-вторых, пытается научить их пользоваться всеми инструментами, — ментальными в первую очередь, — которые помогут им стать успешными и счастливыми в этом воображаемом будущем.

Давайте же посмотрим, какой образ Будущего создается в головах наших детей — на основании не того, что говорит, но того, как действует украинская система образования.

Многоэтажная образовательная махина наглядно показывает ученикам: миром будущего заправляют крупные корпорации, государственные и частные, выстроенные строго иерархически.

Каждый отдельный человек — не более чем легко заменяемый винтик, от мнения которого ничего не зависит.

Начальник выдает задания, и начальник проверяет их выполнение.

Творчество возможно только в пределах, обозначенных начальником.

Вы должны говорить только тогда, когда вам разрешит начальник, причем только то, что угодно знать начальнику.

Вы не можете пользоваться помощью друга, ни — упаси Боже! — интернета: во всем вы должны полагаться только на свою память и сообразительность.

Вы с коллегами работаете за отдельными столами, в затылок друг другу, над идентичными заданиями, — и т.д.

— Но это абсурд! — воскликните Вы. — Кто вам сказал, что именно такими будут организации Будущего? Ведь даже успешные организации настоящего выстроены совсем иначе, на иных основаниях?

— Верно. Сейчас некогда жесткие корпорации-монстры, пытаясь приноровиться к быстро меняющейся действительности, фрагментируются, отказываются от строгой иерархии, предоставляют относительную автономию своим подразделениям и вообще — становятся более «плоскими», гибкими и «сетевыми». В сотрудниках ценится умение коммуницировать, «креативить», договариваться и работать во временных командах, часто — рассредоточенных в пространстве, а иногда — и во времени.

Но наша система образования всем этим навыкам не учит, а учит тому, что уже не востребовано никем, кроме государственных бюрократических структур, а следовательно — создает неверное представление о Будущем в сознании своих воспитанников — наших детей!

Разрушая легенды

— Но, может быть, она обучает их правильному владению правильными инструментами? Ведь говорят же: наши специалисты востребованы за рубежом?

Увы, это не более чем досужий миф.

Согласно данным Всемирного банка, по количеству эмигрантов Украина занимает третье место в мире — 6,5 миллионов человек. При этом по данным Международной организации по миграции 54% «заробитчан» работают в строительной сфере, 17% — в сфере домашнего надзора, по 9% — в сельскохозяйственном и торговом секторах, 6% — в промышленности и 5% — в других отраслях.

Таким образом, менее 1-2% украинцев действительно востребованы в отраслях, связанных с наукой и высокими технологиями. Но является ли это сильным аргументом, если 99% соотечественников — закончивших, между прочим, нашу среднюю школу — используются лишь в качестве низко-квалифицированной рабочей силы?

— Но как же тогда победы украинских учеников на международных конкурсах по информатике, математике, физике, химии? — спросите Вы.

Безусловно, победы есть. Но что это доказывает? Сколько мы можем выставить равноценных команд, для участия в этих конкурсах? Две? Три? Пять? Десять?

А сто можем? А тысячу?

Но ведь тысяча команд — это совсем немного: это примерно 4000 человек.

У нас в стране 4 200 000 учащихся. Какой процент составляет 4000 от 4 000 000? Кто из вас может быстро посчитать в уме без калькулятора? Мы же все обучались в нашей замечательной школе, мы все проходили математику! Это всё материал 5 класса.

Ну, ладно: конечно, Вы посчитали. Для Вас это не составило никакого труда: 0,1 %! Наша система образования работает с эффективностью 0,1 %! Но на самом деле — еще хуже, потому что с этими замечательными ребятами, знатоками математики и естественных наук, работают совсем не так, как с другими школьниками. Их готовят совсем в другом режиме, по другим программам — и совсем другие учителя.

— Вот если бы так же работать с остальными детьми! — мечтательно скажете Вы. Да, конечно, работать так можно, но только это будет уже совсем другая школа.

Пациент скорее мертв

Итак, аргументы исчерпаны. Рассуждая, как говорят математики, от противного, мы пришли к выводу: наша система образования скорее мертва, чем жива.

И это не удивительно. Ведь она была создана в Германии в начале XIX века, когда еще не было ни компьютеров, ни копировальных аппаратов. Государственной администрации были нужны люди, быстро считающие и красиво пишущие.

Именно этот образ будущего — нет, не будущего, а прошлого, — рисует нам наша система образования: молча работающие сотрудники и надзирающие за ними — свысока! — начальники.

Сейчас всю эту бюрократическую конструкцию может заменить 1 человек с компьютером и принтером. Но система образования продолжает штамповать людей-калькуляторов, людей-копиров.

Зачем?

Все наши дети разные, с разными талантами, разными способностями. Нам нужны разные школы, которые помогут раскрыть в них эти таланты. Нам нужны тьюторские технологии, чтобы рядом с каждым учеником был взрослый, которому важен и интересен именно он — этот вот наш ребенок!

Когда я приглашаю на работу учителя, я не хочу видеть сотню безликих клонов. Я хочу видеть одного — но уникального! Не похожего на других, но зато способного зажечь глаза и души детей.

Потому что именно то, что мы разные, делает нас интересными и полезными друг другу. Потому что именно в нашей непохожести отражается вечно разнообразная и неповторимая жизнь.