Разбираем украинскую экономику по «косточкам»

Кризис, в который попала Украина, перешел на новый этап. Теперь его масштабы становятся засекреченными, ибо Кабмин распорядился, чтобы Госкомстат не публиковал ежемесячных данных о росте ВВП, а ежеквартальные.

На самом деле это ничего не дает, разве что дополнительно раздражает потенциальных кредиторов Украины, инвесторов и ведущих бизнес-игроков, ибо они особое внимание уделяют макроиндикаторам. Неслучайно именно после обнародования данных об экономическом спаде в промышленности и засекречивания данных о ежемесячном ВВП и пошел бурный рост наличного доллара, ухудшилась обстановка на биржевых валютных торгах. И никаких даже мимолетных тактических выигрышей это засекречивание не дает, поскольку любые официальные данные все равно выгоднее для правительства, чем те домыслы и спекуляции, к которым прибегнут его противники.

Рассчитать же примерное снижение ВВП несложно даже неспециалисту. Известно, что в январе падение производства в промышленности составило 34,1%, а, по данным того же Госкомстата, на промышленность в 2006-м (за более поздние годы данных нет) приходилось 44% ВВП. В строительстве же (доля ВВП в 2006-м чуть более 5%, но сейчас, возможно, больше, ибо до кризиса отрасль по темпам роста опережала промышленность) падение составило 57,6%. Оборот оптовой торговли сократился на 33,6%, а розничной - на 7,1%, но с учетом заметного превышения оптового оборота над розничным можно предположить, что общий спад в торговле - 25%. Доля же отрасли в ВВП в 2006 г. составляла 10%. Следовательно, спад в промышленности тянет общий ВВП на 15%, в строительстве - на 3% вниз, а в торговле - на 2,5%. В сельском хозяйстве в январе зафиксирован прирост производства в 0,5%, и хотя доля отрасли в ВВП составляла в 2006-м более 7%, мы данный фактор не будем учитывать - не из нелюбви к правительству, а из-за того, что основной вклад в ВВП она вносит летом и осенью.

По остальным отраслям Госкомстат традиционно не предоставляет данных, но, думаю, не будет слишком большой ошибкой считать, что спад там к январю 2008-го составляет 10-15%. Итак, если предположить, что в этих отраслях, дающих 40% ВВП, спад составил 10-15%, то в совокупности «вклад» составил 4-6%. При такой методике расчетов ВВП в Украине снизился на 24,5-26,5%, или почти на четверть.

Естественно, эти данные приблизительны, поскольку инструментарий, которым пользовался автор, достаточно грубый, хотя и легкодоступный для любого пользователя интернета. В распоряжении политиков больше статданных и более совершенные методы - ведь многие из них профессиональные экономисты. И я не удивлюсь, если эти экономисты из оппозиционного лагеря скажут, что ВВП в январе упал на 35-40%. Однако если эти цифры не будут подтверждены точными данными по всем секторам экономики, то при всем уважении к профессионализму задекларировавших их политиков легко будет счесть, что налицо лишь агитационный ход. Ибо наши публичные дискуссии по экономическим вопросам недопустимо примитивны на фоне масштабов кризиса, в них на переднем плане одно - уесть оппонента, манипулируя на грани фола теоретически правильными цифрами.

Технология статманипуляций

Предположим, в некой отрасли производство выросло на полпроцента, тогда как год назад рост там составил 1%. Но разве кто-либо из оппонентов правительства (неважно, какого цвета правительство и его оппоненты) скажет, что темпы роста сократились на 0,5%? Нет, обязательно заявит, что они уменьшились в два раза.

Примерами статистических манипуляций полна стенограмма заседания Верховной Рады, посвященного отчету правительства. Так, премьер говорит: «якщо порівняти показники дванадцятого, грудня місяця порівняно з попереднім місяцем, наприклад, з листопадом, то ми подивимося, що вже місяць до місяця у нас 3,2% пішло. Це не значить, що у нас все добре, це значить, що ми боремося і можемо крок за кроком цю кризу долати».

А депутат Георгий Скударь (ПР, бывший директор Новокраматорского машиностроительного гиганта) возражает Тимошенко: «показано в одном из графиков, что в декабре месяце рост промышленного производства в Украине составил 3%, в то время как он упал на 26%». А на самом деле в декабре-2008 промышленное производство и упало на 26% к декабрю 2007-го, и выросло на 3,2% по сравнению с ноябрем-2007. Но каждая из сторон берет только ту цифру, которая ей выгодна, и игнорирует другую. Отмечу также, что сравнивать производство месяц к месяцу не всегда корректно. Например, в январе всегда фиксируется спад по сравнению с декабрем. Однако прирост в декабре-2008 к ноябрю-2008 нельзя считать сезонным фактором, которым манипулировала премьер. Ведь в декабре позапрошлого года был, напротив, отмечен спад к ноябрю на 0,3%.

В дебатах выступила Ирина Акимова, министр экономики оппозиционного правительства. «Наш национальный продукт, валовой продукт упал за этот год в 2,6 раза. Инфляция увеличилась в два раза». Неужели действительно в 2,6 раза, хотя кризис начался только с осени? Впрочем, Акимова тут же начинает противоречить себе: «У нас практически в два раза хуже темпы роста ВВП за 2008 год». Так что же все-таки упало - сам ВВП или темпы его роста? Ясно, что темпы, но у нас так часто любят смешивать понятие «прирост ВВП» и «темпы роста ВВП», что слова Акимовой при всем ее профессионализме нельзя объяснить оговоркой или ошибками в стенограмме. Кстати, двукратный показатель был по итогам 11 месяцев - 3,6% против 7,2%, а по итогам года цифры еще хуже озвученных этим депутатом - 2,1% против 7,3%, т. е. падение темпов роста даже в 3,5 раза. Но что-то помешало политику назвать истинную цифру, безусловно, более выгодную для ее политсилы.

В приведенной цитате Акимова говорит о двукратном росте инфляции, а обращаясь к министру экономики, уже спрашивает: «Можно ли считать успешным результаты работы правительства, которое увеличило в 2,5 раза инфляцию?» Между тем реально инфляция (декабрь к декабрю) выросла в 2008-м в 1,34 раза - 22,3% против 16,6%. Да, в течение года были моменты и более чем двукратного увеличения, например, в июне-2008 к июню-2007 - 29,3%. Но ведь сейчас не июнь, а февраль. Может, Акимова, как приготовила эту цифру для летнего заседания об ответственности правительства, так и не пересматривала. Однако в июньской цифре есть и немалый вклад правительства Януковича, находившегося у власти до конца декабря-2007. В целом же за 2007 г. инфляция выросла на 16,6%, тогда как в 2006-м - на 11,6%. Т. е. ее прирост у правительства антикризисной коалиции по методике Акимовой будет даже больше, чем у правительства Тимошенко - 1,43 раза против 1,34.

Но не будем уподобляться нынешнему премьеру, которая, находясь в оппозиции, обожала говорить о неслыханной инфляции от правительства Януковича, не будем забывать и об объективной причине той инфляции - неурожае и мировом росте цен на продукты питания. И наконец, главное - инфляция в 22,3% все же больше инфляции в 16,6% на целых 5,7%, и эти цифры выглядят куда менее манипулятивными, чем данные о темпах роста инфляции.

Однако значит ли это, что будь сейчас у власти правительство «регионалов», состояние экономики было бы другим? Так, Александр Фидель в статье «Катастрофа» пишет, что «лидерство Украины (в мировом кризисе. - А. П.) имеет конкретное имя и фамилию - Юлия Владимировна Тимошенко!» Давайте разберемся в реальной роли «популистских и некомпетентных решений »премьера-спринтера«.., таких, как безумное увеличение социальных выплат (включая »Юлину тысячу").

«Тысяча» и инфляция

Согласно информации с сайта «Ощадбанка» в нынешнем году правительство направило для компенсаций советских вкладов 781 млн. 188 тыс. долл. США и 2 млрд. 101 млн. грн. Вся эта сумма, за исключением 220 млн. грн., была выплачена в первом полугодии, а доллары выплачивались до майской ревальвации по курсу 5,05 грн. Общая сумма выплат составила 6 046 млн. грн. Доходы же населения в первом полугодии составили 375 832 млн. грн., тогда как в первом полугодии 2007 г. - 260 249 млн. грн. Таким образом, доля «Юлиной тысячи» в доходах за первое полугодие не может быть более 1,6% (это при условии, что по всем траншам люди полностью получили деньги, но ведь некоторые - позже), а в приросте доходов - 5,2%. Тогда как прирост зарплаты за это время составил 48,2 млн. грн. В целом же за все это время доходы населения от соцпомощи выросли на 44%, т. е. в таком же темпе, в каком и все доходы населения. Да, зарплата увеличивалась чуть медленнее - на 41%. Но можно ли называть такой рост соцвыплат и прежде всего пресловутую «тысячу» безумием? Критиковать социальную политику есть за что (например, за направление «Ощадбанку» долларов, которые осенью понадобились бы на поддержание гривни), но вряд ли в такой тональности.

Так, инфляция в первые 4 месяца прошлого года составила 13,9%, а за последние 4 месяца 2007-го - 9,8%. Возможно, допустимо будет говорить, что прирост инфляции на 4% за квартал - это следствие именно социальных выплат (хотя, например, в декабре 2007-го оптовые цены выросли более чем на 3%, и это тоже подхлестнуло инфляцию в начале 2008-го). Но даже если списывать 4% на социальные выплаты, то «безумен» ли такой рост, тем более что в дальнейшем темпы инфляции снизились? Ведь сейчас многие страны борются с экономическим кризисом, стараясь разогреть спрос, что, естественно, ведет к росту инфляции, и тот же Фидель в статье в последнем номере весьма сочувственно относится к такой практике.

Мифы торгового дефицита

«Снижение таможенных пошлин и рост налогового бремени на отечественного производителя и вызванный этим рост внешнеторгового дефицита не могли не создать предпосылок для дефолта даже при самой благоприятной мировой экономической конъюнктуре», - пишет Фидель.

На самом деле основные налоги и нормативы отчислений в социальные фонды не изменились. Снижение же пошлин стало следствием вступления в ВТО, к которому готовила Украину целая череда правительств, сменявших друг друга, и действия правительств Тимошенко не отличались здесь от действий правительств Януковича. Именно во время второго кабинета последнего и были приняты основные законы, разблокировавшие вступление в эту организацию.

Что же касается дефицита торгового баланса, то с 2005-го, т. е. с первого правительства Тимошенко, он стал фиксироваться ежегодно. И в прошлом году экспорт рос медленнее импорта. Увеличившись на 36%, он достиг $67 млрд., тогда как импорт возрос на 41%, до 85,5 млрд. Негативное сальдо составило $18,5 млрд. - формально это рекорд. Но стоит ли ужасаться?

В идеале, конечно, хорошо, если государство вывозит больше товаров, чем ввозит. Однако перевес импорта над экспортом в 1,28 раза, который отмечен в прошлом году, отнюдь не критический. Не являлся критическим и показатель в 1,23, зафиксированный в 2007-м (тогда также был отмечен рекордный дефицит торгового баланса в абсолютных цифрах, и критика Януковича за это была одним из основных моментов предвыборной риторики БЮТ). У Литвы, Латвии и Эстонии в 2006-2007 гг. импорт перевешивал экспорт в 1,33 раза. Конечно, страны Балтии не для всех пример, особенно для тех, кто считает образцом белорусскую экономику. Но ведь в Беларуси все годы правления Лукашенко также наблюдался внешнеторговый дефицит! В 2007-м импорт превысил экспорт в 1,18 раза, а в 2008-м - в 1,2. Да, эти цифры ниже, чем в Украине, но незначительно. И никто из критиков украинского правительства не кричит, что Беларуси тоже не избежать дефолта из-за негативного торгового баланса, только чуть позже, чем Украине.

Торговый баланс не играет решающей роли для перспективы обвала и укрепления национальной валюты и дефолта государства. Ибо он является лишь частью более широкого понятия - платежного баланса. А последний включает в себя также баланс торговли услугами (он позитивный у всех транзитных государств, в частности Украины, Беларуси и стран Балтии), сальдо инвестиций (оно в докризисные периоды неизменно позитивно у развивающихся экономик) и сальдо денежных переводов (оно также позитивно у стран, где многие граждане работают за рубежом). Благодаря этим трем показателям в итоге платежный баланс Украины все равно оказывался профицитным и ситуация начала меняться только в момент кризиса, когда в конце года инвестиции стали выводиться из страны.

Ревальвация и экспорт

Принято также думать, что торговый баланс ухудшился из-за ревальвации гривни в конце мая 2008-го. Сейчас оправдать ее, конечно, нельзя. Но, вспоминая реалии того момента, можно объяснять укрепление гривни тем, что доллар тогда ослабевал к другим мировым валютам, даже Сорос говорил о его крахе (возможно, делал это сознательно), и Украине требовались ресурсы для того, чтобы, напротив, поддерживать высокий курс американской валюты. Как оказалось в дальнейшем, избранный властью вариант оказался недальновидным. Но все же - на ком лежит вина? Формально ревальвацию осуществил Нацбанк. Сейчас мы видим, каковы отношения между НБУ и правительством. Тогда таких отношений не было, но не было тогда, в отличие от 2005-го, и восторгов со стороны Кабмина по поводу «ревальвации». Правда, и не критиковало ее правительство, в отличие от «регионалов», представителей Секретариата Президента и Совета НБУ во главе с Петром Порошенко.

Еще одно отличие - в 2005-м, сразу после ревальвации, стал резко меняться торговый баланс. Впервые за много лет он был тогда сведен с дефицитом. Поэтому правомерно было ожидать сходных последствий, тем более что о них много говорили представители ПР. Однако за первые 5 месяцев нынешнего года экспорт составил 25 646 млн. грн., импорт - 34 452 млн., т. е. в 1,34 раза больше. В июне - сентябре, когда гривня была ревальвирована, а кризис не был явно заметен, экспорт составил 27 916 млн., импорт - 33 393 млн., в 1,19 раза больше. Т. е. ощутимо негативного влияния ревальвации не было.

Да, можно предположить, что это результат того, что в июне - сентябре увеличился экспорт сельхозпродукции, который был ранее невелик из-за неурожая-2007, а импорт газа, напротив, сократился в связи с теплым сезоном. Что ж, проверим такую гипотезу. За первые 5 месяцев экспорт (без сельхозпродукции) составил 22 723 млрд., а импорт без газа - 30 260, в 1,32 раза больше). А в мае - сентябре эти цифры соответственно составили 23 441 и 29 352, т. е. превышение импорта над экспортом - в 1,25 раза.

Зато в последние три месяца 2008 г. экспорт составлял 13 440 млн. грн., а импорт - 17 689, следовательно, импорт превышал экспорт в 1,32 раза. Это соотношение хуже, чем в середине года, хотя и чуть лучше, чем в начале. Но ведь дело уже происходило при девальвации гривни, стало быть, экспортерам должно было быть легче, а на самом деле среднемесячный экспорт в абсолютных цифрах снизился более чем на треть к маю - сентябрю.

Черные дни черных металлов

Экспорт продукции металлургии в IV квартале составил лишь 15% объема за весь год. Тогда как экспорт продукции растениеводства - 34,4%. Допустим, здесь сказался урожай. Но возьмем другие статьи: химическая промышленность - 19%, легкая - 22, продукция машиностроения (без транспортных средств) 22,8, транспортные средства - 20%. Все это цифры, конечно, кризисные, ибо в нормальной экономической ситуации экспорт в IV квартале должен составлять несколько более четверти годового (с учетом роста долларовых цен в течение года). Но все же на экспорте металла кризис сказался больше, и дело здесь не в специфике украинского металла, а в том, что сам по себе металл - это инвестиционный товар, а значит, кризис сказывается на нем сильнее, чем на других. Ведь и в кризисы люди не прекращают есть колбасу, пить кофе, заливать бензин в канистры, менять гардероб и т. д. и т. п. Ибо кризис - если он не переходит в разруху военного времени - не отменяет основных человеческих привычек, а лишь несколько корректирует их. А вот реализация инвестиционных проектов, которые требуют большого количества металла, во время кризисов сворачивается и замораживается.

Но ведь основной экспортный украинский товар - именно продукция черной металлургии. За 9 докризисных месяцев на нее пришлось 42,2% украинского экспорта. И конкретные имя и фамилия украинского лидерства в мировом кризисе - это не «Юлия Владимировна Тимошенко», а «чугунный характер украинской экономики». Ибо нет в мире страны, где черная металлургия дает такой процент экспорта, где больше двух третей произведенной стали отправляется за рубеж. А по причинам, приведенным выше, во время кризиса именно «чугунная экономика» рушится гораздо быстрее нефтяной, зерновой, кофейной или текстильной. И у любого другого премьера - Януковича, Яценюка, Кинаха, наконец, Эрхарда или Тэтчер - был бы с такой структурой экономики очень похожий результат. Не могли бы они заставить мир покупать украинский металл при снижении мирового спроса на сталь.

Легко найти вполне обоснованные поводы для критики Тимошенко, но не при ней сформировалась «чугунная экономика», а значительно раньше - как стихийный результат вхождения Украины в мировое хозяйство. Другое дело, что ни Тимошенко, ни Янукович, ни олигархи не пытались активно перестроить характер отечественной экономики. По большому счету он их устраивал - все верили, что рыночная саморегулирующаяся экономика идет путем бесконечного прогресса, где возможны временные сложности, но никак не крупные кризисы, а коль так - металл будет всегда в цене. А если бы об однобокой зависимости украинской валютной выручки от стального экспорта говорили хотя бы в два раза меньше, чем о зависимости Украины от российского газа, то нынешнее наше состояние могло бы оказаться не столь плачевным.

Чугунное ядро валютных кредитов

Еще один аспект кризиса, вполне сопоставимый с газовой зависимостью, но появившийся сравнительно недавно. Он тоже связан с металлом, только уже в том смысле, какой вкладывал в это слово Мефистофель. Знаете, на какую сумму набрали украинские граждане валютных кредитов в банках? На 26 млрд. 824 млн. долл. (на 1 октября 2008-го), при этом за 9 месяцев прошлого года сумма увеличилась более чем на треть.

Проблему валютных кредитов у нас связывают прежде всего с неспособностью большой части заемщиков их выплачивать. Однако проблема глубже, ибо валютные кредиты привели к долларизации внутренних расчетов, чего не было еще несколько лет назад. Средняя ставка по таким кредитам 12-13%. Таким образом, 3 млрд. 219 млн. долл. должны ежегодно уходить на выплату только процентов по ним. Большинство долларовых кредитов долгосрочные, если считать, что в среднем они давались на 5-7 лет, то ежегодные выплаты основной суммы составят от 3,8 до 5,3 млрд. долл. Обслуживание долларовых кредитов требует от населения $7-8,5 млрд. в год. Тогда как, например, расходы на импорт газа в 2008-м составили $9,4 млрд. И вполне возможно, если бы не начался кризис, потребность в долларах для обслуживания внутренних кредитов превысила бы годовую потребность в валюте для покупки газа. А какое давление создает эта ситуация на валютный рынок! Ведь естественным путем сокращается импорт почти всех товаров, ибо с нынешним курсом гривни они будут хуже продаваться, а сокращение импорта уменьшает потребность в долларах, и значит, играет на укрепление гривни. Однако потребность в валюте по расчетам за внутриукраинский кредит не может сократиться таким же образом, поскольку заложена договорами.

Кредитование населения росло лавинообразно. За три года - с конца 2004-го по конец 2007-го - объем кредитов вырос в 10 раз. При этом и при Януковиче, и при Еханурове, и при Тимошенко существовало весьма стабильное соотношение - на 1 грн. кредита в нацвалюте приходилась 1 грн. 70 коп. кредитов в иностранной валюте (в пересчете на гривню). Гривня до кризиса была не менее стабильной валютой, чем рубль, но в России соотношение между рублевым и валютным кредитом противоположное - 8:1 в пользу рублевого. И даже в абсолютных цифрах валютный кредит там в полтора раза меньше, чем в Украине - $17,6 млрд. на 1.10.08.

Кстати, любопытны региональные предпочтения в валюте кредитов в Украине и России. Выше среднего преобладали валютные кредиты в главной портовой области - Одесской (4,5:1 к гривневым), главной приграничной - Львовской (3:1), а также в остальных областях Галичины, Киевщине (в статистике НБУ она объединена с Киевом) и Харьковщине (2:1). А в Донецкой области и ряде регионов Центральной Украины гривневых кредитов было выдано больше, чем валютных. В России же более половины валютных кредитов приходилось на Москву, где рублевые кредиты преобладали лишь в соотношении 1,5:1, однако в прочих регионах заимствований в нацвалюте было явно больше (например, в Свердловской области - 33:1).

Можно с известной осторожностью утверждать, что неевропейскость российской провинции уберегла страну от валютного кредитования, тогда как европейскость значительной части Украины подталкивала к тому, что украинские граждане для строительства жилья из своих же стройматериалов брали кредиты в иностранной валюте. И эта неоправданная долларизация кредитной сферы стала чугунной гирей на ногах украинской экономики.

Впрочем, заслуживают внимания и другие факторы. Так, процентная ставка по кредитам в национальной валюте и разница в ставках между национальным и валютным кредитом были в России на несколько процентов меньше. Следовательно, сама банковская политика в Украине также была более благоприятной для долларизации, чем в России. А это уже минус для НБУ, который обладает основными рычагами воздействия на коммерческие банки. Равно как нельзя снимать вины и с правительств как Тимошенко, так и Януковича, при которых нынешняя ситуация с валютными кредитами сформировалась и которые не замечали ее очевидной опасности, ибо не предвидели кризиса в нынешних масштабах.

Однако сейчас куда важнее не определить долю вины каждого, а, сделав принципиальный и разумный шаг, снять остроту проблемы валютных кредитов. Ибо вопрос освобождения Украины от искусственной долларизации не менее актуален, чем вопрос ее энергетической независимости.